еще не знает, но зато она разглядела дыру в душе.
Неукротимое стремление заполнить эту дыру накатило на девушку и владело ею лишь несколько мгновений: что-то внутри сказало, что драться за место под солнцем — выбор не для нее. Мерзкий бес — проводник депрессии — шептал Диане на ухо, что в Лизе она увидела свое собственное будущее. Свое счастье. Свою судьбу. Пытаясь за пару секунд разобраться с чувствами, с которыми не могла разобраться всю жизнь, Диана вновь задалась вопросом, куда повернуть штурвал. Что ей делать? Но на ум приходили не лучшие ответы: если не стать запчастями для кого-то, то хотя бы сыграть роль шестеренки в социальном механизме. Женская доля — найти себе мужа и забыть о проблемах, как того требуют традиции! Нарожать детей, отдать себя полностью им, и время, и энергию с витаминами и минералами, выдраить дом и приготовить обед для семьи и родни на семь поколений вперед. Однако при подобном раскладе она надоест себе самой. Зачем она нужна себе, если весь смысл в заботе о других? Жизнь в муравейнике, жизнь во имя муравейника.
Девушка вошла в порочный круг конформизма, не задумываясь. И только когда все начало разваливаться на части, смогла увидеть, что все идет совсем не так, как хочется.
Наверное, она родилась не в то время, не в том месте. Ей бы пуститься в психоделический угар вместе с хиппи, прожечь всю жизнь в беспорядочных половых связях и проснуться в глубокой старости черт знает где. Кто сказал, что жизнь следует прожить полезно? Диана согласится на весело.
— Пойдем, нас твой друг зовет, — сказал Дмитрий.
— Оставь меня в покое, — устало отвечала Диана. — Идите вдвоем в жопу.
— Знаешь, меня б здесь давно уже не было, но по раздельности мы рискуем эту ночь не пережить?
Диана с отчаянием взглянула на парня. Тот молча пожал плечами, развернулся и пошел к выходу.
Девушка догадывалась, что так просто эта история не закончится. Дотянуть до утра — таким, пожалуй, был ее план, хоть она и понимала, что он не реализуем.
Остановиться равно умереть — таков фундаментальный закон природы. Умирать Диана пока не готова, даже не взирая на то, что смертельно устала.
Жара на улице ударила с размаху. Она сильно отличалась от пропитой духоты пивнухи. Уличный жар словно выжигал лишние клетки кожи, заставляя эпителий усиленно делиться и регенерировать. Шныряющие тут и там организмы обновлялись, за минуту становясь идеальной копией самих себя. А раковые клетки готовились пировать.
— Смотрите, — Евгений показывал фотоснимок на побитой экране своего смартфона.
Отрубленная голова Лизы смотрела из полиэтиленового пакета стеклянными глазами. В достоверности снимка никто из молодых людей не сомневался, но разум отчаянно искал доказательства обратного. Вдруг нейросеть постаралась?
Диана впилась глазами в безжизненный кусок формы, отдаленно напоминавшей ей подругу. Чем дольше она смотрела, тем сильнее становилось ощущение, что голова способна двигаться. Пошевелить губами, беззвучно шептать имя Дианы, моргнуть, а то еще хуже — подмигнуть.
Настоящее дно зловещей долины.
Диана смотрела так долго, как могла. Вероятно, целую вечность. И когда губа головы дернулась — галлюцинация или шутка Психофоры — девушка поняла, что не дышала все это время. Она жадно вдохнула жгучий воздух и не устояла на ногах, сев прямо на разгоряченный асфальт.
— Ну и нахер ты это показал? — спросил Дмитрий, сдерживая рвоту и отвернувшись.
— Чтоб вы поняли, что здесь все серьезно.
— Не знаю, кто как, а я в этом не сомневался.
— Зови такси, Димка, едем, — сказал Евгений.
— Иди-ка ты, Женек, — покачал головой Дмитрий. — За мой счет мы уже достаточно сегодня покатались.
— Да ладно тебе, — ухмылялся Евгений. — От одного лишнего раза ничего не обеднеешь. Заодно еще раз попробуешь на Токси произвести впечатление. Гляди, и отпердолишь вечерком.
Диана дралась с удушьем, и ей было не до выпадов Евгения.
— Найди, пока есть время, запасные зубы, — говорил уязвленный Дмитрий. — Я тебе ни одного не оставлю.
— Побить инвалида каждый сможет, — хохотнул Евгений. — А вот вызвать такси — поступок настоящего героя. Давай, сладкий, ты сможешь, всего-то пару кнопок нажать. А в награду ты получишь шанс прожить еще один скучный денек.
— Осталось недолго, — мечтательно улыбался Дмитрий, вызывая такси. — Я постараюсь бить как можно больнее.
— Могу дать ремень, чтоб ты меня отшлепал, — предложил Евгений, но не получил ответа.
— Это ведь сон? — спрашивала Диана, сидя на земле. — Я… Я все равно не могу поверить, что это все взаправду.
— Сон? Может, и сон, — пожал плечами Дмитрий. — Только чей…
— Если мы туда приедем… Этот кошмар может закончиться? — говорила Диана.
— Там может все закончиться, — сказал Евгений. — Раз и навсегда.
— Мне уже насрать, — сказал Дмитрий.
И все молча согласились.
Серый рено остановился возле молодых людей. Бурлящая черно-серая масса на месте водителя, чавкая, предложила им троим «шевелить жопами». Молодые люди заняли места в такси.
Бурлящая масса ударила случайной частью себя по панели, и включилось радио. Из динамиков полилась причудливая какофония, лишь отдаленно напоминавшая привычные звуки. Под неровный бой невиданных барабанов и вопли, заменяющие пение, несуществующих певцов, такси неслось по улицам трещащего по швам от метаморфоз города.
Где-то в дали, в троящемся горизонте, город вырастал из себя самого, поднимаясь грозным цунами. Стена из бетона и стекла ползла навстречу такси, рассыпаясь и растворяясь в токсичном небе.
Психофора меняла цвета быстрее, чем рождались секунды. Миллиарды оттенков скакали по облакам, то и дело срываясь в космические бездны. Воздух вокруг кометы дрожал и трескался, ребристые волны стекали по небесному куполу. А звуки… Количество звуков, обрушившихся на несчастную планету в теплый день февраля хватило на несколько десятков новых музыкальных не только жанров, но и систем. Отринув ноты и тональности, или переизобретая их, кто-то да создасть из всего этого «Музыку 2.0». Если, конечно, есть этот кто-то, способный правильно воспринять и зафиксировать новые звуки.
Город сходил с ума. Серое рено проехало минимум три раза по одной и той же улице: пиццерия, свадебный салон, банк и ломбард. И снова, и снова, и снова. Один и тот же сигнал светофора, одинаковая продолжительность. Те же люди, и та же аварийная ситуация: какой-то идиот решил взлететь, не предупредив участников движения. Но его можно понять, ведь поворотники вверх пока не придумали. Серое рено проехало по улице ровно столько, сколько троице понадобилось заметить это.
— Ребят? — испуганно говорила Диана. — Мы в петле?
Масса прочавкала, что все нормально, просто надсветофор еще не переключился.
— Надсветофор, — пробубнил Дмитрий.
Бурлящий водитель добавил, что измерения сейчас перегружены, некоторых приходится закольцовывать.
— Почему
