нет, тогда самое эффективное — пойти в атаку самому. На Варвару такая ответная реакция страх не нагоняет, но зато сразу делает хладнокровной. Заявление, что подруга чуть не последовала за Козлинским, вызвало у меня нехорошее сердцебиение, которое напрочь лишило меня желания пережидать бурю.
— Ты чего несешь?! — гаркнул я под одобрительным взором Гены. Он покрепче дюжины мужиков, но против Варвары, как сам признается, — пас. — Когда это я отказывался с тобой разговаривать?!
Варвара прищурила глаза, поджала губы и сердито засопела:
— А ты чего на меня орешь?
— А ты чего бушуешь? — задал я встречный вопрос.
Варвара плюхнулась в кресло и сообщила:
— Я чуть было не попала в автокатастрофу.
— Этого только не хватало! — отреагировали мы с Геной хором.
— Вот именно. — Варвара уже обрела способность изъясняться внятно. — Представляете, спокойно еду по крайнему левому ряду, и тут на встречной полосе какой-то идиот на «тойоте», — она отчего-то укоризненно глянула на меня (ну да, у меня тоже «тойота», но при чем здесь это?), — делает обгон, не успевает вписаться в поток и буквально шарашит мне в лоб. Хорошо, скорость у меня была небольшая, я чуть тормоза все не сорвала, и он в сантиметрах проскочил. Но сзади-то меня «мерседес» ехал. И тоже тормознул так, что чуть колеса в разные стороны не разъехались. Меня «мерс» к обочине прижал, оттуда выскочили два питекантропа и давай базлать! Самым ласковым словом было «сука». Я, конечно, обозлилась, что, говорю, не видели, какой финт «тойота» выдала? А они: плевать на «тойоту», потому как свою немецкую рожу чуть было не расквасили о твой зад. Ну, и пошло-поехало. Чую, заварушку сейчас устроят. Схватила мобильник и стала тебе, Погребецкий, звонить. А ты, гад такой, не дал мне слова сказать, рявкнул: «Мне сейчас некогда!» и отбой дал. Это как называется?
— Варвара, золотко, — произнес я проникновенно, — чем хочешь клянусь, не было звонка. Я вообще телефон в нашем с тобой кабинете забыл.
— Не было, — подтвердил Гена.
Варвара с недоумением посмотрела на нас и развела руками:
— Я что, номером ошиблась? Ты же у меня на быстром доступе. Или соединилось криво? — И, покачав головой, добавила: — На бронтозавров этих, по большому счету, наплевать. Но тебя, Погребецкий, убить была готова!
Несколько минут мы сокрушались по поводу Варвариного дрянного приключения, после чего сама подруга точку и поставила:
— Ладно, забудем. Вы до Ивана дозвонились?
Мы утвердительно кивнули и тут же рассказали про нашу беседу с полицейским другом.
— Ну а я вам в ответ о Копалкиной. Показала ей фотографии Желтухина, и она сказала, что парень, который статью приносил, на Севу в принципе похож. Что это точно он, не гарантирует, но общего много. А я пока ехала — еще до этого безобразия на дороге — подумала вот о чем. Если правда в штаб Сева приходил, то он мог статью подсунуть специально, хотел своим в редакции дать знать. Он ведь наверняка был в курсе, что все предвыборные статьи Римма Александровна читает. А уж ту, которая про мэра, — непременно прочтет. Но если Желтухин спокойно явился в штаб, то мог в редакцию по крайней мере по телефону позвонить. А он даже не пытался. Поэтому, я думаю, приходил не Сева. В штаб отправили парня, очень на него похожего. Специально такого отправили, чтобы в редакции вычислили и на Козлинского вышли.
— Разумно, — одобрил Гена. — Но, может, Козлинский тоже вычислил, кто ему посыльного направил, а потому и сказал, что его подставили?
— Кстати, — вдохновилась Варвара (вот уж точно, стрессовые ситуации подчас очень стимулируют женщин), — Козлинский уехал из штаба вчера в десять вечера. А эксперты считают, что погиб он в районе двенадцати ночи. А сколько езды до свертка, где он разбился?
— Без пробок не более сорока минут, — ответил я.
— Откуда ты знаешь? — почему-то засомневалась Варвара.
— Потому что я туда не раз ездил. В поселке «Прибрежный» живет Савелий Ильич Лузганов.
О, боже! Варварины неприятности на дороге напрочь отбили мне память. Ведь я же должен позвонить Савелию!
Глава 14. Варвара
— Не суетись! — пресек шеф пылкий порыв Погребецкого тут же ринуться к телефону. — Ты бы так суетился, когда Козлинского, живого и здорового, за грудки держал. А твой вездесущий дружок никуда не денется. Давай, Варвара, излагай, куда клонишь.
— Да клоню я очень ровненько. Если от штаба до места аварии езды не больше сорока минут, то где Козлинский был больше часа?
— В магазин заезжал, — сострил Погребецкий.
— А разве у него в машине хоть какой-то сверток с продуктами обнаружили?
— По пути съел. Он, может, оттого и с обочины слетел, что последним куском подавился.
— Хватит паясничать! — шикнул Гена. — Варвара правильные вещи говорит. Он на ту дорогу не случайно заехал. Не прогулку себе устроил. Явно конкретный пункт у него был. Вот и надо вычислить, где он час болтался и что в округе имеется.
— Так, может, для начала позвоним в поселок «Прибрежный»? — подчеркнуто любезно поинтересовался Погребецкий. — Савелий Ильич, как вы знаете, весьма информированный господин. Глядишь, что умное подскажет.
— Ладно, звони, — разрешил Гена, и Погребецкий побежал к себе в кабинет за телефоном.
Лузганов откликнулся почти тут же.
— Привет, Савелий, извините, не мог сразу ответить, когда вы звонили, — сказал Игорь. Помолчал несколько секунд и произнес: — Да, я не один. С друзьями. Включить громкую связь? Как скажете.
И Погребецкий нажал на динамик.
— Приветствую вас, друзья, — обратился Лузганов уже к нам.
Кирпичников поморщился, но все же выдавил:
— И вас также.
— Вы, Геннадий Валентинович, прекрасно знаете, что я с вами, если так можно выразиться, в одной компании. А посему, надеюсь, не станете возражать, если Игорек для начала проинформирует меня о наших общих делах?
Кирпичников опять поморщился:
— Это вы считаетесь самым информированным человеком. И вы первым позвонили. Так что вам — первое слово.
— Будьте великодушны! Я сегодня знаю гораздо меньше, чем вы, — прямо-таки медом потек Савелий Ильич. — А потому кое-каким фактам не могу найти ровным счетом никакого объяснения. Но очень хочется. В наших, уверяю вас, общих интересах. Поверьте, я не останусь в долгу и в свою очередь ничего не утаю.
— Ладно, — смирился Гена и кивнул Игорю: — Излагай.
Тот лишний раз просить себя не заставил и быстренько выдал всю нарытую нами информацию самому информированному человеку. Гена хоть и молчал, но физиономия у него была такая, будто в голодный год у него изо рта кусок хлеба вырывают. Лузганов, словно в бинокль за нами подглядывал. Дослушал Игоря до конца и любезнейши произнес:
— Вы напрасно сердитесь, Геннадий
