тебя с ней серьёзно? Или как обычно, на пару раз? — гипнотизирует Дэн.
— Серьёзнее некуда.
Глава 47. Агата. Падение с высоты
Несмотря на то, что план по количеству внуков для наших родителей Мила выполнила за двоих, мама всё равно не перестаёт намекать, что хорошо бы родить и мне. Часы тикают. Все дочери её подружек давным-давно с колясками гуляют. Кто-то по второму и третьему кругу. Кто-то с новыми мужьями. А кто-то в статусе разведёнки и как та обезьянка из мультика с кучей малышей.
Маму устроит любой расклад. Лишь бы как у всех. Лишь бы я не была белой одинокой вороной.
Кажется, в таком случае она даже готова смириться с тем, что мужчины, от которого может произойти то самое «родить» у меня нет.
Где логика, скажите мне?
Действует пресловутое «А кто в старости стакан воды принесёт»? Что-то восьмидесятилетнему соседу, у которого двое детей и четверо взрослых внуков, тоже особо никто не носит.
Поэтому лучше уж стремиться заработать кучу денег, чтобы иметь возможность каждый день нанимать молодых накаченных «стаканоносцев». Уверенна, красавчик со стаканом воды в руках будет поднимать давление бабке Агате в разы быстрее цитрамона.
А сейчас мне и так хорошо. Благодаря сестре у меня есть трое сорванцов, с которыми мы ходим куда только можно: океанариум, цирк, парки аттракционов. Так что в роли доброй и на всё согласной тёти мне нравится больше, чем в роли мамы-надзирателя.
В этот раз мы с племянниками совершаем набег на развлекательный центр. Огромный, где абсолютно каждому: и взрослому, и ребёнку будет чем заняться.
Сначала по традиции едим сладкую вату и секретничаем.
Восьмилетний Славик делится тем, что ему не нравится ходить на карате, куда мама отдала их с вместе Машей пару месяцев назад. Он хочет на рисование, но родители твердят, что нужно выбирать более мужское занятие. Я, конечно, придерживаюсь другого мнения, но дабы не нарываться на «роди и воспитывай» решаю отмолчаться. Лучше как-нибудь свожу его на индивидуальный урок по живописи.
Маруська же, наоборот, в восторге от тренировок и даже шепчет мне на ухо, что ей нравится там какой-то Вова. Вот что значит правильная мотивация. Хотя я в её шестилетнем возрасте думала только о куклах, а не о мальчиках.
Выговорившись и передохнув, старшие убегают скакать дальше на батуте, а мы с Ванюшей, он пока самый маленький, строим башню из огромных кубиков.
— Я часто вижу вас тут с детьми, — раздаётся со стороны неожиданно басистый голос.
Поворочаю голову на звук, утыкаясь взглядом в тёмноволосого коренастого мужчину.
— И почему-то каждый раз вы с ними одна, — добавляет следом, вопросительно выгибая бровь.
— Если вы из органов опеки, то у моих детей всё в порядке, — серьёзно отвечаю, глядя в его улыбающиеся лицо. — Есть и мама, и папа, и даже тетя, которая по выходным водит их в игровую.
— Повезло вашим детям. С тетей уж точно, — от неприкрытой лести его губы расплываются ещё шире, а глаза, не стесняясь, блуждают по моему лицу.
Такого поворота, что в игровой комнате можно пытаться знакомиться, я точно не ожидала. Казалось бы, все при детях, значит семейные. Поэтому в первые минуты я нахожусь в ступоре.
— Агата у нас хорошая, — неожиданно вклинивается мой защитник Ванюша, прижимаясь ко мне.
— Да кто спорит, дружок, — присаживаясь на корточки, мягко произносит незнакомец. — Меня Лёша зовут, а тебя?
С сообразительностью у Алексея порядок. Видно, не первый раз подкатывает к девушкам с детьми и знает, что в первую очередь нужно расположить к себе ребёнка.
— Вы простите, Алексей, но меня не интересуют знакомства, — говорю максимально вежливо и всё-таки позволяю себе немного рассмотреть моего нового знакомого.
Ростом Лёша почти как я. Но из-за перекаченного тела он похож на говорящий полутораметровый шкаф.
— Ааа, понял! — сдаваясь поднимает руки вверх. — Уже занята? Красивых девушек всегда разбирают в первую очередь.
Несостоявшийся жених уходит, а я пытаюсь осознать, почему не захотела продолжить общение? Несмотря на своеобразную внешность, у Леши очень добрые улыбчивые глаза. И если верить поговоркам, то человек он должен быть хороший.
Но, по моим внутренним ощущениям, я действительно чувствую, что занята. Только кем? Федей?
Смешно ведь. Глупо. Но… Да.
Мы не говорим про какие-то отношения, однако понятно и без слов: между нами что-то происходит. Что-то невидимое и необъяснимое.
Уже неделю он приезжает почти каждый вечер, и я без раздумий спешу к нему на встречу за новой порцией улыбок и поцелуев. Забираюсь в уже знакомый автомобиль и, не задавая вопросов куда едем, просто наслаждаюсь приятной компанией.
Вчера Феде удалось вытянуть с меня обещание поехать вместе загород на следующих выходных. Да-да. Закрытая и недоверчивая, я согласилась.
К чёрту тревожную кнопку, которая вопит, что всё развивается слишком быстро. Жизнь вообще быстротечна. Когда ещё успевать, если не сейчас?
К чёрту здравый смысл, который подсказывает, что с этим человеком надолго не получится. У меня уже был один, который уверял, что это навсегда. Поэтому мне нужно «на сейчас» и «на теперь». Как экономист говорю вам: «В долгосрочном планировании слишком много неточностей».
Сколько можно обманывать себя, если Федя мне действительно нравится? И кажется куда больше, чем просто нравится. С ним хочется часами разговаривать или просто молчать, когда он греет мои вечно замерзшие руки. Хочется писать ему доброе утро и желать хорошего дня. Хочется наконец-то спрятать колючки и пустить на свою территорию.
Не знаю, как ему удалось подобрал пароль и взломал мою защиту. Но, кажется, я становлюсь зависима от него. От приятного голоса. Его шуток и смеха. Запаха.
Это что-то такое, что нельзя контролировать. Просто невозможно приказать себе не реагировать на его близость.
— Агата, пойдём на ту большую гору, — кричит Слава, заставляя вернуться на Землю.
— Конечно, пойдём, — звонко отзываюсь, проследовав взглядом за его рукой.
И… Тут же теряю дар речи.
Теряю понимание, кто я и где нахожусь.
Картинка, что стоит перед глазами, заставляет слишком больно приземлиться. Вот прям с той горы, высотой с четырёхэтажный дом, на которую указывал Славик.
Как будто я стою на самом верху и вдруг без страховки лечу вниз.
Оказывается, когда в мечтах ты взлетаешь высоко-высоко, падать мучительно… Нет… Адски больно.
Всё внутри сжимается. Вдохнуть невозможно.
Сколько там человек может прожить без воздуха?
Сердце, что так учащенно билось минуту назад, кажется, останавливается.
А все те мысли, что были в моей голове, разбиваются сотней осколков.
Среди беззаботных и счастливых лиц, под аккомпанемент детских криков и радостных
