не поддамся.
Убираю его руки с себя и отступаю.
— Нет, Артур. Нет, — хмурюсь. — Ты обманул меня. Дай мне пройти.
Хочу обойти его, но он ловко подхватывает меня за талию.
— Пусти! — бью его по руке.
А он опять поднимает меня и куда-то несет.
— Пусти, я сказала! Артур! Я не буду…
— Будешь! Будешь делать то, что я скажу!
Заносит меня в какую-то комнату и кидает на кровать. Нависает надо мной. Я руками упираюсь ему в грудь. Не даю ему лечь на меня.
Мы смотрим друг другу в глаза.
— Синеглазка, — шепчет Артур, — ну, хватит. Я пиздец как соскучился. Сколько дней без меня? Скучала ведь тоже. Ну? Посмотри мне в глаза. Скучала?
Но я отворачиваюсь.
— Скучала, — довольно произносит он. Наклоняет голову и носом ведет по моей щеке. — Не могу я без тебя, Синеглазка. У меня для тебя сюрприз.
— Еще? — поворачиваюсь к нему. — Немноговато сюрпризов?
— Нет, — усмехается он и надавливает на мои руки своим телом. — В самый раз, — шепчет уже мне в шею.
И вот уже его губы покрывают меня поцелуями. Обжигая его горячим дыханием и щекотя легкой щетиной.
У меня мурашки разбегаются от места поцелуя и я чувствую, как слабею.
— Синеглазка моя, — хрипит Артур, чуть прикусывая меня за скулу. Доходит поцелуями до подбородка, а потом обхватывает нижнюю губу и чуть тянет. Я послушно приоткрываю рот, глядя ему в глаза.
Он отрывается на мгновение, чуть улыбается и с силой набрасывается на меня. Сразу сильно впечатывается в мои губы, жадно мнет их.
Берет меня за руки и разводит их. Тут же падает мне на грудь, а мои руки заводит себе за шею.
Остатками разума ругаю себя за эту слабость, но ничего не могу с собой поделать. Он, наверное, единственный человек, который может довести меня до слез от смеха. И который имеет вот такую власть надо мной. Когда он касается меня, я забываю обо всем.
Пусть.
Мне это надо сейчас.
Пусть даст мне это, а потом я пошлю его. Выскажу все, что думаю, и пошлю. А пока…
Закрываю глаза и запускаю пальцы в мокрые волосы Артура.
87. Артур
Руками сжимаю хрупкое тело и не могу оторваться от сладких губ. Она такая вкусная, что мне кислорода не хватает от ощущений.
Сколько же я не целовал ее?
Столько дней прошло зря. Но сейчас я получу за все дни воздержания.
Просовываю руку под майку Синеглазки и чувствую, как поджимается ее живот. Веду руку вверх. Пальцами упираюсь в лифчик. Сразу же завожу руку за спину и расстегиваю его.
— Давай на равных? — чуть отрываюсь от ее губ и приподнимаю Синеглазку. И быстро тяну вверх с нее майку и убираю все лишнее.
Опять кладу ее на кровать и уже обеими руками обхватываю груди. Громко выдыхаю.
Быстро целую ее в губы и иду вниз поцелуями. По ложбинке между грудей, на живот. Кончиком языка обвожу пупок и опять вверх. Убираю одну руку и ртом обхватываю грудь. Как можно большую площадь. Помогаю себе рукой, сминая грудь. По тому, как Синеглазка вцепляется сильнее мне в волосы, понимаю, что ей нравится.
Кончиком языка обвожу сосок и зажимаю его между губ.
— Артур, — зовет меня Синеглазка и я приподнимаюсь.
Упираюсь в кровать руками по обе стороны от ее головы и смотрю на приоткрытый рот.
Синеглазка обхватывает мои запястья пальцами и ведет руки вверх.
— Какая же ты волосатая, Евдоксия, — улыбается Синеглазка. — Пойдем на эпиляцию?
Усмехаюсь.
— Когда догадалась? — спрашиваю я.
— Да почти сразу.
— Врешь. Я отлично играл. Во мне умер классный актер.
— Или актриса, — смеется Синеглазка. — Тебя правда укусили?
— Да какие шутки?! Это пиздец, Синеглазка! Это хуже ежа!
— Мне кажется, пора завязывать с приключениями в лесу, Евдоксия, — улыбается она и чувствую ее руку у себя на ноге. Потом она ведет ее выше. Кончиками пальцев касается яиц и я подтягиваю их и чуть слышно стону от ее прикосновений. — Ого, — Синеглазка дергает бровью, — тут все в порядке, я смотрю, — и проводит пальцами по возбужденному стволу. — Куда укусили, Евдоксия?
— Не называй меня так, — хриплю я и ударяю бедрами в нее.
— Да? Почему?
Это чертовка чуть сжимает член. Знает, как тяжело мне произносить сейчас каждое слово. Просто издевается.
— Не думала, что меня будет трахать женщина, — хитро улыбается, продолжая ласкать мой член через боксеры.
— Тебя буду трахать только я, — рычу я от нетерпения.
Поднимаюсь и начинаю быстро расстегивать ее джинсы. Матерюсь, потому что застежка не поддается сразу. Так и не расстегнув до конца, резко дергаю штаны вниз.
Теперь мы оба только в трусах.
Ложусь сбоку рядом с Синеглазкой. Мы смотрим друг другу в глаза. Я пальцами обвожу ее губы.
— Я очень скучал, Синеглазка. Очень. Ты зачем уехала?
— Артур, — она вдруг встает и садится на меня. Четко на член. Начинает елозить. Я кладу руки ей на бедра и чуть сжимаю. — Я не узнаю тебя, — улыбается Синеглазка, двигаясь взад-вперед на моем члене.
И это невыносимо. Я пальцами впиваюсь в нее.
— Ты не хочешь? — спрашивает, прикусив губу.
Кладет указательный палец мне на шею и ведет его вниз. Подходит к резинке боксеров и просовывает туда пальчик. Проводит вдоль кромки.
Я молча с улыбкой наблюдаю.
88. Артур
Синеглазка чуть сползает с члена и руками тянет боксеры вниз. И член тут же выпрыгивает. Касается живота.
— Куда тебя укусили? — спрашивает Синеглазка, облизывая губы и пальчиком водя по стволу.
— Уф, — я громко выдыхаю, когда она касается головки. Размазывает каплю. — Давай, Синеглазка. Полечи меня.
Пальцами отодвигаю в сторону трусики и касаюсь упругого бугорка. Синеглазка тоже громко выдыхает, упирается руками мне в грудь. Скребет по ней ноготками.
— Привстань, — прошу я.
И, как только она приподнимается, я ставлю член и веду головку к приоткрытой от трусиков дырочке.
Когда головка касается складок, мы оба чуть слышно стонем.
— Садись, маленькая, — хриплю я, обхватив Синеглазку руками за талию и надавливая на нее.
Она медленно садится на член, а я стискиваю зубы от того, как меня сжимают горячие бархатные стенки.
Синеглазка останавливается на полпути, но я хочу полностью. Удивленно смотрю на нее.
— Как там заклинание? — вдруг спрашивает она, водя бедрами и раздражая еще больше. — Пошли мне мужика на букву «А»?
— Какого нахрен мужика? — злюсь я. — Меня тебе надо. Меня! — и с силой толкаюсь бедрами в нее. Вхожу полностью. Так, что слышен вскрик Синеглазки и шлепок яйцами о ее задницу.
Вот теперь самое
