стола. Загадочные и довольные, как два китайца! Переглядываются. Патлатого лидера «Страмослябов» давно таким позитивным не видела. Сияет, как начищенный самовар.
– Пить будешь? – поинтересовался у Андрея Денис.
– Наливай! Да, Маш? – заговорщицки подмигнул своей девушке Эльдарон.
– Без меня. Хотя чуть-чуть врач разрешила, – с несвойственной ей широченной улыбкой отозвалась клавишница.
Так! Чё происходит? Пристально смотрю на приятельницу. Губы и нос увеличились, отёчности нет, но курить бросила. Корни отросшие, на «вороном» особенно заметно. Ага…
Вынимаю из холодильника салат, судок с холодцом и, держа миску с пирогами, тянусь за тарелками, кидаю фразу в сторону «киборга»:
– Поможешь? – Не меняя тона: – Токсикоз уже есть, Машуль? А то как раз деновские «с картошкой» хорошо спасают…
– Нет, пока нет… – явно на автомате выпаливает клавишница.
Смотрю на выражения лиц всех троих. Денис бровью не повёл. Он в курсе?
– Это не я! – развёл руками Бек-Назаров, обращаясь к Андрею. Подплыл ко мне, забрал пироги, обнял локтевым сгибом за шею, целует в висок.
– Обещал, да? Давно?
Почему‑то на Дена не сержусь. Скорее всего, «поклялся на крови», что однофигственно с его «честным словом».
– Месяц назад, – Бек виновато не отпускает, цедит сквозь губы на виске.
Вырываюсь, порывисто обнимаю Машку:
– Поздравляю! Я в шоке!
– Спасибо! Сама как лунатик, будто во сне хожу! Но уже в приятном!
– Поэтому такие загадочные и эйфоричные? – не отстаю.
– «Эйфо» что? – переспрашивает Эльдарон.
– Полные эйфории, счастья… «Физики и лирики», – бухтит мой биоробот.
– Спасибо, растолковал убогим математикам ваши умные, возвышенные слова! Короче, пацан… У нас пацан!
Андрей от гордости сейчас лопнет!
Бек молча налил виски в два коротких широких стакана. Протянул один другу. Вопросительно посмотрел на меня.
Качаю головой. После «Браво» опять на полгода минимум сухой закон.
Парни выпили.
– На свадьбу придёте? Мы завтра намылились в загс… значит, месяца через два… – с набитым ртом пробубнил хвостатый. – Ты свидетель, помнишь?
Денис закивал. И так тепло посмотрел на друга, что чуть не прослезилась. А «без дня невеста» погрустнела. Уставилась в окно.
– Маш, ты не рада? – выпаливаю раньше, чем успеваю подумать.
– Рада, Аль. Думаю… – Помедлила, Андрей взял её за руку. – Маму звать или нет.
– Машуль, пригласим, а там… как получится…
– А если она бухая припрётся?! Сцену устроит?!
Никогда не слышала, чтоб клавишница кричала… так болезненно звучит…
– Значит, мероприятие будет каноническим! Ты на главный вопрос ответ нашла?! – пытаюсь разрядить как могу.
– Какой?
В недоумении девчонка! Уже кое-что!
– Платье!
Смеётся… фух!
– Не-а. Да какая разница? – Машка провела ладонью по животу. Заметно, что уже механически.
– Большая! Есть платье – есть свадьба! Остальное – мелочи жизни! Тонус себе там давай не наглаживай! Я теперь с тебя глаз не спущу! Для меня ты теперь «священная корова»! Играешь сидя! Гуляешь долго, медленно, с перерывами! Нюхаешь цветочки! Соль не употребляешь!
Кошусь на Бека – ест носом в тарелку. Готова спорить – улыбается.
Артём
46
Город – интересное, уникальное для Подмосковья место. С одной стороны, при попутном ветре и без опоздания транспорта, до центра столицы добраться вполне реально минут за двадцать пять – тридцать. С другой – колоссальная разница со спальными районами Москвы: автономная инфраструктура, полностью самостоятельные предприятия с федеральным финансированием, интеллигентная, в большинстве своём, публика – классический советский средний класс.
