должен отдать это детям… Это все, что я могу для них сделать».
Дети бормочут и начинают плакать. Отец отдает им весь горшок с древесной корой, но они ненавидят кору, что отец достал с таким трудом. Ребенок получает нагоняй за жалобы на еду и опрокидывает горшочек на пол.
«Ах!»
Крестьянин не успел опомниться, как ударил своего ребенка по лицу. Так же, как и этот крестьянин держал руку, я держал свой меч.
«Я не хотел».
Фермер поворачивается спиной к своим детям.
«Это не я».
Он не тот, кто бьет своих детей. Не такой он человек. Просто это неурожайный год, а голод жесток. Прошло много времени с тех пор, как он ел в последний раз. Из-за этого нервы были на пределе. Он был слишком чувствителен. Это и стало причиной…
— Моя жизнь не была такой.
Фермер подбирает кору.
Что такое голод?
С момента появления этого мира здесь была уйма голодающих. Это были крестьяне, бесчисленное количество крестьян. Видимо-невидимо голодающих…
«Тебе придется драться, словно ты голоден».
Можно ли выразить голод жестом?
«Все твои удары мечом должны быть рождены из чувства голода».
Да. У голода есть жест.
«Голод должен управлять движениями твоих рук, ног и всего остального».
Это жест, которым крестьянин бьет по лицу своего ребенка.
Это жест, которым крестьянин подбирает разбросанную кору.
Это жест, которым крестьянин отдает кору своим детям.
«Вспомни это чувство и закрепи его».
С момента появления этого мира некоторые крестьяне наверняка избивали своих детей. Некоторые, возможно, после пощечины шептали извинения. Кто-то из крестьян мог даже этим ударом убить собственное дитя. Не все пережили это время и дожили до следующего года. Многие умерли вместе со своей семьей и детьми.
Да, так и есть. Все эти движения объединял голод.
«Это станет твоей волей, что поведет твой меч».
С тем же гневом и обидой, что рука ударила ребенка, я держал рукоять меча. Кора оказалась на земле и меч покачнулся в жесте, который означал отказ от жизни. Но тем же мечом я ухватился за жизнь и вернул древесную кору детям.
«Только тогда Умение Бога Дьявола проявит свою истинную силу».
Первая форма Умения Бога Дьявола — Меч Голодной Смерти.
Я медленно открыл глаза. Белый дневной свет снежного поля внезапно превратился в темную ночь. Все тело промокло от пота. Я был голоден. Очень голоден. Казалось, что пустые стенки желудка прилипли к спине. А еще у желудка оказались зубы, которыми он пережевывал мои кишки.
Это и есть голод.
«Так больно…»
Это голод.
«Когти, что разорвут этот мир».
Все стены пещеры покрыты царапинами от когтей. Интересно, что за буря тут пронеслась? Следы от моего меча четко виднелись на каменных изваяниях, сталактиты и сталагмиты изрезаны вдоль и поперек. Нет места, где бы на каменных стенах и колоннах меч не оставил следа. Это все было из-за меча, усиленного Оро.
— Но этого все еще недостаточно.
Я определенно точно почувствовал, что закончил первую форму Умения Бога Дьявола. Я видел эту форму в своей голове, запечатлел образ в своем сердце. Радость от победы чувствовалась особенно ярко. Наконец я сдвинулся с мертвой точки и укротил волну.
— Все еще слишком неумело.
Я нежно коснулся кончиками пальцев того места, где мой меч оставил след. Вход в эту пещеру уже не выглядел как прежде.
— Ты рехнулся? — Королевский Меч смотрел на меня устало.
— Ну почему же? Кажется, я неплохо держусь.
— Неплохо держишься? Да у ребенка, который учится жонглировать цветными мячиками, получается лучше, — вздохнул Королевский Меч. — В реальном мире тебе не заполучить все и сразу. Метод ума — это способ Фракции Чести, но Школа Дьявола использует метод сердца.
— Эм… Я еще не знаю всех этих терминов из боевых искусств. Что это значит?
— Вот же неразумное дитя… — пробормотал Королевский Меч. — Хотя тоже мне новость, конечно, птенчик да чего-то не знает. Как неожиданно. Ладно, просто забудь.
— Скажи мне так, чтобы я понял.
— В общем, мастера из Фракции Чести используют боевые искусства, навыки, техники. Как бы лучше сказать… Мастер Фракции Чести может использовать только определенные техники. Погоди, Зомби, у тебя, что, нос заложен?
— Хм, — я поднял левую руку и прикрыл нос. — Думаю, да.
— Вы только посмотрите — этот псих торчит здесь уже больше недели, и я с ним на пару… За какие грехи мне такое наказание? — заныл Королевский Меч. — Как же ты меня задолбал, а… И почему я должен учить боевым искусствам такого придурка, как ты? Оставался бы я и дальше со стариком Маркусом…
«Блин, хочу Чокопай. Хочу откусить немножко и попробовать вкус шоколадной глазури Чокопая. Мягкую прослойку суфле Чокопая. Съесть бы хоть один Чокопай, да запить его теплым молоком…»
Что такое голод? Для меня голод был упаковкой Чокопая. Упаковкой вкусного и питательного Чокопая.
— О какой хрени ты там думаешь?
— Что? Я думаю о боевых искусствах!
— Не ври, у тебя все на лице написано.
«И почему он так хорошо меня знает? Он что, сталкер? Это ведь так называется вроде, да? Если так подумать, он призрак, который повсюду следует за мной. Призрачный сталкер, ха-ха…— мне было так плохо, а я не мог перестать думать об этом. —Господи, он ужасный сталкер. В смысле, хороший: сталкерит даже после смерти!»
— И о чем именно ты сейчас думаешь?
«Какой дотошный сталкер, он не дает мне житья. Требует к себе просто огромного внимания! Огромного, как горилла. Ну давай, призрак-горилла-сталкер!»
— Думаю, что останусь здесь ненадолго, — я не в силах был скрыть чувство торжества на лице. — А потом спущусь с горы.
— Спустишься с горы? Зачем? А как же твой великолепный план? Ты опять собираешься продемонстрировать Дьявольской Луне свою технику?
— Ну что ты, — я помахал рукой, — я ведь только начал освоение Умения Бога Дьявола. Еще не время совершать самоубийство и возвращаться к Дьявольской Луне. С нынешним уровнем я могу рассчитывать только на реакцию из разряда: «Ну ладно, этот воришка что-то да может».
— Так она же все равно тебя признает, нет?
— И что это мне дает? Ничего, — я вышел из пещеры. — Ты знаешь, как я был расстроен и обижен из-за того, что она махнула на меня рукой, когда я сказал, что никогда не голодал? А я человек впечатлительный. Она
