Я бросилась прямо в кабинет к Дону. Он говорил по телефону иповесил трубку с очень самоуверенным видом.
— Они вернулись и доставили капсулу. Что происходит,Дон?
— Сядь. — Он кивнул на стул, и я села,отдуваясь. — Боюсь, у меня неприятные новости, Кэт. Я не сказал тебесразу, так как не мог рисковать. Уйдя отсюда, ты подвергла бы себя большойопасности. Твоя мать позвонила мне несколько раньше. Она была испугана. Твой новыйприятель-вампир позвонил ей и сказал, что скоро приедет. Войдя в дом, он напална нее. Ничего страшного, она отделалась порезами и синяками. После нашегоприбытия он… э-э… сдался и был доставлен сюда. Он уже намекнул, что знает, ктоза тобой охотится, и что он сам замешан. Сейчас его обезвредят, после чего мыдопросим его подробно.
— Я хочу его видеть, — тут же заявила я.
Дон покачал головой:
— Ни в коем случае! Ты слишком привязана к нему вэмоциональном плане. Это лишает тебя объективности. Уже час, как ты лишенадоступа на нижние уровни — никаких контактов с вампирами! Извини, но ты самавынудила меня к этому. Не суди себя слишком строго. И до тебя многиеподдавались их влиянию. Пусть это станет для тебя уроком. Я буду держать тебя вкурсе.
Он меня выставлял. Я, взбешенная, вскочила на ноги:
— Ладно, если уж вы так уперлись, позвольте мне хотя быпоговорить с Тэйтом прежде, чем он приступит к допросу. Вызовите Тэйта сюда,если боитесь, как бы внизу я не устроила сцену. Я буду в своем кабинете.
Дон взглянул на меня с плохо скрытой досадой, но поднялтрубку и передал вызов.
— Он будет здесь через пятнадцать минут.
Выходя, я хлопнула дверью.
Если Тэйт, открывая дверь, думал застать меня трясущейся надиванчике, его ждало разочарование. Я спокойно сидела за столом и махнула рукойна дверь:
— Закрой.
Тэйт подошел и скрестил руки на груди.
— Я пришел, как ты просила, но побереги дыхание.Никакие слова ничего не изменят. Мы поймали его на месте преступления с твоейматерью. Ей посчастливилось остаться в живых — если ты не настолько озабоченасвоим любовником, что она тебя уже не заботит.
Он смотрел на меня со сдержанным отвращением, однако, когдая встала рядом, пульс у него зачастил.
— Ты даже не представляешь, как она меня заботит. И нетолько она. Ты тоже. Поэтому я и решила сперва обратиться к тебе с просьбой. Инадеюсь, ты сделаешь правильный выбор. Возьми с собой Хуана и выпусти его.Потом мы закроем все выходы из здания как по боевой тревоге и узнаем, кто у нас«крот». Этого можно добиться двумя способами. Но в любом случае это будетсделано.
Он, раздувая ноздри, покачал головой:
— Ты сошла с ума, Кошка. Абсолютно обезумела. Господи!Ни один ебарь не стоит того, чтобы жертвовать жизнью…
— Я люблю его, — перебила я.
Он злобно выругался и закончил:
— Теперь я уверен, ты — чокнутая; виделась с ним парунедель и вообразила, что любишь? Психичка долбаная!
Он схватил меня за плечи и основательно встряхнул. Я накрылаего ладони своими:
— Тэйт! Однажды ты корил меня, что я никому не доверяю.Ты был прав — я не доверяла. Но сейчас я собираюсь довериться тебе и надеюсь,что ты мне поверишь. Когда ты его сегодня увидел, посмотрел в глаза… он непоказался тебе знакомым?
— Еще бы не показался! Я часами прокручивал проклятоевидео — я засек его в тот вечер у твоего дома.
Я крепче прижала ладони:
— Не по тому вечеру и не по видео. По давнимвоспоминаниям. Честно говоря, ты видел его всего секунду, но такая секундадолжна была запомниться. Как-никак ты в него стрелял. Как раз перед тем, как машинаврезалась…
— Что?… — Тэйт осекся. Осознание сказанногомедленно проступало у него на лице. Он выкатил на меня глаза, а потом его губысжались с тонкую жесткую линию. — Ну… — Это было сказано тихо. —Как же ты одурачила нас всех, Кэтрин Кроуфилд.
Я набрала в грудь воздуха:
— Это Кости. Я говорила тебе, что любила вампира иубила его в Огайо, но на самом деле я его не убивала, бросила и выдала за неготруп другого. Я не виделась с ним до недавнего времени, когда мы столкнулись насвадьбе у Дениз. Все, что случилось сегодня, было подстроено, чтобы дать Костивозможность проникнуть сюда и найти оборотня. Он знал, что, если придет к моейматери, она вызовет вас, а я сказала, что войти сюда можно только мертвым или вкапсуле. Он выбрал капсулу, несмотря на риск, что его могут убить, пока онсвязан в ней.
Тэйт все еще походил на контуженного.
— Я ведь и вправду чуть его не убил: держал в путах изнал, что достаточно встряхнуть, чтобы острия разорвали ему сердце. Меняостановил Хуан. Сказал, что мы обязаны допросить его прежде, чем выноситьприговор. Больше четырех лет прошло. Ты все это время не виделась со своимвампиром, но продолжала его любить?
— Да.
Тэйт рассмеялся коротким смешком, похожим на хриплый лай:
— Конечно, ты его любила. Но это не значит, что я нарушувсе инструкции по содержанию вампиров, чтобы выпустить его на свободу.
— Он выйдет на свободу. — Мои пальцы впились в еголадони. — Единственный вопрос, будешь ли ты в сознании, чтобы увидеть это.Ты — мой друг, Тэйт. Во многих отношениях — лучший, но я хочу, чтобы ты понял:я его выпущу и ради этого уничтожу любого. Тебя, Хуана, Дона — любого! Я хочу,чтобы ты был со мной как партнер и друг, но я справлюсь и одна. Если не будетдругого выбора.
Он, похоже, готов был дать мне пощечину.
— Провались ты, Кошка. Провались! Ты всего провела сним… сколько? Шесть месяцев? Рядом со мной ты четыре года. Он так дорог тебе?Больше, чем все, за что ты сражалась? Всего, что сделала за эти годы? Подумай,бога ради!
Я смотрела прямо ему в глаза и не колебалась:
— Да. Может быть, ты не поймешь. Бывал ли ты обязанкому-нибудь всем? Всеми своими силами и победами, всем, что сколько-нибудьзначит в жизни… Когда все сводится к одному человеку. Вот что такое для меняКости!
Тэйт вдруг притянул меня к себе:
— Ты, сука! Как же мне не понять, когда для меня всеэто — ты!
Я не отталкивала его. Нас разделяло не больше дюйма.
— Если я передала кому-то что-то стоящее, то лишьпотому, что сперва научилась этому у него. Теперь и ты у него в долгу.
Что-то сверкнуло в его полуночном взгляде, плечиссутулились.
— Ни хрена я ему не должен! Но… да, я должен тебе. Этотвоя цена?
— Если хочешь, называй так.
Лучше с ним торговаться, чем избивать до беспамятства.
