упавшему на глаза свету, затем тени, я ощутила, как некто склонился надо мной. Сердце забилось, как сумасшедшее.
– Ого, неужели?! Наконец-то разыскали! Мои поздравления. Извольте вручить герцогиню в надёжные руки инквизиума и жить спокойно. Вам зачтётся за ваши старательные поиски.
– Извольте покинуть нас, – медленно отчеканил Даррен, стоя со мной на руках нерушимой скалой.
Не знаю, почему он ответил так. Я ожидала, что он радостно отзовётся: «Да забирайте!» – и швырнёт меня на пол…
– Готовы рисковать? Ради чего, Даррен? А если она снова сбежит? Неконтролируемый дар – источник неисчислимых бед. Сами изволили убедиться.
– Прошу покинуть нас, – в этот раз Даррен потребовал убраться, как чванливый, надменный аристократ. Это дало больший результат. Тип отступил, но совсем рядом раздался другой вкрадчивый голос, ещё менее приятный, чем у первого инквизитора.
– Не глупите, лорд Даррен.
От неожиданности я чуть не вздрогнула. Тут же пальцы Даррена едва ощутимо сжали предплечье, предупреждая, чтобы лежала смирно и не дёргалась.
– Это ребячество и бахвальство с вашей стороны. Вы исправили свою ошибку. Пришло время покаяться и жить в мире.
– Леди Каррина потеряла рассудок. Ничего не изменить. Покрывая её и её брата, вы, лорд Даррен, нарушаете закон. Совет призовёт вас к ответу, – поддакнул первый инквизитор.
– Вон!
– Хорошо подумайте, Даррен. Вы ведь можете получить не только воздаяние, но и помощь…
– Вы торгуетесь?
То, как Даррен держался, невольно вызывало зависть. Вот только мне-то что делать, оказавшись меж двух огней?
Пока судорожно решала, как быть, в гудящей толпе у дома сварливо заголосили:
– Я знал, что она нечестивая, бессовестная девка! Давно следил за ними! Подозрительная, мутная особа! Правильно, что инквизиум обратил своё внимание на этот гадкий дом!
– То-то с цветами и Поленом явились в Светлый Вечер, – вступился за меня Зивер, мой истинный благородный рыцарь. – Небось планы строили, а? Теперь мстите. На ваши делишки тоже надо обратить внимание иквизиуму!
– Заткнись, щенок! Не бывать тому, чтобы баба дело успешное вела! Точно делишки тёмные крутила!
Всегда знала, что сосед – кучка отходов. Пока он один очерняет меня, другие молчат. Но если к нему присоединятся мои конкуренты, я пропала!
В толпе начиналась перебранка. Атмосфера накалялась, а инквизиторы, почувствовав поддержку толпы, продолжали вкрадчиво обрабатывать Даррена.
– Ты же знаешь, мы не отступим.
– Не сегодня, – выдохнул Даррен. И, кажется, даже он ощутил, как загрохотало моё сердце, как учащённо застучал пульс.
– Что ж, – раздражённо выдохнул инквизитор. – Смотри не пожалей.
Он и его напарник спустились в холл и покинули дом. Как только шаги удалились, Ромар и Зивер, грубо бранясь, стали отгонять от крыльца наглых зевак. Затем, кряхтя, подняли тяжёлую дверь, приставили к проходу. Жиаль смогла заткнуть разбитое окно уцелевшими одеялом и подушкой…
В доме наконец-то наступила тишина. Вот только она была напряжённой, нервной.
В голове звенела пустота, но лежать на руках ненавистного мужа и притворяться спящей Белоснежкой, больше не имело смысла. Я открыла глаза и нарвалась на тяжёлый взгляд Даррена.
– Жду твоего рассказа, Каррина. И времени у тебя не так много. Могу и передумать.
Он поставил меня на пол. Доски скрипнули, и на нас уставились три пары глаз.
– Инна? – выдохнули удивлённые близнецы, разглядывая голого Даррена и мои ноги, едва прикрытые шалью.
– Отвернитесь! – Жиаль поспешила накинуть на мои плечи свою телогрейку. Один из близнецов, демонстративно кривясь, подал Даррену наполовину истлевшее покрывало, которое случайно нашёл под ногами.
– Вы чуть дом не спалили, – хмурый Ромар смотрел на Даррена как на врага, именно его считая виновным в случившемся. – Надо как-то поосторожнее кувыркаться. Дама из-за вас оказалась в беде.
Даррен фыркнул.
– Негодяй! – младший Рыжик сжал кулак, чтобы вразумить моего обидчика, но его брат, шустрый, умный мальчишка, остановил Ромара.
– Погодите, погодите! – Зивер оказался между ним и Дарреном. – Я что-то не понял… Почему святоша называл тебя лордом, а Инну герцогиней Карриной?
– Потому что всё так и есть, – всхлипнула заплаканная Жиаль.
– Ты знала? – вскинулись мальчишки. – Знала и молчала?
– Не знала, но догадывалась. – Подруга присела на пуфик, ссутулилась.
У меня сердце сжалось от жалости. Наверно, она меня никогда не простит.
Почувствовав мой взгляд, Жиаль подняла голову, посмотрела мне в глаза, затем в глаза стоявшего рядом Даррена, обмотанного в тряпку, и уверенно произнесла: – Одно только точно знаю… Инна в полном уме и здравии!
– Докажите это совету инквизиума, – отчеканил зло Деррен, поправляя соскальзывающую тряпку с бёдер.
– Какому совету? – округлил глаза Ромар. – Городскому?
– Высшему Королевскому, – Даррен уже не скрывал, что находится на пределе терпения. – Дела аристократов рассматривает только Высший Совет.
– Что?!
От волнения Зивер разлохматил свои огненные волосы, насупился.
– Ах да, понял: мы не ровня вам. И мешаем общаться. Что ж, Ваши Светлости… – Неуклюже поклонился передо мной, раздетой, перед Дарреном, обмотанным тряпкой. – Церла, Милия и Марти у нас. Греются…
Заметив наши брачные татуировки, украшавшие запястья, он запнулся на полуслове.
Не веря глазам, подошёл ближе. Убедившись, что ему не показалось, покосился на меня, на Даррена и, как умный мальчик, сообразил и ещё кое о чём, после чего окончательно завис, пытаясь постичь загадку века, которую жаждал разгадать и объявившийся муженёк. Вот только ответа на неё я не могла дать, потому что не знала. А если бы даже знала, из вредности не сказала.
Даррен злился. Хотя нет, бесился, вскипал, с трудом сдерживал себя, чтобы не начать всё крушить.
Как только я вошла в кабинет, вошёл следом, облокотился спиной к моему письменному столу, сложил руки на груди и надменно, ледяным тоном потребовал:
– Я жду.
– Мне нечего сказать.
Кулак Даррена обрушился на столешницу. Послышался хруст. Жаль, что не его костей.
– Если тебе, Каррина, плевать на меня, подумай о брате. Ты опозорила его! Опозорила семью!
Я оперлась спиной о книжный шкаф, тоже сложила руки на груди и отвернулась, показывая, что не хочу разговаривать.
– Тебе и на это плевать?
Подобно льву в клетке, он начал мерить шагами кабинет.
– У тебя нет ни капли чести! Ты лгунья, падшая женщина! А если покопаться в твоих делишках, то наверняка и аферистка! Так взлететь честной женщине, за которую ты себя выдаёшь, да ещё избалованной девчонке, что на
