принято пользоваться извозчиками или каретами, не разрешалось ездить по улицам и на лошадях. Как простые люди, так и знатные горожане ходили пешком по тротуарам, выложенным деревом, и доски под ногами прохожих весело распевали на разные голоса. Перегибались через хозяйские заборы и нависали над тротуарами, создавая тень, ветви садовых деревьев. Стояла зимняя пора, но весь город был напоен пряным ароматом каких-то цветов. По дороге, выложенной булыжником, катились тяжелые телеги, в которых приезжающие в город жители окрестных починков и заимок везли продукты своего труда, чтобы торговать, или платить подати в городскую казну. Людей на улицах было множество, слышался шум голосов: николаевцы, оглядываясь на Ставра с гостями, что-то обсуждали меж собой. Идя мимо многочисленных лавок, торгующих съестным, горожане покупали различные закуски. Название одной Ратмир вспомнил по отцовским рассказам:
— Бублик!
— Точно, свои, — проговорил купец. Секунду подумал. — Винюсь, грешен, да… гнездилась в душе мыслишка. Всё ведь можно по грамоткам изучить. И политику, и хозяйство. Батькины только рассказы по грамоткам не изучишь! Простите, винюсь…
На дорогу ушло около часа. Но гости Николаевска не остались на это в претензии, вдоволь налюбовавшись непритязательной и простой красотой.
Усадьба купца Ставра занимала не один, а несколько участков и была прикрыта невысоким забором, сквозь щели в котором выбивались ветви растения, похожего на сирень с голубыми мелкими цветками. Эти цветы и придавали воздуху Николаевска его неповторимый аромат. Над забором тоже нависали плодовые ветви. Через калитку по дорожке, проложенной между деревьями, гости прошли в сени, укрывшиеся в их тени. Дорожка была выложена резными деревянными плашками, подобранными в затейливый узор. Вслед за сенями шли крытые дворы со службами, над которыми, на втором этаже, располагались спальни, горницы и открытые террасы, утопающие в зелени. Туда проводили гостей слуги.
Ратмир еле успевал вертеть головой, разглядывая и запоминая всё. Ковры на лавках, белая узорчатая скатерть на столе, по скатерти — блюда с закусками, графины, кувшины, и высокие хрустальные, оправленные в золото кубки…
Когда гости расселись на скамьи, в светлицу вошла совсем юная — не старше Ратмира — девушка со строгим и красивым лицом, с косою цвета воронова крыла. В руках её был ковш с вином.
— Подай, подай лакомство китайское, — обратился к ней Ставр. А гостям объяснил: — Дочка моя.
Она с поклоном подала ковш крайнему за столом. Тот, отпив глоток, передал его далее. Так ковш обошел всех гостей; девушка приняла его у последнего. Вновь поклонившись гостям, она бросила на Ратмира взгляд — и удалилась.
Ужин шёл своим чередом, завязывалась беседа. Николаевцы хотели как можно больше узнать о мире, от которого были отрезаны — выяснилось — более тысячи лет. С восторгом слушали они рассказы о других городах и странах. Николаевцы были не такими уж и невеждами. По разговору чувствовалось: они сохранили познания в точных науках, а в гуманитарных оставили европейцев далеко позади. Но развитие технологий задерживалось — в основном, тем, что не развивались соседние регионы, не с кем было конкурировать. Китайцы и монголы, с которыми контактировали русские имели ещё менее развитые технологии.
Вновь встал вопрос о закреплении союза. Ратмир объяснял собеседникам:
— Правитель Танора, мой отец сейчас находится в гостях у Великого Вождя Ирокезской конфедерации, и как только мы починим машину нашего корабля, он сразу отправится в Торговую бухту, чтобы сообщить ему новости. После чего отец сам прибудет сюда для закрепления союза. А я на то время, пока «Атревида» будет находиться в плавании, с вашего разрешения, воспользуюсь вашим гостеприимством.
Такой вариант — заметно было — понравился старшинам. Они одобрительно кивали головами. Но посадник Степан Твердиславич был ещё не совсем убежден:
— А сумеет ли правитель Танора прогнать от нашего побережья врагов, которые плавают на большом корабле?
— Мой отец пришел в Тихий океан с конвоем, состоящим из торговых судов, в охранении которого — несколько военных кораблей. Как выглядит судно, с которого сардукары нападают на ваши берега?
— Очень большое, больше вашего корабля, у него три высокие мачты с длинными реями, на которых они ставят громадные паруса, но часто корабль идет совсем без парусов, и тогда из двух труб на палубе валит дым, — пытался описать вражеский корабль посадник. Внезапно он хлопнул себя по лбу: — Вот память! У меня же рисунок есть! — Степан Твердиславич достал из сумки-кармана свернутый вчетверо лист бумаги и протянул Ратмиру.
На листе весьма художественно был изображен старый броненосный рейдер, которых до сих пор оставалось много в Европе, несмотря на появление более современных кораблей с лучшими боевыми качествами и большим ходом. Судостроители продолжали выпускать такие рейдеры из-за того, что они обладали — за счет парусов — очень большой автономностью, тогда как автономность кораблей с чисто винтовым движителем была относительно небольшой и измерялась объемом угольных бункеров. Рассмотрев рисунок, Ратмир передал его командиру клипера и другим офицерам, приглашенным на обед. Все они признали в нарисованном корабле старый броненосный рейдер. Тогда Ратмир успокоил николаевцев:
— Можете не беспокоиться, флагман моего отца расправится с этим сардукаром в считанные минуты, даже без помощи остальных судов конвоя.
— На нем ведь может, кроме того, стоять старая артиллерия, тогда он будет для «Танора» совсем легкой добычей, — добавил артиллерист клипера.
— Но, — предостерег Ратмир николаевцев, — вам необходимо, как можно быстрее самим освоить выпуск железных паровых кораблей. Ведь, встретив здесь сопротивление, сардукары — это несомненно — пришлют в Тихий океан и более мощные суда, они у них есть. Однако я верю, — продолжал он, — что ваши мастера очень быстро смогут освоить наши технологии. О трудолюбии русского народа, как и о его военной доблести в былые времена складывались поговорки.
Степан Твердиславич крутил ус громадной рукой. Наконец, посадник произнёс:
— Вот это нам любо! Вот этому — быть! Моего меньшого в учение возьмёте? Он, конопатый воробей, к железякам с малолетства липнет…
Ратмир хотел завести разговор о девушке. Но промолчал. А в голове всё звучало:
«Город Юности… Река Любви… Амор… Амур…
Часть шестая. Сокровища России
1
Ремонт машины на клипере «Атревида» не затянулся надолго. Помогли местные мастера. Николаевцы разобрались в конструкции. Они даже изготовили в своих кузнях несколько деталей, без которых машина была бы очень ненадежна. И вот клипер берёт курс на Аляску, на Торговую бухту. На нём отплыл и николаевский посадник Степан Твердиславич Войский, оставив за себя своего брата — воеводу Домаша Твсрдиславича. Вече уполномочило его от имени Николаевска предложить танорскому народу — в лице правителя Романова — дружбу
