бывает с предсказаниями будущего: они либо сбываются, либо нет. Так было и с Кукушкиными предсказаниями. Обыкновенно начинала кукушка предсказывать где-нибудь в апреле – когда с полей снег уже сходил, а в роще еще лежал. И так куковала до середины лета, когда из года в год повторялось одно и то же: на поле, что начиналось сразу за рощей и простиралось до самой деревни, сеяли пшеницу; как раз к середине лета появлялись колоски – ах, какие то были чудесные на вид колоски! а уж на вкус! Кукушка наша была не в силах удержаться от такого соблазна и непременно пробовала самый крупный из всех колосков, что попадался ей в поле, – пробовала и с завидным постоянством давилась колосом; долго кашляла, хрипела, свиристела, сплевывала наконец остатки колоска, но вот куковать уже больше до самого будущего года, до новой весны не могла. В апреле же все начиналось сызнова – Кукушка на всю рощу выкрикивала свою так называемую песенку, радующую одних слушателей и огорчающую других. Но однажды было так, что заведенный испокон веку ход вещей был нарушен: апрель настал, а Кукушка куковать не может. Как ни старалась бедная птица, а ничего у нее не получалось. Что было делать? Пошла к старому Тетереву. Тот был не только стар, но и мудр – объяснил Кукушке, что та еще по осени где-то умудрилась потерять свое знаменитое на всю округу ку-ку. Но где? Впрочем, Кукушка была птицею проворной, поэтому стала облетать рощу вдоль и поперек в поисках потерянного ку-ку. И не прошло и недели, как ку-ку нашлось. Оказывается, действительно, прошлой осенью Кукушка наша, будучи несколько не в себе от первого ночного морозца, обронила свое ку-ку под старой сосной и даже не заметила, что обронила. Тут как тут подоспела запасливая Белка, подобрала куку и унесла к себе в дупло, где сложила аккурат между орехами и грибами. Так всю зиму потерянное Кукушкой ку-ку и пролежало в Белкином дупле. Хорошо еще, что Белка не съела Кукушкину песенку, а сохранила ее в целости, чтобы по первому же требованию вернуть ку-ку законной владелице. И вот ку-ку было возвращено. И вновь, как и всегда, Кукушка радовала одних и огорчала других до самого того времени, когда пшеница на поле пошла в колос. И так с той поры происходит всегда. Больше уж Кукушка свое ку-ку не теряет.
Сказка пятницы
В птичьем мире так повелось издавна, что живут пернатые сообществами. Иным породам – воронам там, цаплям, грачам – в большей степени свойственно жить стаей. Друге породы – хищные птицы, например, – внешне выглядят более склонными к одиночеству, а они многие вопросы привыкли решать сообща. Даже такая птица как черный орел, что никогда ни с кем не дружит даже из сородичей, а и она ведает существование в общественных формах. Раз в месяц собираются черные орлы на самой высокой горной вершине, что укрыта снежной шапкой не только зимою, но и летом; собираются для того, чтобы решать важные вопросы орлиного сообщества. Гордые свободолюбивые птицы внимательно слушают своего вожака и стараются всегда поступать так, как решит общество, а не так, как захочется кому-то одному. И лишь голос вожака выделяется на фоне остальных голосов. Если даже голос вожака окажется прости всех голосов собрания черных орлов, то все равно собрание поступит так, как того хочет вожак. Его слово – закон для всех. В остальном же все орлы одинаковы – все сильны, все умны, все свободолюбивы и все окрашены в черный цвет. Впрочем, по последнему пункту случилось однажды исключение – среди черных орлов появился орел сизый. Это только кажется, что орлы – не вороны. Иногда даже орлы становятся сущими воронами. Так было и тогда, когда в собрании среди черных орлов оказался вдруг орел сизого окраса. Вожак сразу же выразил всеобщее мнение: изгнать инородца! И все прочие черные орлы согласно закивали. Делать нечего – пришлось сизому орлу, хотя и был он во всем прочем поход на остальных орлов, покинуть стаю и поселиться в стороне от того места, где вили гнезда черные орла. Так бы и жил всю жизнь сизый орел в гордом своем одиночестве, если бы в одно засушливое лето не начались вдруг в предгорьях пожары. Вскоре огонь перекинулся и на сами горы. Столь силен был огонь, что даже вечный снег на вершинах не выдерживал и начинал подтаивать. Орлам что, орлы могут подниматься очень высоко, почти к самым облакам – там-то, уж точно, огонь их достать не сможет. Переждут засуху с пожарами и вернутся строить свои гнезда вновь. Так думали черные орлы, но оказалось, что огонь был сильнее птиц – как бы высоко черные орлы не поднимались, а огонь поднимался еще выше. Еще бы немного и уничтожил бы пожар всю стаю черных орлов. Но тут из своего изгнания вернулся орел сизый. Оказалось, что этот самый чужак и инородец умеет в отличие от черных собратьев своих подниматься на такую высоту, куда никогда не доберется даже самый сильный огонь. На той высоте есть чудесное облако, и на нем можно укрыться. И не только сам сизый орел поднялся к этому облаку, но и всех братьев своих черных, некогда его изгнавших из стаи, поднял он туда, куда сами они подняться не могли. И тем самым спас им жизнь. Оказался сизый орел не только сильнее своих сородичей черных, но и умнее их и, главное, добрее. Вскоре пошли дожди, унялись пожары, со спасительного облака спустились орлы к своим родным горным вершинам. Очень черным орлам было стыдно за то, что своего сизого сородича прогнали они когда-то. И решили тогда орлы на очередном собрании своем, что быть их сизому собрату отныне их вожаком. Однако сизый орел был, как уже говорилось, очень умным. И потому от заманчивого предложения отказался: за время изгнания очень полюбил сизый орел быть независимым, а независимость и власть несовместимы между собой. Впрочем, в стае с той поры сделался сизый орел своим и никто уже не называл его никогда ни чужаком, ни инородцем. И признавали черные орлы ум, силу и доброту своего собрата и старались учиться у сизого орла этим качествам, которые так редко встречаются даже среди орлов.
Сказка субботы
В желтой жаркой Африке, воспетой некогда великим поэтом, жили не только бизоны, жирафы, антилопы и попугаи; жили там и другие животные – большие и маленькие, красивые и обыкновенные, сильные и не очень сильные. Хватало всяких животных
