уничтожение культа личности Робина Ньюгейта было не то что невозможным — оно было опасным для самого Эвери. На протяжении долгого времени он делал вид, будто отдаёт должное основателю Турнадау, отчего у пиратов до сих пор сохранился к Робину Ньюгейту почёт — он же и стал причиной того, что в решающей битве во дворце Лакшата Генри остался против своих же людей, что держали своего капитана на прицеле. Всё пошло не по его плану: Дзин отказался добивать Малику, Мариам осталась в живых, а Базиль оказался её братом. Он уже пытался настроить Дзина против Мариам, но даже этого не вышло, а доверие Базиля невозможно было купить, и теперь Генри осталось только одно — биться в отчаянии из-за поражения.
Бросив проклятия Робину Ньюгейту, Генри быстро наставил пистолет на Базиля и выстрелил, после чего послышался звук чавканья плоти — пуля достала цели, и рана стала медленно кровоточить. Генри нервно сдавливал дулом пистолета висок Дзина, показывая настороженным пиратам и повстанцам, чьей жизни может стоить ответный выстрел по нему. Однако после выстрела сам Базиль был цел, и лишь перед ним лежала мать, успевшая прыгнуть под пулю. Еле дыша и придерживая рану на животе рукой, она говорила с сыном: "Сильный правитель должен быть хладнокровным… но я не смогла не пожалеть о том, что выбрала вместо детей трон… А сильная мать не должна прогибаться ни под кого… Увы, Базиль, Мариам, я не сумела стать ни хорошей императрицей, ни достойной матерью…" — на пару секунд она умолкла, отчего Базиль испугался, после чего в состоянии шока и страха подумал и поймал себя на мысли: "Не умирай, только не умирай!" Тогда Малика смогла посмотреть сыну в глаза, и тот впервые увидел слёзы на лице несгибаемой и волевой женщины, что, перед тем как отключиться, сказала: "Я так рада, что вы живы." Пока Малика падала без сил, Базиль и Мариам наконец поняли, почему она совершила именно показную казнь собственного сына много колец назад и почему в её речах не было искренней враждебности. И когда оба осознали, что единственным врагом здесь является Генри Эвери, Базиль поймал мать и не дал ей удариться о пол, после чего Мариам, пустив слезу, попросила брата прикрыть её от атак.
Настоящий враг был выявлен, и теперь осталось только направить все свои силы на него, но в глазах Мариам Дзин видел отголоски страха: одно неверное движение — её друг будет мёртв. Все в этой комнате словно сидели на иглах, и лишь Базиль в таком состоянии решался что-либо говорить обезумевшему Генри: "Опусти оружие, и мы сдадимся! Только и всего, успокойся!" Но каждое слово воспринималось капитаном вовсю бушующей паранойей: "Никто в здравом уме не выпустит меня отсюда живым!" — и он был прав.
Дзин видел и слышал всё это действо и думал, что именно из-за него сейчас все страдают. Он — причина всех несчастий. "Убийца, лжец, слабак." — эти слова раз за разом гремели в голове Дзина, словно бьющейся друг о друга сотни мечей, разрезающие плоть и жадно пьющие кровь стенок мозга. Абсолютная тьма и ночь, пустота, сравнимая с великим отсутствием, темницей без какого-либо света, где можно выколоть себе в отчаянии глаза. Ничто в этом мире не сравнится в силе с отчаянием, пробирающим плоть и кости, заставляя зубы стучать друг о друга и издавать рваную и дёрганую мелодию испорченной скрипки. Дзин проходил двоичную гармонизацию37, становясь войдером тьмы. Возможно, в этом бою это придало бы Дзину преимущество, однако войдерум света и тьмы являются самыми сложными и опасными в постижении, и лучше всего, когда такая стихия становится у войдера первой, иначе, в худшем случае, человек сходит с ума и после прохождения двоичной гармонизации не способен контролировать силу. Именно этого так сильно боялась Мариам, что заметила медленные метаморфозы в ауре тёугана.
И пока в памяти Дзина всплывали моменты, где он неосознанно использовал зачатки войдерума тьмы, Мариам постаралась с помощью войдерума звука добраться до глубин души мальчика, словно голос её был стрелой света, пролетающей сквозь клубы грозовых туч: "Ты не один, Дзин! Мы вместе победим!" — крикнула отчаянная Мариам, но тем самым она взбесила Генри, отчего тот нацелился на неё и собрался выстрелить.
Оставалось лишь мгновение до выстрела, скоро снаряд долетит до цели, но итог этого действа дал о себе знать, когда Дзин спокойным взглядом окинул напуганную Мариам. Тогда снаряд воткнулся в цель и разорвал её на куски, отринув всё слабое, вот только то была не пуля, а голос Мариам! Дзин преисполнился решимости и здраво оценил ситуацию, после чего сделал свой ход. Тёуган схватил Генри за руку, которой тот держал пистолет, и пустил в неё энергию своего нового войдерума: потоки немыслимой силы, обитающей в каждом живом существе на Ховаке; нить, соединяющая ткани этого мира, была вдета в иглу — оружие Дзина, чтобы нанести контратаку и вырваться из пут! Мороз войдерума хлада двигался и лишал тепла руку пирата, заставив ту замёрзнуть и ослабеть до той степени, что запястье полностью покрылось коркой льда, причиняя сильную боль колким холодом. "Выкуси, подлый капитан!" — сказал Дзин, после чего освободился от рук Генри, что не смог замёрзшей рукой спустить курок, после чего капитан закричал от боли.
Мариам взглянула на Дзина со спины и не могла понять, тот ли это теперь мальчик, которого она знает, пока тёуган не повернулся к ней и с улыбкой весело сказал: "Я думал, тут всё и кончится, а теперь смотрите, Мари, Базиль, я задам ему!" Тогда Мари успокоилась и вместе с Базилем стала подбадривать друга, пока тот излучал прохладную, но свободную мощную ауру, словно снежинки кружились на лёгком ветру. Дзин готов к финальной атаке!
"Запомните моё имя, все вы! Я Дзин Пан, Зимний Вихрь, разделаюсь с ним!" После этих громогласных слов комнату наполнило мощными потоками ветра, что свистели, сталкиваясь с колоннами и прочими препятствиями, развивая собой длинные волосы Мариам, Малики и дреды Базиля, а в этих землях впервые люди почувствовали такую прохладу. Тогда Дзин Пан, Зимний Вихрь, встал в боевую стойку и с радостным лицом ровными взмахами ладоней контролировал огромные холодные потоки, после чего полностью окутал ими Генри Эвери, создав на его месте леденящий буран, что своим морозом обездвижил пирата. Когда враг оказался бессилен и не имел возможности уклониться, Дзин выставил пальцы обеих рук пистолетами и делал вид, будто их очень тяжело держать, после чего сказал: "Выкуси пулемётов, я-я-яху-у-у!"
