Книга Первые - Иоланта Палла

— Там Жанна…

— Так и не поговорила с ней? — отрицательно качаю головой и обнимаю себя руками. — Может, пора. Глядишь, отпустит.

— Не знаю… Что она мне скажет? В очередной раз огорошит чем-то?

Снова смотрю на здание, разворачиваюсь и иду дальше. Не хочу находиться к ней близко. Не в том состоянии сейчас пребываю, чтобы вникать в детали ее поступков. Инна топает следом и ворчит под нос разные ругательства. Да, денек испорчен…

— Лиз, а что если… — Ростова не успевает закончить мысль. Рядом с нами останавливается машина. Стекло опускается, и я вижу серьезное лицо старшего Маршала. Переглядываемся с Инной, а тот открывает дверь и выбирается из авто.

— Здравствуйте, Виктор Алексеевич! — приветствует его Инна, а я ошарашенно наблюдаю за его действиями.

— Здравствуй, Инна, — улыбается скупо ей в ответ и фокусирует придирчивый взгляд на мне. — Мы можем поговорить, Лиза?

Я удивленно открываю рот и пожимаю плечами. Сердечко колотится где-то в районе горла. Что это еще за новости? Неужели хочет поговорить об Антоне и нашей с ним связи? Нервно сглатываю и вгоняю ногти в ладони.

— О твоей матери, — слова Виктора Алексеевича, как ушат холодной воды, обрушиваются на меня. Горло сдавливает тисками. Легкие и вовсе прекращают свою работу.

— Ладно, Лиз, увидимся, — Инна дотрагивается до моего плеча, прощаясь, а отец Антона кивком указывает на машину.

— Я не займу у тебя много времени. Идешь?

Заставляю себя посмотреть на мужчину, который открывает передо мной дверь автомобиля, и киваю. Это просто любопытство. Не больше. Ничего после нашего разговора не изменится.

42

Маршал

Находиться с матерью на одной территории становится сложно. Её косые взгляды, усмешки, кривые улыбки и откровенное презрение, которое она источает. Они припирают меня к стенке и медленно давят на легкие, лишая кислорода. Кажется, что в помещении катастрофически не хватает воздуха. Мама душит своим поведением. Меня останавливает лишь понимание того, что ей нужна помощь. Однако с разговором по душам я тяну. После ночи с Лизой меня отпустило. Конкретно так. Впервые за долгое время не было желания вкинуть в себя какой-то ядовитый антидепрессант или колотить грушу до потери пульса. Наоборот, захотелось вдыхать полной грудью свежий воздух и наслаждаться каждым прожитым днем.

Сердце колотилось за ребрами в спокойном ритме, но его подкидывало, когда перед глазами возникала Лиза, её припухшие губы, румянец на щеках, а если воспоминания подкидывали стоны, то можно было на хрен отключиться от реальности. Внутренности жгло желание оказаться рядом с ней и повторить этот вечер. Ярко. Нежно. Пошло. Я уже представлял, что сделаю с Кирьяновой, когда увижу.

Ерзал по сиденью, находясь в пробке. Звонил ей, только ответа не получал. Нервы потихоньку натягивались. Я даже до квартиры ее успел сгонять, но дома своих Милых Ушек не нашел. Тревога подкрадывалась из-за спины, и я решил использовать единственный вариант получения информации — позвонил Лабукову.

— Я сейчас занят, Тох, — проскрипел Кирилл, помимо его сопения слышал чей-то шепот, явно девчачий, — что ты хотел?

— У тебя номер телефона Ростовой есть?

— Не понял, а тебе зачем? — напрягается моментально.

— Лиза не отвечает на звонки. Хотел узнать, может они вместе сейчас.

Замер в ожидании слов Лабука, и тот, как назло, не спешил сотрясать воздух речами. Снова раздался чей-то шепот, а потом я опешил, услышав голос в динамике.

— Антон, Лиза с твоим отцом уехала, — с тяжелым вздохом проголосила Инна в трубку, а я приохерел, и это мягко сказано. — Мы гуляли, и он ее выцепил.

— Ясно, где это было?

— Помнишь, где выставка ее матери проходила в прошлом году?

Забудешь тут…

— Да.

— Вот. Поблизости. Я ушла, у тебя же адекватный отец, — усмехнулся в ответ на ее реплику.

— Спасибо, — сбросил вызов и кинул телефон на соседнее сиденье. Он тут же завибрировал. Лабуков надрывал линию. Вот только у меня желания разговаривать не возникало. Всего триггерило изнутри. Что ему понадобилось от Лизы?

Виктор Алексеевич не показывается на горизонте уже несколько дней. Мать истерила по поводу заявления о разводе, говорила, что не даст согласия, и ему не позволит сойтись с любовницей. Тот, как знал, что происходит, и не появлялся на пороге. По-хорошему мне нужно было ему позвонить по переговорить о лечении матери, но что-то останавливало. Каждая миролюбивая беседа с предком заканчивалась нервным срывом. Меня всего колбасило от его бесхребетности. Хотелось, чтобы он разобрался с тем, что творится в нашей семье уже несколько лет, а не сваливал к левой бабе и не искал там утешения.

Блядь! От злости сжимаю оплетку до хруста. Зачем ему Лиза нужна? Прочухал, что я с ней встречаюсь? Да ну… Ему не настолько интересна моя жизнь. Больше о своей печется. На автомате начинаю кружить по округе вокруг здания, в котором проходила злополучная выставка год назад. Всматривался в витрину каждой кафешки и рестика. Где еще можно разговаривать?!

Время шло, а телефон не подавал признаков жизни. Старался держать себя в руках и не гнать без повода. Не найдя её, остановился около кондитерской и пялился в лобовое стекло. Эмоциями накрывало нещадно. Могла же мне скинуть сообщение… В сердечную мышцу больно колет от осознания. Она мне не доверяет до сих пор… Даже после ночи… Нагоняю до такой степени, что готов лететь на скорости двести километров в час по трассе, чтобы сбросить пар, который валит из ушей.

Сердце долбит на повышенных битах неизвестную мне мелодию, когда на экране айфона высвечивается сообщение от Кирьяновой. Спрашиваю, где она сейчас находится, и еду по адресу, который Лиза скидывает. Всего лихорадит. Хочется с разгона спросить, что от нее хотел батя, но я молчу, открываю дверь для Лизы, курю и только потом сажусь за руль. До ее дома стараюсь не гнать. Жду, когда заговорит сама, чтобы не напугать. Скриплю зубами, конечно, потому что Лиза отрешенная. На мои взгляды не реагирует. Смотрит в окно и сразу выбирается из машины, как только останавливаю ее перед подъездом.

— Как с Инной прогулялись? — иду за Кирьяновой, поправляя рукава куртки. — Я тебе звонил.

— Прости, я отключала звук на пары и забыла включить, — Лиза не смотрит на меня, даже когда останавливаю и поворачиваю к себе лицом. Мысленно прошу рассказать о встрече с отцом, но она молчит.

— Что-то случилось? — не спешу отпускать руку Лизы, хмурюсь и слежу за тем, как она кусает губы.

— Нет, — выдыхает, — я устала, Антон. Домой хочу.

— Значит, ты только с Ростовой гуляла, да? — закипаю постепенно. Руку Лизы отпускаю, тянусь