ничего особенного. Всё те же скучные стены, тот же тусклый свет… Однако, стоило двери позади меня захлопнуться, как комната начала преображаться.
Потолок пришел в движение, пол под ногами пустился в пляс, а стены принялись вторить творящемуся здесь всеобщему безумию.
В довершении ко всему пространство внезапно размягчилось, начав стекать меж моих трясущихся пальцев жидким пластилином.
Оставалось только диву даваться, что дышать это явление, противоречащее законам природы, не мешает. А сам серый "пластилин" ощущается частично, местами проскальзывая мимо органов чувств и неуловимо меняя траекторию своего образования.
Стало не по себе.
Ведь в присутствии Матлера волнение от знакомства с непознанном оставалось на втором плане, слегка щекоча беспокойством. Потому что я знала – хозяин всего этого безобразия рядом.
А сейчас я очутилась один на один с неизведанной субстанцией, казавшейся почти живой.
И самое напрягающее – что Особняк здесь не отзывался. Но в принципе это и была причина того, почему Матлер затащил меня тогда именно сюда.
Но все же мне было жаль, что моё повторное знакомство с волшебными Тенями завершилось, не успев начаться. Помешала дверь, что внезапно приоткрылась, впуская в комнату чеканный звук уверенной поступи.
В панике я забилась в ближайший угол, необоснованно понадеявшись на помощь пластилина-подобного вещества вокруг. И не ошиблась. Не знаю, за какие заслуги, но оно прикрыло меня почти непроницаемым пологом.
За что заслужило мою честную симпатию. А то ужасно не хотелось попадаться на глаза Матлеру.
Сейчас я была словно злоумышленница, вернувшаяся на место преступления. Только вот украла я не ценность, а собственный покой. И мне казалось, что вожак сразу унюхает все мои сомнения по поводу нашей с ним близости. А, может, даже решит, что я пришла сюда поностальгировать! Кошмар…
Кстати, о запахах! А он меня не чует? Неужели пространство тут настолько искажено, что даже органы восприятия работают иначе?
«Так и есть, – уверилась я через секунду, когда Матлер, не обратив внимания на мое присутствие, твердой походкой направился вглубь… стены? Или это теперь правильнее потолком назвать?» – наблюдала я за темно-серым образованием, выбухающим из центра помещения.
А потом этот овальный холмик остановился на уровне плеч Альфы, неторопливо приобретая очертания человеческого тела.
– Удалось выяснить, на кого он работает? – перешел вожак Теней сразу к делу.
– На себя, – доложила его Тень. – Но с Лесными разбойниками.
– Не думал, что он настолько глуп, – потер Матлер подбородок.
– Присяга Вам не позволит ему перейти черту, – пояснил Теневой шпион, в чем именно заключалась глупость объекта их слежки. – Пока выясняем, как он намеревался избежать наказания, если правда о его деяниях раскроется.
– Узнали, какие именно дела у Мурута с Лесной мразью? – спросил Альфа, кивком головы приняв обещание Тени.
– Я бы не хотел сообщать сведения, которые еще не подтвердились, – уклонился докладчик от ответа. – Однако логово разбойников мы можем уничтожить хоть сейчас.
– Не нужно пока. Понаблюдайте. Посмотрим, к кому и чему они нас выведут, – повелел Матлер, а я слушала, затаив дыхание.
Это же про его поверенного говорят! Мурута. Он ведь в клане от имени вожака всем заправляет.
А теперь получается, что он предатель? Какие-то делишки темные втайне устраивает? А разве не опасно оставлять его безнаказанным и дальше творить, что вздумается?? – недоумевала я. – Или Матлер так самоуверен, что плевать он хотел на мелкую сошку вроде Мурута…
Тень, отрапортовав все, что требовалось, медленно растворилась в серой слякоти комнаты. Однако Матлер уходить не спешил.
– Ну? И долго собираешься там сопеть? – спросил он вдруг, когда я уже устала тихонько переминаться с затекшей ноги на ногу. – Джи-и-на, я знаю, что ты там, – и мне померещилось, что я вижу смешливые лучики, расползающиеся в уголках его глаз.
– Как ты мог оставить Мурута на свободе?! – пошла я на опережение, наехав на Матлера, раз меня все равно уже раскрыли. – А если он чего-то натворит, пока вы на-блю-даете? – передразнила я сих самоуверенных самцов.
– Я бы на твоем месте беспокоился о своей собственной свободе, – пригрозил мне вожак, сложив руки на груди. – Ты отдаешь себе отчет в том, что нарушаешь закон, подслушивая мои разговоры? И будто нарочно ведешь себя загадочнее агентш!
– Рада, что я остаюсь для тебя загадкой, милый, – нахально перефразировала я его слова, отряхнув подол платья, к которому так и ластились мягкие тени помещения. – Однако в некоторых вопросах я тоже предпочитаю ясность. Поэтому скажу: шпионить мне не для кого, за исключением себя самой. И так вот именно мне, – выделила я, – категорически не понравилось твое решение. Мурут, между прочим, все еще отвечает за большую половину дел в клане.
– Мои решения не принято оспаривать, – недовольно напомнил Альфа, но его почти сразу же отвлекло другое. – Что ты делаешь? – спросил он, пробежав по мне глазами.
– Твои Тени прилипли ко мне как банный лист, – подняла я ножку и потрясла носочком, демонстрируя, с какой наглостью они цепляются за него.
– В твоей ванной кусты разрослись? – не поняли меня.
– Не бери в голову, – хмыкнула я, на миг представив реакцию Альфы, если б его попарили в бане! – Может, ты уже будешь так любезен и снимешь с меня свои приставучие Тени? – перевела я тему, пока моя фантазия окончательно не разгулялась.
Но тотчас же пожалела, что привлекла к Теням его внимание, наткнувшись на пылающий взор и порочную улыбку, заигравшую на тонких губах.
– Они хранят память о прошедших событиях, – сказал Альфа, неотрывно следя за моим вынужденным исполнением прыгучего канкана. – А считав эмоции, соответствующие тому или иному происшествию, услужливо предлагают их повторить.
"Великолепно! – злобно дернула я стопой, поняв, что именно предательские тени читают сейчас в моих ощущениях. – Ну и что, что я про них помнила? Склерозом пока не страдаю".
Однако самодовольная ухмылка должна была
