Этой дряни? Ты совсем от неё без ума? А ты знаешь, что твоя девка этой ночью кувыркалась с красавчиком Рэйгардом? Вирка своими глазами видела, как он её на рассвете провожал.
*****
Пока Велл передаёт Аристу стражам, успеваю вернуться в кресло. Погружаюсь в мягкие кожаные объятия, мечтая утонуть в них и выплыть где-нибудь подальше от Академии и от разъярённого братика, который вот-вот ворвётся в кабинет.
Закрываю глаза. Что и как говорить – ни единой мысли. Но оправдываться точно бесполезно. Либо правду про нарга… либо…
– Спишь? – обманчиво сладким тоном интересуется Велл.
Но я-то слышу, как звенит металл в его голосе.
– Я всё слышала, – спокойно отвечаю я, открывая глаза и с деланым безразличием глядя на него снизу вверх. – Конечно, всё это правда: и то, что я напала на леди Аристу, и то, что с кем-то там ночами кувыркалась, и, думаю, если с вашим драгоценным наргом что-то случится, это тоже я. Я ведь последняя с этой змеюкой магией делилась. Так что и виноватых искать не придётся.
Выдерживаю паузу, с удовлетворением наблюдая, как в глазах брата появляется тень пусть крохотного, но сомнения, и, добавив в голос прохладцы, продолжаю:
– Мы завтракать идём? Или, учитывая, что браслеты уже на мне, препроводишь меня в изолятор и поселишь по соседству с твоей девушкой.
– Она не моя девушка, – рычит Велл, но после моей речи уверенности в его рыке уже нет.
– А она думает иначе, – парирую я, вставая. – Она у тебя вообще слишком много думает.
Слова «у тебя» намеренно подчёркиваю голосом. И с гордо поднятой головой, обойдя брата, выхожу в приёмную.
Секретарь окидывает меня заинтересованным взглядом. Ну да, ну да. Выгляжу я сейчас как замухрышка, а вступила в соперничество из-за красавчика Роувелла с явно более достойной леди Аристой. А тут ещё и новости о моей связи с такой знаменитостью, как капитан Рэйгард. Мужчина проходится взглядом по моей фигуре в поисках причин такой популярности. И, видимо, находит. Отмечаю, как дёргается его кадык. Становится неприятно.
Случайно, или Велл тоже заметил, но его мощная фигура вырастает между мной и господином Атерианом.
– Надеюсь, вы понимаете, что всё, что происходит в кабинете и приёмной ректора… – в голосе брата клокочет драконий рык.
– …никуда отсюда не выходит, – поспешно отвечает секретарь.
А я выскальзываю в коридор.
– Что здесь было? – кидается мне навстречу Нейма, едва я появляюсь в жилом блоке. – Я прихожу, а отсюда выходит магистр Верн, и разгром такой, я уж думала….
Нейма осекается, когда видит входящего вслед за мной Роувелла. Брат скользит по ней равнодушным взглядом, а вот гостиную осматривает внимательно. Затем бесцеремонно проходит в нашу спальню.
Глаза Неймы округляются.
– Это он чего? – шёпотом спрашивает она.
– Потом, всё потом, – так же тихо отвечаю я.
Зря, однако, я рассчитываю на то, что получится вразумить мою соседку.
– Очешуеть, – выдыхает Нейма с восхищением. – Ну ты даёшь. Решила всё-таки Арсона подцепить? И правильно. Он надёжнее, чем капитан. Может, даже женится.
Громкий шёпот подруги, кажется, слышен даже в коридоре. Корчу умоляющую гримасу и прикладываю палец к губам, надеясь, что Нейма поймёт намёк. Но куда там.
– Так это ты с Арсоном сегодня ночью звёзды считала? А я-то почти поверила тебе, хитрюга.
Беспомощно прикрываю глаза, чувствуя, как трещат по швам все мои усилия замаскировать ночной поход. Не сомневаюсь, что Велл с его острым драконьим слухом всё прекрасно расслышал.
Так и есть: открыв глаза, буквально напарываюсь на его взгляд, в котором сквозит разочарование. Сникаю. Лучше бы он злился.
– Поторопись, – цедит Велл.
Вздохнув, скрываюсь в спальне. При Нейме не поговорить. Да и без неё… Что я скажу? Правду про нарга?
Перед шкафом останавливаюсь, размышляя, что надеть. То, что занятия на подземном полигоне не состоятся, я, пожалуй, сейчас единственная из всей академии знаю. Значит, нужна форма для лекций: белая блузка и длинная юбка. Но сквозь тонкую белую ткань будут заметны металлические браслеты. Такое происшествие, как нынешнее сражение из-за Роувелла, скрыть трудно. Слухи наверняка уже поползли по Академии. И блокировку моей магии все будут объяснять именно позорной женской дракой. Это, конечно, не единственная и не самая большая из моих проблем. Но неприятно.
Поэтому я выбираю чёрную рубашку с длинными рукавами и тренировочные штаны из плотной чёрной ткани. В конце концов, дядя обещал сегодня же заняться моим обучением. Мне нужно как можно быстрее научиться контролировать магию.
Только переодевшись, подхожу к зеркалу. Вид у меня так себе. Кажется, даже волосы потускнели. Губы искусаны. Во взгляде растерянность и грусть. Лицо бледное, и под глазами залегли тени.
Неудивительно. Когда я последний раз спала нормально? А когда чувствовала себя спокойно и уверенно?
Неожиданно накатывает острый приступ жалости к себе. Ну почему я всё время должна выкручиваться и оправдываться? Я ведь ничего предосудительного не делала. В порт пошла вместе с другими девчонками. Откуда мне было знать, что тут такие дикие нравы и обычаи? От капитана, как и от остальных мужчин, всё время старалась держаться подальше. Из того, в чём меня можно обвинить, – только нарга и выпустила. Да и то не совсем я, а, скорее, тот, кто этого нарга поймал и привёз. Рэйгард поверил! И последнее решение принял именно он. Значит, и в этом я права.
Почему же мои родственники смотрят на меня как на величайшее разочарование в своей жизни, особенно брат?
Смаргиваю подступающие слёзы. Их ещё не хватало. Обхватываю руками свои плечи, пытаясь унять нервную дрожь. В последний раз я чувствовала тепло и защищённость, когда меня обнимал этот самый несносный охотник, до тех пор, пока руки не начал распускать.
При воспоминании о близости горячего тела на бледном лице проступает румянец. Неожиданно теплеет под холодным металлическим браслетом на левом запястье, а потом это ощущение тепла начинает волной распространяться по телу. Внизу живота появляется тянущее чувство. Что за… ненормальная реакция?
Но зато слёзы отступают, ощущение тоски размывается под натиском согревающих волн, а в глазах появляется блеск.
Будь что будет. Хаос с ними со всеми. Нельзя всё время жить с оглядкой на то, что подумают о тебе другие, даже если это самые близкие родственники. Я не сделала ничего, за что мне могло бы стать стыдно перед самой собой. А значит, к наргам все обвинения.
Расправляю плечи и вхожу в гостиную.
У окна жмётся Нейма с выражением острейшего любопытства на лице.
При звуке открываемой двери стоящие друг против друга мужчины синхронно поворачивают головы в мою сторону.
С удивлением
