полностью свободны. Никакой домашней работы нам не задали, чему я был очень рад. Но, думаю, всё ещё впереди. Также нам объявили, что вечером нас ждёт бал, в честь поступления. Как оказалось, в ближайшие два дня занятий не будет, выходные. И я наконец-то узнал, как в этом мире называются дни недели. Лунарис, Соларис, Терранис, Акварис (выходной день), Аэриус, Флоралис, Фаунис (выходной день), Этернис (выходной день). Занятия начались как раз перед выходными. А ещё, сейчас шла местная осень, называемая Харвестис, в честь какого-то там бога. Теперь я хоть немного образованная эльфийка, что не может не радовать. Но вот идти на бал мне крайне не хочется. Что я там делать-то буду? Но пришлось. Лира помогла мне с платьем, что подарила Рейна, я помог ей в ответ, и мы, наряженные и красивые, пошли праздновать. И скажу честно, официальная часть была крайне унылой, на мой вкус. Играла симфоническая музыка, или как там её называют, были танцы, на которые меня несколько раз пытались пригласить как парни, так и девушки, да и в принципе-то всё. Зато было много вкусной еды и выпивки. Во взгляде Лиры прямо читалось сильное сомнение в моём эльфийском происхождении, но что я мог поделать? Вот когда закончился весь этот официоз, и мы всей группой покинули зал, тогда и началось основное веселье. Торвальд, единственный дворф на нашем курсе, прикатил откуда-то бочку крепкого самогона. С бала мы захватили с собой еды и расположись в саду академии, в одной из беседок. Здесь мы все заново перезнакомились, выпили за знакомство, и началась банальная пьянка.
— Широ, может, не стоит так напиваться? — обеспокоено спросила у меня Лира, наблюдая за тем, как я опустошаю кружку за кружкой.
— Да, всё в порядке, у меня эльфийская стойкость к алкоголю!
Жаль, я упустил из виду одна крайне важную деталь: один раз эта стойкость меня уже подвела. И как итог, после очередной кружки этого гномьего пойла, я вырубился.
Глава 26
Интерлюдия 1.
В глубине вселенной, где потоки магии сливались в единый поток, на мёртвой планете располагалось удивительное строение — Храм Звёздного Кода. Это место было скрыто от глаз простых смертных, и только избранные могли найти путь к его сверкающим вратам. Храм возвышался на вершине холма, окружённого древними деревьями, чьи ветви были украшены светящимися кристаллами. Эти кристаллы мерцали в такт невидимым потокам энергии, что пронизывали воздух, создавая мелодию, напоминающую далёкий звон колоколов. Внутри храма, стены из гладкого обсидиана были испещрены узорами, которые менялись и переливались, словно живые. Эти узоры были результатом древней магии, вплетённой в новейшие компьютерные технологии, и могли рассказывать истории прошлого или показывать видения будущего. В центре зала находился алтарь, выполненный из прозрачного кварца, внутри которого переливались голографические образы звёздных систем и древних рун. Над алтарём парил огромный кристалл, излучающий мягкий, успокаивающий свет. Этот кристалл был сердцем храма, соединяющим его с бесконечными просторами вселенной и хранящим в себе мудрость веков.
Богиня стояла у алтаря, её фигура была окутана сиянием, словно она сама была частью этого светящегося мира. Её волосы, напоминали потоки жидкого серебра, плавно струились по плечам, а глаза, глубокие и бездонные, отражали звёздное небо. Она была воплощением гармонии между магией и технологией, её присутствие наполняло храм особым благоговением. Помимо неё, здесь было ещё несколько человекоподобных созданий, занятых работой, зависнув над мониторами. Одна из таких теней, заметив странные данные, подплыла к богине, чтобы доложить об этом.
— Госпожа, обнаружено вмешательство божественной системы SGH-755irk в процесс перерождения. В связи с тем, что это первое её действие за последнюю тысячу лет, я посчитала необходимым сообщить вам об этом.
— И что в этом такого? Подумаешь, мало ли у нас подобных систем, занятых перерождениями погибших в своих мирах душ, — ответила богиня, занятая изучением манускрипта на древнем языке.
— Не забывайте о том, что она была Её ближайшей союзницей.
— И что? Это было две с лишним тысячи лет назад. Да и даже если это Она, то ничего не изменится. Все эти миры давно подчиняются моей Системе. Да и разве я плохая богиня? Я пришла и протянула руку помощи этим мирам, когда они были на краю гибели, и ничего не требую взамен. Разве что, хоть иногда пусть молятся мне и воздают благодарность, этого я точно заслужила. Но на всякий случай, проследи за этой душой, что воскресила SGH.
— Что делать, если это и правда окажется Она?
— Ничего не предпринимай. Если Она сможет вспомнить, кто она на самом деле, то сама вызовет нас на диалог. А там мы уже решим проблему мирно, ещё одна божественная война мне не нужна.
— Я поняла вас, госпожа Алестия.
* * *
Утро началось для меня с лёгкого похмелья. В прошлый раз было хуже, когда я тоже «немного» перебрал. На удивление я даже был в своей постели в общежитие, а значит, либо сам дошёл, либо притащили, и на том спасибо. Лира, в отличие от меня, уже давно проснулась и заканчивала прихорашиваться.
— Доброе утро, Лира.
— Доброе, Широ. Рановато ты, я думала, раньше полудня не очнёшься, — расчёсывая волосы, ответила мне Лира.
— Я настолько много вчера выпила?
— Даже Торвальд был удивлён тому, как в тебя всё влезло. В конце он сказал, что если бы не твои уши, то ты ничем бы не отличалась от его расы.
— Вот даже как… Надеюсь, всё прошло без происшествий?
— Как тебе сказать. Два часа назад приходил посланник от ректора, просил передать, что тебя ждут сразу же, как ты проснёшься.
Дерьмо. Значит, что-то по пьяни я точно натворил. Надеюсь, ничего особо серьёзного.
— Лира, ты будешь столь любезна рассказать мне, что происходило после того, как я потеряла сознание?
— Да так, ничего особенного, — со смешком сказала Лира, поправляя выбившийся локон, — ты довольно быстро очнулась, выпила ещё пару бокалов, выдала странную фразу, как там. А, вот. Стоит во время боя мне хлебнуть рома, и я с лёгкостью выбиваю ядром трубу из рук вражеского кэпа, — процитировала Лира, — что такое ром, никто не понял, но Торвальд налил тебе чего-то покрепче, после чего ты призвала лук, и снесла с башни академии герб. Причём расстояние было немалое, я даже поражена твоей меткостью!
— Вот только я слышу в твоём голосе ехидство, поражённая ты моя.
