него сразу может начаться приступ боли или повысится температура.
— Да просто врут же!
— Нет. Именно испытывают настоящий приступ. Как раз потому, что мозг, следом за хозяином, искренне верит в то, что организм болен или терпит вредоносное воздействие.
На некоторое время мы замолчали, то и дело провожая взглядом очередного истерящего или, наоборот, абсолютно равнодушного жору. Наблюдая, как тощая тварь кувыркается по шпалам в агонии, скрываясь от нас во тьме тоннеля, я сам решил поделиться возникшими мыслями:
— Хотя знаешь... В главном ты, всё-таки, права. У заражённого инфекцией или паразитами организма бывают и долговременные изменения. Постоянные патологии, которые остаются надолго или навсегда.
— Типа как у ковидных вкус и запах пропадал? Или менялся. Вот как раз хотела про это спросить...
— Верно. Или ещё при бешенстве, к примеру, необратимо меняется структура белковых молекул, из которых строятся наши клетки, меняется обмен веществ. И, кстати, довольно быстро.
— Ну вот. — Шлем перед моим лицом согласно кивнул. — Значит и с жорами происходит что-то похожее. Только вот эти лианы... И крысы... Вроде бы ковид только у людей был?
— Есть версия о том, что изначально он попал к людям от летучих мышей. И вроде бы у кошек и собак домашних его тоже находили. Но это уже не точно... В любом случае, чего-то невозможного в этом плане нет. Инфекция запросто может поменять предпочтительного носителя.
— Даже между человеком и растениями? Или это были всё-таки не растения? — Кира опять покосилась на свой меч.
— Смотри на дорогу. Бывают организмы, одинаково опасные и для человека и для растений. Хотя тут речь, похоже, не об опасности.
— Но они же шевелились. — Девчонка брезгливо поводила плечами, словно к ним до сих пор прилипали обрывки лиан.
— Растения тоже шевелятся. Раскрывают и закрывают цветки. Подставляют листья солнцу или наоборот — прячут их от опасности.
— А вообще да... Я же такую сама видела. Ромка меня как-то раз водил в «Аптекарский огород». Когда ещё не понял, что мне нафиг мне эти цветочки не нужны. Там была какая-то... Стеснительная акация, что ли... Её если коснуться, то она сразу лист заворачивает.
— Мимоза стыдливая.
— А точно! А как она так быстро шевелится? У них же нет мышц?
— Нет. Просто гидравлика работает. Они перераспределяют воду внутри полостей и клеток. В зависимости от внешних раздражителей. Грубо говоря, могут почуять свет, тепло, какие-то специфические вещества... Или жертву. Есть же и хищные растения.
— Ага... Там тоже чё-то такое было. Вот они красивые, да. Я хотела им муху подкинуть, покормить. — Отпустив ручку со сцеплением, Кира попыталась счистить смолу с перчатки. — Думаешь, эти тоже хищные? Не похожи...
— Всё может быть. Растения, которые питаются за счёт других, не обязательно прячут жертву в ловушку, как мухоловки. Могут и просто оплести и запустить в тело хозяина гаустории. Как вьюнки, какие-нибудь.
— Гаус... Что?
— Гаустории. Что-то вроде присосок. Вот как раз такие паразиты улавливают запах. И ползут в сторону жертвы. Хотя, обычно гораздо медленнее.
— Бр-р-р... — Плечи передо мной снова брезгливо подёргались. — Хорошо,что за МКАДом такой гадости ещё нет...
— Кто знает, на что способна эта жорская болезнь, если она устроила такое у нас в метро. Слышала же рассказы про Рязань.
— Да ну там вообще какие-то сказки... Хотя...
— Вот-вот. Нам тоже вряд ли легко поверят.
Впереди приближалась платформа Рижской. Эта станция была закрыта на ремонт ещё в прошлом году. И, возможно, поэтому она встретила нас пыльным пространством, заставленным кучками различных стройматериалов и стремянками. Ни жор, ни мелких тварей здесь не было.
— Может, дальше их вообще нет? — Поглядывая на безжизненную платформу, Кира снова плавно прибавила скорость. - Чё там дальше? Пересадка на кольцо, вроде? Проспект Мира?
- Так точно. Будем надеяться, что до Тургеневской доедем спокойно.
Но, к сожалению, это предположение оказалось ошибкой.
Глава 16. ...и животноводство!
Когда мотоцикл проехал всю длину закрытой станции, я убедился в том, что она пуста и попросил Киру притормозить.
— Давай поищем что-нибудь вместо биты и меча. А то совсем с голыми руками едем.
Поставив Рюка на подножку, девчонка охотно забежала на платформу следом за мной.
— Её вроде обещали как раз к лету доделать. — Оглядывая строительный мусор, Кира светила под сложенные носилки и перевёрнутые тачки.
— Тихо. Вдруг с эскалатора кто-нибудь пойдёт.
Но станция всё-таки была абсолютно безжизненна. Возможно потому, что сверху она была надёжно запечатана на все длинные выходные. Которые затянулись аж до лета. В любом случае, в канун нового года тут явно не было ни одного строителя или отделочника. Тихо было так, что я слышал даже негромкое сопение Киры внутри шлема сквозь открытое забрало.
— Да нет тут никого... — Посветив под перевёрнутый верстак, девчонка активно замахала мне рукой. — Смотри-смотри! Чё это? Пистолет?
— И да и нет. — Дотянувшись до открытого пластикового кейса, я достал из-под верстака ещё и несколько дюбелей, валявшихся рядом с ним россыпью. — Монтажный. И даже патроны есть.
— Па-атроны!?
— Тоже монтажные. Без пуль. — Я вытащил из кейса и продемонстрировал ей длинную пластиковую кассету с десятью маленькими красноносыми патрончиками. — Вместо пуль дюбели.
— Класс! Гвоздомёт! Умеешь таким пользоваться? Давай проверим! — Девчонка заозиралась, подскочила к ближайшим носилкам и поставила их вертикально к пыльной колонне. — Попробуй выстрелить!
— Будет слишком громко. Давай лучше перед отходом испытаем. А то сюда даже с Медведок жоры сбегутся. И ты не обольщайся особо. Гвозди — не пули. И нарезов тут в стволе нет. Он, конечно, помощнее, чем пружинные аналоги на батарейках, но точности и убойности от него не жди. Отнеси мишень к мотоциклу, а я пока сделаю нам дубинки.
Вытащив гвозди из перемазанной в цементе совковой лопаты, я перепилил длинный черенок пополам и вернулся к мотоциклу:
— Вот. Лучше, чем ничего.
— Ага... — Кира примерилась к палке, помахав из стороны в сторону, и закрепила её рядом с облепленным грязью мечом. — Ну чё, давай жахнем что ли! И сразу дальше поедем.
— Закрой забрало, а то ещё в глаза отлетит. — Зарядив кассету и вставив дюбель в ствол, я потянул его на себя, чтобы снять пистолет с предохранителя. И, уперев приклад в плечо, выстрелил.
Даже
