намерениях, Лоренцо решил оказать любезность главе National и сообщить ему о том, что он собирается потерять свою компанию. Когда он потянулся к телефону, руки Лоренцо дрожали.
Вскоре после ухода Хуана Триппа на пенсию в 1968 году в кабинете руководителя Pan Am Building на 46-м этаже была установлена карта маршрутов , от которой захватывало дух. На карте золотыми линиями были изображены щупальца Pan Am по всему миру, не только в таких великих столицах, как Токио и Лондон, но и в таких экзотических местах, как Карачи, Картахена и Паго-Паго.
Однако внутри границ Соединенных Штатов карта была абсолютно пустой.
Будучи избранным инструментом международной авиационной политики, Pan Am традиционно не испытывала особой потребности во внутренних маршрутах. Другие крупные авиакомпании могли перевозить пассажиров до границ Америки, где все, кто продолжал полет за границу, пересаживались на Pan Am (или на иностранную авиакомпанию, имеющую взаимные права на посадку в США). По мнению Триппа, Pan Am не нужно было опускаться до банальной перевозки пассажиров в пределах границ США.
Все было хорошо, пока президент Трумэн не начал ослаблять монополии Pan Am в первые послевоенные годы. Northwest Orient стала второй американской авиакомпанией, получившей право летать над Тихим океаном. Braniff выиграла несколько маршрутов в оплот Pan Am - Латинскую Америку. TWA под руководством хитроумного Говарда Хьюза стала дополнительным американским перевозчиком через Атлантику. Дальнейшее ухудшение произошло в годы правления Никсона, когда еще несколько авиакомпаний получили право летать по Тихому океану. Один из преемников Триппа, Наджиб Халаби (Najeeb Halaby), старательно пытался противостоять дальнейшим посягательствам, но как бывший чиновник Федерального управления гражданской авиации в администрации Кеннеди, он был одет не в те цвета, чтобы помогать Pan Am в годы Никсона. "Переходите на нашу сторону, - сказал ему помощник Никсона Х. Р. Халдеман, - и мы, возможно, сможем вам помочь".
Вскоре администрация Картера сделала ситуацию еще хуже. С его склонностью к "рукам поперёк воды" Картер разрешил новым иностранным авиакомпаниям обслуживать Соединённые Штаты, отбирая ещё больше пассажиров у Pan Am: Например, KLM в Лос-Анджелесе, Lufthansa в Майами и Атланте, British Caledonian в Хьюстоне. Если раньше Pan Am выполняла 100 процентов рейсов в Соединенные Штаты и из них, то теперь - менее 10 процентов.
Pan Am могла бы справиться с конкуренцией, если бы не пустое место в середине карты маршрутов. Приближение дерегулирования пробудило в компании потребность собирать собственных пассажиров в пределах Соединенных Штатов, но к тому времени Pan Am настолько отдалилась от всех ветвей американского правительства, что никто в Вашингтоне не захотел сказать "да". Pan Am, как отметил один историк, была "единственной авиакомпанией в мире, не имевшей собственной страны". Наконец, когда дерегулирование стало законом, осажденное руководство Pan Am решило как можно скорее заполнить дыру в маршрутной карте.
Первый шанс появился, когда Фрэнк Лоренцо поставил на кон National Airlines. Pan Am было бы разумнее не покушаться на National, авиакомпанию, чей флот, система маршрутов и корпоративная культура были почти полностью несовместимы с их собственными, но Pan Am была в панике. Хотя ее затруднительное положение складывалось десятилетиями, она хотела найти решение в одночасье. Соперничая с Texas International, Pan Am включилась в тендер на покупку National Airlines.
Компании боролись несколько недель, выдвигая обвинения и встречные обвинения, пытаясь опередить друг друга в покупке акций и привлекая на мощную юридическую и лоббистскую помощь. Pan Am задействовала Сола Линовица, известного юриста, корпоративного директора и дипломата, который только что заключил договор о Панамском канале для Соединенных Штатов. Лоренцо нанял Леона Яворского, бывшего специального прокурора по делу Уотергейта. Лоренцо также взял на вооружение стратегию , которую использовал против него Херб Келлехер из Southwest Airlines: на слушаниях и собраниях местного сообщества он появлялся только с одним или двумя руководителями, в отличие от взвода, который всегда направляла Pan Am.
Наблюдая за драмой захвата с расстояния Голубого амбара, Дон Бурр понял, что его друг Лоренцо снова занял позицию безразличия и может одержать победу независимо от того, как будут развиваться события. Если бы Лоренцо выиграл битву, то "Техас Интернэшнл" вошел бы в десятку лучших. Но если Pan Am переиграет Лоренцо, то Pan Am придется купить акции National, которые уже приобрел Лоренцо, - по гораздо более высокой цене, чем заплатил Лоренцо. По словам одного из представителей Pan Am, Лоренцо получил бы такую прибыль, что "это позволило бы ему поглотить United Airlines".
Осенью 1979 года Лоренцо капитулировал, плача до самого банка. Pan Am купила 100 процентов акций National Airlines за 374 миллиона долларов. Из этой суммы 108 миллионов долларов достались Texas International, и, когда бухгалтерский учет был закончен, более трети этой суммы составили чистую прибыль после уплаты налогов. Лоренцо, который несколькими годами ранее превратил 44 700 долларов в 1,5 миллиона, только что умножил эту сумму на 35 миллионов долларов. И сразу же эти деньги стали жечь ему карман.
Через несколько дней после того, как он забрал свой выигрыш, осенним субботним вечером в Лос-Анджелесе Лоренцо приехал на в дом председателя совета директоров Continental Airlines Боба Сикса и его жены, бывшей звезды "Молодоженов" Одри Медоуз. Лоренцо позвонил в звонок. Сикс подошел к двери.
Лоренцо ожидал ужина и серьезного разговора о слиянии компаний Texas International и Continental. Все это было очень логично, считал Лоренцо. Continental летала небольшим флотом из Хьюстона. Так же как и Texas International. Если Лоренцо удастся убедить Боба Сикса объединить свою компанию с компанией Лоренцо, у них будет большой флот, достаточный для конкуренции с Southwest, American или почти любым, кто попадется им на пути.
В тот момент, в 1979 году, когда К. Р. Смит давно ушел из American, Рикенбекер - из Eastern, Паттерсон - из United, а Говард Хьюз - из TWA, в тот момент, когда Лоренцо стоял на крыльце своего дома, Боб Сикс был величайшей живой фигурой в авиационной индустрии. Охваченный истерией по поводу кожаных шлемов после полета Линдберга, Сикс был уволен с работы в качестве руководителя коммунальной компании за то, что брал уроки пилотирования в рабочее время. В 1937 году он купил часть авиакомпании под названием Varney Speed Lines и переименовал ее в Continental, в итоге сделав ее одной из 10 лучших авиакомпаний страны.
Шесть футов четыре дюйма, с толстыми губами и мускулистыми руками, он казался больше, чем жизнь. До Одри Медоуз он был женат на Этель Мерман. Он охотился на гризли, держал домашнего ягуара и разговаривал, используя поток оскорблений,
