Размытая граница
Мелочью…»
«Какого хрена?!»
Я стою и не могу поверить своим глазам. В книге описывается моя жизнь. Практически все в ней совпадает, кроме того, что главную героиню зовут Мишель. Мое сердце ушло в пятки, руки задрожали – обычное состояние Сьюзан Кэрролайн.
– Это сон? – спрашиваю я.
Джо отрицательно качает головой.
– Что это тогда? – вновь задаю я ему вопрос. – Ад?
Джо ничего не отвечает. Лишь смотрит на меня каким-то глупым взглядом.
У меня в руке появляется пистолет. Я наставляю его на Джо и начинаю требовать ответов. Когда понимаю, что это бесполезно, спускаю курок. Раздается выстрел, и его голова разрывается на части. Кровь летит на меня, попадает на платье. Однако, когда тело падает, я понимаю, что прострелила голову себе, а не ему. Он стоит с пистолетом в руке, а я лежу с пробитой головой.
Я начинаю куда-то проваливаться. Мое сознание все падает и падает. Куда-то вниз. Все ниже и ниже. Ниже и ниже…
Я открываю глаза. Рассудок постепенно приходит в себя, и говорит мне, что я все еще в больнице. Лежу привязанная к кровати. Пытаюсь вырваться, однако ничего не выходит: веревки завязаны крепко. Задеваю случайно остаток от указательного пальца, который съела (он отзывается ужасной болью) и начинаю кричать.
В палату забегают медсестры, делают мне укол и уходят.
Через несколько минут мое сознание вновь проваливается.
Я вижу Джули. Она бежит ко мне по полю – белоснежному полю.
Оглядываюсь. Вижу слева от меня лес, пропитанный светом и теплом. Справа – реку. В ее воде игриво танцуют лучи солнца. В небе медленно плывут облака, рисуя необычные узоры. Ветер ласкает мне кожу, развевая волосы.
– Мама! Мама! Не уходи! Останься! – кричит мне Джули.
Она все бежит и бежит, но никак не может преодолеть расстояние, отделяющее нас. Я хотела было сорваться к ней навстречу, однако не смогла пошевелить ногами. Казалось, они принадлежали не мне.
«Рано», – слышу я внутренний голос и прихожу в себя…
…Яркий свет больно бьет в глаза.
– Разряд… – вдалеке своего мозга слышу я. – Разряд…
Мое тело содрогается после каждого этого слова. Затем женский голос говорит:
– Пуль сесть.
Сначала я не понимаю, что означает эта фраза, но потом до меня доходит – я неправильно соединила два слова. Девушка говорила, что пульс есть. Мне становится смешно, но наружу вместо смеха вырывается крик, за которым следуют вопли.
– Спокойно, – на этот раз мужской голос. – Все хорошо. Вы живы…
Мое сознание проваливается вновь.
«Добро пожаловать. Ты снова дома!»
Именно это я вижу в лицемерной улыбке медсестры, которая помогает мне справить нужду, находясь в лежачем положении. Я не знаю, почему она мне кажется лицемерной – возможно, лицемерием в ней и не пахнет.
«Хватит лукавить самой себе! Признайся! Ты просто-напросто хотела сдохнуть!»
Да. Я хотела сдохнуть. Мне надоело все это. Я уже с трудом различала, где реальность, а где – сон.
«Ты и раньше с трудом различала! Опять врешь самой себе?!»
«Заткнись! Оставь меня в покое!!!»
Медсестра вытирает салфеткой мне между ног, встает и удаляется, держа в руках тазик.
– Скоро вам станет легче, – говорит она, закрывая дверь в палату.
Я слышу равномерные гудки, которые раздаются слева. Это работает аппарат, показывающий – есть во мне жизнь или нет. В нос засунуты какие-то шнуры.
«Джо. Джули. Поиски», – проскальзывает у меня в голове.
Я встаю, отрывая все шнуры (вокруг все начинает пищать), и спокойно выхожу – не только из палаты, но и из больницы. Меня никто не останавливает. Никто не мешает. Я иду на поиски своей дочери и ее убийцы. Только так я смогу понять, где я и что со мной случилось.
Для того чтобы спокойно выйти из больницы, мне надо было достать одежду. Сначала я украла у одной медсестры халат, затем тайком проникла в женскую раздевалку, где переодевались врачи перед операцией. Мне повезло – кто-то оставил одежду на стуле, которая еще и была мне по размеру.
«Двойная удача!»
«Тебе не кажется это странным?!»
Заткнись!
Я вышла из больницы.
«Куда теперь?»
Я не знала. К тому же, голова туго соображала. Все вокруг было каким-то расплывчатым: люди, машины, дома. Видимо, лекарства, на которых я сидела, до сих пор действовали на мой организм. Была ужасная слабость; я боялась смотреть на себя в зеркало, потому что руки были почти как у ходячего скелета.
«Домик. Грин роуд. Озеро».
Эти три слова заставили мои ноги идти. Вот я перехожу перекресток. Вот иду по аллее. Мимо меня проезжают машины, проходят люди. Их лиц я не вижу, лишь пустоту, покрытую дымкой. Если честно, я даже не знаю, как лучше дойти до «Грин роуд». Не знаю, в какой это стороне.
Я захожу в переулок. От лиц людей меня почему-то выворачивает наизнанку. И тут я слышу голос:
– Миссис Кэрролайн, стоять! Руки вверх!
Я останавливаюсь.
«Какого хрена?»
– Медленно повернитесь, и без лишних движений! – продолжает настаивать мужской голос.
Я поворачиваюсь. Вижу перед собой полицейского. В его руках пистолет; направлен на меня.
– Ложитесь на землю! Держите руки так, чтобы я их видел! – кричит он. По его голосу видно, что он нервничает.
Странно, но почему-то его лицо не размазано. Все вокруг словно в тумане, а вот его я отчетливо вижу. Выглядит он молодо. Даже чересчур.
Где-то сбоку слышится шум, и в небо улетают птицы. Полицейский отвлекается на миг; я этим пользуюсь и, не теряя ни секунды, подбегаю к нему.
«Я где-то это уже видела», – проскальзывает у меня в голове в тот момент, когда я буквально запрыгиваю на него.
Раздается выстрел. Пуля ушла куда-то в небо. Я начинаю что есть силы дубасить его по голове, лицу. Ногами пинаю в живот. Конечно же, женские удары – ничто. Он отталкивает меня ногой, и я лечу в сторону. Спокойно потом встает, ищет пистолет. К счастью, когда я отлетала назад, мне удалось выхватить у него оружие.
