— Я тоже люблю тебя, милый.
Баюкая на руках новорожденную малютку, Бретт бережно провел пальцем по гладкой щечке.
— Счастливого Рождества, моя маленькая Ноэль.
Они выглядели так трогательно, что Лорел не смогла сдержать улыбки. Никогда еще ей не доводилось испытывать такого счастья. У нее был любящий заботливый муж и красивая здоровая дочь. Правда, она еще окончательно не оправилась после родов, и малейшее движение причиняло ей боль, но рождение дочери в эти предпраздничные рождественские часы стоило любых жертв.
— Она уже почти спит, — шепотом произнес Бретт, переводя взгляд, полный любви, от уснувшей у него на руках дочки, на Лорел.
— У нее был трудный день.
— Так же, как и у мамочки. — Он положил девочку в колыбельку, взял с тумбочки музыкальную шкатулку и нажал на кнопку. Комната наполнилась звуками свадебного марша. — Это поможет ей скорее уснуть.
— Но это же свадебный марш. Здесь бы больше подошла колыбельная.
— Ноэль никогда не узнает разницы.
Внезапно дверь в палату широко распахнулась, из коридора отчетливо послышался звон колокольчиков.
— Всех с Рождеством! — Санта Клаус с длинной белой бородой, в красном вельветовом кафтане и штанах, подпоясанных черным кожаным ремнем, ввалился в комнату. За плечами он тащил битком набитый мешок с подарками. — Мне доложили, что сегодня здесь на свет появилась маленькая девочка, у которой просто на роду написано быть доброй, красивой и умной! Где она?
— Может быть, Санта хочет подержать на руках свою крестницу? — весело спросила Лорел. Похоже, Генри никогда не перестанет их удивлять.
— Я боюсь ее разбудить.
— Все нормально, Санта.
Чуть дыша, Генри вынул малышку из колыбели и прижал к себе.
— Осторожнее, — волновался Бретт, — не забывай поддерживать ей головку.
— Тебе совсем не обязательно говорить мне под руку. Я занимался на курсах по уходу за новорожденными.
Бретт и Лорел удивленно уставились на своего друга.
— Ну что вы так на меня смотрите? Должен же кто-то сидеть с малышкой. С незнакомыми людьми вы оставите ее только через мой труп, — Генри крепче прижал к себе крестницу. — Ты самая очаровательная малышка из всех, которые только рождались на свет.
— Вся в маму.
— Это точно. Твои мама с папой хорошо потрудились, моя маленькая принцесса. Но скоро настанет очередь дяди Генри, и вот тогда ты узнаешь, что такое настоящее веселье. Когда ты чуть-чуть подрастешь, мы поедем в Нью-Йорк. Я сведу тебя к “Тиффани”, и к “Шварцу”, и в “Русский чайный дом”…
— Эй, не зарывайся!
Лорел со смехом сжала руку мужа. У него еще будет время показать себя заботливым отцом.
— Ноэль повезло, что у нее будет такой крестный, как ты, Генри.
— Ноэль — прекрасное имя для ребенка, рожденного в Рождество. Я же говорил твоей маме, что ты непременно должна родиться двадцать пятого декабря, и я был прав. Дядя Генри никогда не ошибается. — Он вернул девочку в колыбельку. — Санта попросил меня подменить его на время. Вчера ночью он был занят.
Вынув из мешка несколько красиво упакованных подарков, Генри протянул их Лорел и Бретту. Затем достал огромного плюшевого медведя.
— Это для Ноэль. И еще кое-что, — он сжимал в руке маленький вельветовый мешочек. — Это ты получишь, когда немного подрастешь.
— Не верю своим глазам, — со смехом проговорил Бретт, глядя на Генри.
Лорел пыталась разглядеть, что же он сжимает в руке, но не могла. Серьги, кольцо? Нет, Генри придумал бы что-то более оригинальное.
— Что это такое?
— Золотые кости, — ответил Бретт.
— Кости?
— Не просто кости. Одним прекрасным днем, моя маленькая принцесса, я обязательно расскажу тебе, как эти самые кости соединили твоих маму и папу.