При этом кино, театры, культурная жизнь, лучшие университеты страны – всё к услугам местных жителей на расстоянии вытянутой руки.
Молодёжь никогда не отказывала себе в удовольствии забить на школу в Пушкинском музее, дёрнуть на премьеру в «Художественный», прошвырнуться по Арбату. А главное, вернуться домой до «папиного комендантского часа».
Одним из самых удобных «свеженьких» кинотеатров стал «Пять звёзд» на «Павелецкой» – куча сеансов на любой вкус, здесь же кафе, рестораны, недалеко от метро, рядом симпатичная тихая набережная, и по кольцу от «Комсомольской» (Ярославского вокзала) буквально несколько станций.
Поэтому для «сгонять туда-обратно» АраГор выбрал шикарный вариант.
Уже в кинотеатре, когда раздевались у гардероба и парень повернулся к Але, чтобы забрать пальто (нарочитая галантность тоже галочка, пойдёт в «копилку»), понял, что никогда не видел девчонку в школьной форме. От таких впечатлений юноша отвык: короткая синяя плиссированная юбка, удлинённый пиджак, белая, обтягивающая грудь водолазка, красные колготки, высокие сапоги на шнуровке, забранные в «мальвинку с пучком» длинные волосы – натурально хентай. Тёмычу захотелось срочно купить другие билеты (на последний ряд), чтобы грязно и жёстко трахнуть гимназистку прямо здесь – пускай придётся силой, да как угодно.
Аля поймала его голодный взгляд, растолковала явно по-своему, сурово сказала:
– Стесняешься малолеток? Не переживай, у тебя тоже гнездо на голове, сойдёшь за «ответственного» старшего брата. Никто не осудит.
– Откуда такие мысли? Тебе очень идёт красно-синее сочетание. А так в школу можно? – Артём кивнул на обувь, длину юбки, еле прикрывающей зад, и плотные ярко-алые колготки.
– Главное – по канону: белый верх, синий низ. На то, что эта прелесть со мной с первого класса, всем плевать, – с гордостью отозвалась девушка, проводя рукой по складкам.
Молодой человек сглотнул, подумал: «Вот тебе и игры с переодеваниями!» – но вслух сказал:
– А остальное? Цвет?
– Что тебя не устраивает? Вариации на тему никто не отменял. Косплеить по-жёсткому не дают, конечно. Выкручиваюсь как могу!
– Анимешница?!
– Ты хоть что‑нибудь обо мне в принципе знаешь? – закатила глаза. – Конечно! Японщина и всё около – страсть и любовь с детства! Начиная с «Сейлор Мун» и заканчивая Куросавой.
– Блин! Чё ты раньше не сказала?
– Ах-ха-ха-ха-ха! – девчонка так заливисто, горько рассмеялась, что АраГору стало не по себе.
– Вот сейчас не понял…
– Говорила. Ты, видимо, ушами прохлопал. Если бы… – тяжело выдохнула, – на день рождения не продолбался как последний придурок, получил бы полный экспириенс и экскурс.
Воспоминания о летнем загуле вызвали в Тёмыче много разных эмоций. Вот только стыда или мук совести среди них явно не было. Пришлось изображать:
– Нравится тебе проходиться по моим залётам? Катком!
– Честно? По фигу. Чисто констатация, – действительно равнодушно бросила рыжая. – Пошли на довикторианцев посмотрим, пока женщин ещё не заперли дома и не начали требовать жёсткого благочестия в самых грубых его проявлениях.
– Читала?
– Ага! Показывала, дорисовывала! У нас курс английской литературы по программе был и как часть подготовки специалистов по переводу.
Артём заметил, что девчонку слегка передёрнуло будто от отвращения. Она посуровела, резко мотнула головой.
– Настолько скучно и противно это читать? – поинтересовался барабанщик.
– Мм? – вышла из секундного ступора Аля. – А-а-а-а, нет. Переводить по куску из каждого периода – знатное веселье! Там важно подбирать аналоги и фразеологизмы
