часть может и наскребет, чтобы на ступеньку заползти. А просил бы «скорость до двухсот миль в час», так ерунда вопрос. У нас такой полгода бегал, пока в люк не упал и не переломался весь.
— А зачем ему бегать двести миль в час? — Полюбопытствовал я.
— А зачем людям хер в полметра?
— И такие есть? — Хмыкнул я.
— В черный квартал если попадешь, будет тебе выставка слонов… Короче, с умом надо.
«Да я уже придумал… Только не понятно, как смог получить, раз тут такие требования… Бонус сработал?..» — Вспыхнула догадка.
— О, задумался уже. — С одобрением покивал водила в ответ на мое молчание. — Правильно, начинай уже сейчас. Лучше сам реши, чем потом навязанное наставниками принимать.
— А они как отнесутся к моим желаниям?
— Если сразу обозначить, то чего бы не согласиться? Но ты, все же, о полезном для общины тоже подумай. Уважения тебе это добавит, а там, глядишь, и пятый наставник у нас появится, — хохотнул он.
— Замечтаюсь, и мордой в грязь…
— А ты под ноги смотри. Тем более, фигура ты независимая, никому ничего не должен. У тебя в бункере остался кто?
— Не, мои на севере живут.
— Вот и мне Вильям так же сказал. Архив школы есть, там твое личное дело. Два года в бункере объединяют, но они ведь тебе не родня. Взяли, выкинули без подстраховки в город, где собаки сожрут за милую душу.
В животе заурчало.
— Давай без этого…
— Я не предлагаю ненавидеть тех, кто остался под землей. Просто так вышло, что миссию ты не выполнил, и тебя, считай, похоронили. Нет у тебя долгов перед бункером. Что ты смог — ты сделал, остальное целиком вина, кто планировал твой выход.
— И ваша.
— Мы, Генри, как явление природы. Без гнева к тебе лично, без замысла против тебя. Или все еще хочешь надавать мне по лицу?..
— Да не… — Выдохнул я в итоге. — Без вас, может, еще хуже бы пришлось.
— А я о чем. Так что оцени перспективу, Генри. Нигде, кроме как в общине, возвышения тебе не получить. Да, придется поработать. Но ты нужен, в тебе нуждаются, а значит — никто не станет тебя обманывать.
Я взглядом отметил памятную границу, отделяющую «безопасные» территории «Грин хоум» от остального города.
— Слушай, Ральф. Я одно не пойму — раз такое хорошее дело затевается, какого черта тебе пару машин сопровождения не дали? Про засаду-то я понял. Но тут не пойми еще, кто кого засадит, если стволов у нас будет больше. Вы же конвои с продуктами водите?
— Тут скорость нужна. Скорость! Они же захватывать ничего не будут. Они сломают там все к чертям! — Рыкнул мотор, и машина чуть прыгнула вперед, преодолевая условно ровную улочку.
— А доставку продуктов тогда мы нахрена взяли? — Подметил я смущающий меня момент. — Если там контейнеры по пятьдесят кило, то я столько не съем. Обратно мы их не повезем, нам место в кузове нужно. Выкидывать?.. Зачем выкидывать, если можно было не брать?
Водитель промолчал, только руль перехватил поудобнее.
— Ты хоть про обратный груз соври, — чуя недоброе, откинулся я на кресле. — Мол, мы на обратном пути скажем, что Чарли мастерской за продукты откупился.
— А что? Мог и откупиться.
— Да ни черта не мог, — уже убежденно добавил я. — Ты ж, гад такой, документы подделал и машину угнал.
— Ну и что? — Проворчал Ральф.
— И что именно из грандиозного плана наставников знают сами эти наставники? — Язвительно уточнил я.
— Все они знают. Все знают, Генри. И, уж поверь, когда мы вернемся, слова не скажут про угнанную машину и сорванную доставку.
— Но почему тогда?..
— Потому что Дэвид еще жив. И его никто не собирается убивать. — С каменным выражением лица произнес Ральф. — Взорвать его и тут же против его интересов провести рейд в город, это уже война. Попытка обыска — и та была на грани.
— А пытки Винса — это что?
— Винс умер от острой сердечной недостаточности. На теле нет следов пыток, Мэри все убрала. Мэри уберет следы взрыва с тела Дэвида. Наставники соберутся, проговорят рамки допустимого, жизнь продолжится.
— То есть, у нас тут частная инициатива.
— Именно так.
— Машины им не жалко? Тебя?
— Если мы вернемся с мастерской, принесем пользу наставникам. Если мы не вернемся, Дэвид не сможет заработать на делах с мэром, и мы принесем пользу наставникам.
— Ты не задумывался над пользой лично для себя? — С раздражением отозвался я.
— А для чего, по-твоему, я жизнью рискую⁈ Думаешь, мне нравятся все эти «если»⁈
— Да кто тебя знает… — Сбавил я тон и вздохнул устало. — В тепло тебе хочется, а сам уже с мэром поругался, Дэвиду на ногу наступил и ради двух мутных наставников рискуешь самым ценным — моей жизнью.
Вместо ответа Ральф ссутулился над рулем, упрямо следя за быстро набегающей дорогой.
— Не задумывался, что ты слишком стар для возвышения? Через год поставят к камню Летку, что ты скажешь? «А как же я?»
— Ну ты ж меня не забудешь, — неуверенно хохотнул он. — Замолвишь словечко?
Я аж опешил — он ведь всерьез ответил.
Я тут хотел расписать про свой мерзкий характер, и что проблем добавить могу не хуже наставников. Не всерьез, конечно — чтобы Ральф не расслаблялся и не тащил больше в проблемы без моего согласия.
Но от услышанного я слегка завис, осознавая тон, которым было сказано. Вроде как, переводит все в шутку. Вроде как… Если бы полное ощущение, что его действительно зацепило моим вопросом, что-то надорвало внутри… Ведь он действительно стар — в самом деле стар для мира, сходящего с ума, где таланты скоро станут основой для выживания. А для сбора ресурсов на новую ступень — нужно время, которого у стариков гораздо меньше…
И ведь молчит, ожидая, что я скажу. Не воспринял, как подначку, не стал расписывать, как тут все станут за него стеной…
— Какого черта среди всей общины ты можешь доверять только мне? — Удивился я уже всерьез. — Ты же два года тут, ты босс звена охраны!
Ральф поиграл желваками, явно желая сорваться на ругательства,
