3-й Кубанской казачьей дивизии — 2248 шашек, в 4-й Кубанской — 2341, в 4-й Кавказской — 2957; во 2-й отдельной Забайкальской казачьей бригаде — 1009, в 3-й Забайкальской — 1505.
На 1 (14) декабря в 3-й Кубанской казачьей дивизии имелось 87 офицеров и 2309 шашек, в 4-й Кубанской — 79 офицеров и 2627 шашек, в 1-й Кавказской — 89 офицеров и 2926 шашек, во 2-й Кавказской — 145 офицеров и 2693 шашки, в 4-й Кавказской — 102 офицера и 3303 шашки, в Отдельной Кубанской казачьей бригаде — 33 офицера и 890 шашек, в Сибирской — 50 офицеров и 1658 шашек, во 2-й Забайкальской — 34 офицера и 1209 шашек, в 3-й Забайкальской — 49 офицеров и 1260 шашек, в 1-й Кубанской пластунской — 166 офицеров и 2615 штыков, в 4-й Кубанской — 171 офицер и 2606 штыков[257].
Особенно большой людской и конский некомплект был в пехотных и артиллерийских частях — в некоторых он составлял даже меньше половины штатного состава. Например, в 3-й Терской казачьей батарее в августе 1917 г. состояло 5 офицеров, 210 казаков и 246 лошадей, то есть 46 % и 40 % от положенного по штату числа, в 8-й Кубанской — 7 офицеров, 313 казаков и 369 лошадей — 23 % и 27 %. В Терских казачьих отдельных батальонах на 4 (17) ноября числилось: в 1-м — 24 офицера, 304 строевых и 128 нестроевых казаков — 45 % штата; во 2-м — 19 офицеров, 250 строевых и 133 нестроевых казака — 40 %[258].
К тому времени появились и такие казачьи формирования, которые фактически «шли к вымиранию». К ним относился, например, 55-й Донской казачий полк, где три раза поднимался вопрос об отводе в тыл, ибо этот полк уже не представлял собой боевой части, так как, в связи с боевыми потерями и болезнями, в нем оставалось всего лишь 170 человек личного состава[259].
Таким образом, в период Первой мировой войны воинская повинность в казачьих войсках сохраняла традиционный для них принцип самообеспечения и территориальности, не претерпевший значительных изменений. Поначалу казалось, что она по-прежнему эффективна и не требует каких-то значительных изменений. Так, с началом боевых действий казаки смогли быстро мобилизоваться и выставить на войну значительное число сильных, боеспособных частей и соединений. Однако по мере затягивания войны стала ясна неэффективность устройства воинской службы казачества, которая, будучи унаследованной от эпохи профессиональных армий, во многом уже не соответствовала условиям наступившей эпохи вооружения целых народов. В ней не были продуманы ни ведение экономики войскового хозяйства в чрезвычайное время, ни устройство подготовки и обеспечения мобилизованных казаков, а также их семей, ни правильное расходование имевшихся резервов. Свой вклад в ухудшение положения в казачестве внесла и революция, подорвавшая привычный уклад его жизни и сломившая, пусть и с перебоями, но работавшую систему казачьей военной организации. В итоге к концу 1917 г. казачий людской и конский запасы казачьих войск оказался окончательно подорванным. За три военных года они практически исчерпали все свои силы и не могли уже больше участвовать в масштабных боевых действиях. Для их восстановления требовался продолжительный отдых и коренные преобразования.
2.3. Система тылового обеспечения и состояние материальной части
Основу тылового снабжения казачьих войск составляло Главное полевое интендантское управление, или, как его называли в армии, интендантство, обеспечивавшее казаков провиантом, фуражом, обмундированием, конской амуницией, снаряжением и пр. Распределением всего этого на местах ведали фронтовые, армейские, корпусные, отрядные и крепостные интендантства; на Кавказе интендантство Кавказского фронта и интендантство Кавказской армии были соединены друг с другом[260].
В Первую мировую войну обеспечением казаков, прежде всего продовольствием, стали заниматься земские и общественные организации, самой крупной из которых являлся Земский союз городов (Земгор). Однако полезность и качество работы последних не всегда в казачьих войсках оценивали с положительной стороны: «В большей степени дело снабжения войск интендантским довольствием перешло в руки органов земских и общественных организаций, агенты которых вели революционную пропаганду в войсках и, конкурируя между собой в скупке у населения запасов хлеба и фуража, повышали цены на продукты питания, делая их недоступными для войсковых частей, которые обязаны были покупать продовольствие по твердым ценам, установленным интендантством». В то же время земцы сделали много добра для фронта. В его памяти навсегда сохранился обед его полка в столовой Земского союза городов, где казаки впервые в своей жизни попробовали кофе, считавшийся всегда у них «барским» напитком: «Кто был на голодном турецком фронте, тот поймет тогдашнее состояние казаков и их радость от подобного приема»[261].
24 января (6 февраля) 1916 г. была наконец создана собственно казачья снабженческая организация — «Организация при Походном атамане при его императорском величестве по сбору и распределению пожертвований для нужд казачьих войск действующей армии». В марте 1917 г. она будет переименована в «Организацию при Походном атамане при Верховном главнокомандующем по сбору и распределению подарков для нужд казачьих войск действующей армии», а 31 октября (13 ноября) того же года — в «Организацию при Полевом штабе казачьих войск при Верховном главнокомандующем по сбору и распределению подарков для нужд казачьих войск действующей армии»[262].
Сами казаки также занимались собственным обеспечением, так как надеяться лишь на тыловые службы очень часто было нельзя. Ведь на одном только персидском участке Кавказского фронта «с коммуникационной линией около 1500 верст, было 40–50 тысяч войска. Таким образом, за исключением тех компактных полков и дивизий, которые сидели в окопах, остальные были рассеяны на громадном протяжении маленькими гарнизонами и отрядами»[263].
Это ставило казачьи части в крайне неблагоприятные условия с точки зрения тылового снабжения, так как интендантская служба была просто не в состоянии своевременно обеспечить всем необходимым их многочисленные удаленные сотни и команды, многие из которых имели в своем составе всего лишь по три человека. Поэтому в казачьих частях содержалось собственное полковое (батальонное, батарейное) хозяйство. На его ведение они получали из государственной казны хозяйственные, а на обеспечение текущих финансовых расходов — экономические суммы (капиталы). Помимо этого, силами личного состава казачьих частей складывались сотенные артельные суммы, а также заводились дополнительно офицерский ремонтный (для обер- и штаб-офицеров) и казачий вспомогательный (для казаков и урядников) капиталы для починки и покупки необходимых в военном быту вещей и материалов[264].
На персидском же фронте, как самом отдаленном театре боевых действий, имевшем огромные расстояния, казакам выдавались еще и дополнительные рублевые дотации, предназначенные для покупки у местного населения самого необходимого:
