раз ощутила его возбуждение. Сил сдерживаться рядом с ней больше не было, а голубоглазая как никогда была с ним откровенна и близка, — ко мне иди!
— Космос…
Лиза с блаженством окунается в родной водоворот, полностью погрузившись в мир собственных ощущений, и, почувствовав, как он устраивается сзади, нетерпеливо вздыхает. Она касается его ладоней, обхвативших её тело, едва уловимо, даря своему мужчине всю возможную ласку, на которую была способна. И ей нет дела до того, что ещё совсем недавно их разделяло, а что предсказывало им будущее.
Небо точно можно было вернуть. Пройдя через испытание разлукой и сложность выбора, Лиза убедилась в этом, как и в том, что глухое одиночество не помогло бы им справиться с противоречиями и проблемами. И сны здесь вовсе не причем.
— Люблю, — медленно раскачиваться на волнах удовольствия, входя в неё такую теплую и сонную, было нереально и необходимо. Его девочка не побоялась отдаться ему, а значит, что она ему доверяет. Плевать на всех тех, кто предсказывал Космосу то, что Лиза не вернётся. Она же его любит, он в ней уверен!
Холмогоров почувствовал ладошку Лизы на своем бедре, и, довольно поменяв позу, вжал девушку в кровать, подминая под себя. Длинные ножки сомкнулись за мужской спиной, он жарче заполнял её целиком, а пальцы Павловой бережно проводили по темным волосам Космоса и глаза терялись в глазах. Лиза задыхается от своей любви, дразня синий взгляд красотой своего открытого тела. Сердца стучат в унисон, движения становятся ещё более стремительными, а поцелуи будто оставляют на коже ожоги. Метки.
Чувства окончательно снесли им головы.
Нет, не стыдно.
Особенно когда они перестают ощущать связь с реальностью, окончательно упав друг другу в объятия. Этот путь был тревожен, но разлука преодолена.
И вместе им не страшно.
— Ничего не чувствую!.. — сквозь гулкий стон, роняет Лиза после. У неё распухшие от поцелуев губы, голова лежит на животе у Космоса и он игриво перебирает рукой её спутанные золотистые локоны. Всё у них складывается так, как им давно нужно.
О чём можно было только мечтать?
Лиза не любила загадывать, хоть и фантазировала от сердца. Космос любил в ней эти черты.
— Алмазная моя, — Космос более чем доволен. Лиза никуда не уйдёт, — ты в курсе, что уже утро… Наверное?
— Или не утро? — они потеряли счёт времени.
— И ты тётке забыла позвонить?
— Ой, — Павлова скоропалительно прикрывает лицо, — и вправду…
— Всё потом!..
* * *
— Вить, и ты уверен, что им сейчас реально гости сдались?
Софа идёт за Пчёлой послушно, потому что кто, если не она? А у Пчёлкина сегодня замечательное настроение и желание обнять весь мир. И особенно Софу…
— Четвертый день свадьбы надо отметить, — Пчёла старательно удерживает за пазухой бутылку «Столичной».
— Ты дурак или нет? — лишь бы повод найти.
— Когда с тобой сошёлся, то понял, что терять мне нечего! — и никакой жалости к себе.
— И зачем мы идём? — Софка рассуждает здраво. — Они ж там наверняка…
— Пример с людей брать, — плотоядно усмехнулся Пчёла, обхватывая свою зеленоглазую чуму за талию, — профессорша, мать твою!
— Трутень ты, — Софа оставил след поцелуя на щеке парня, — но нет, пусти. Звоним!
— Давай, красивая…
Через несколько минут Пчёле и Софье всё же открыли заспанные и поддерживающие друг друга за локти Космос и Лиза. Видимо, они всё ещё плохо ориентировались в пространстве, а опрятность одежды покинула их общество: Лиза куталась в махровый польский халат, а Кос, к облегчению, не забыв по дороге трусы, стоял в расстёгнутой рубашке. Идеальная пара.
— Бля, чё это за «Плюс шестнадцать и старше»? — Пчёлкин для вида возмутился.
— Пчёл, какого хрена? — любит этот друг-диагноз ходить в гости по утрам.
— Уже четвертое, — напомнила куда более деликатная Софа, — вас все потеряли. Пропали всё-таки?
— Географически обрисовать? — Кос не настроен на то, чтобы рассказывать о своём приятном времяпровождении с собственной невестой.
— Привет, Софокл, — лениво выговаривает Лиза, одновременно почесывая Космоса по плечу, — спасибо, что навестили, но нам пора. Да, Кос?
— Спать, — оглушительно зевая, заявляет Холмогоров.
— Твою налево, — Пчёлкин хватает Софу под руки, и, качая своей рыжей гривой, советует: — Потолок соседям не проломите. В подоле не принесите!
— Иди нахер, жучар… — сегодня Космос не самый гостеприимный человек, но по уважительной причине. Не без помощи друзей, но он отблагодарит их потом. Всё завтра. Может, и послезавтра, когда они с Лизой всё-таки вспомнят, что ей нужно что-то сделать с институтом, а ему помогать Белому освоиться в Москве. — Софа, извиняй!
— И тебя туда же! — напоследок желает Витя.
— Счастливого пути!..
Дикий конский смех, разразившийся как за закрытой дверью в квартире Холмогоровых, так и на лестничной площадке «Дома академиков», довершил исключительность момента.
Четвертое апреля тысяча девятьсот девяностого года…
А Лиза не проронит ни единой мысли о своём сне. Космос просто не дал ей такой грустной возможности, сразу же сгребая в свой захват, когда они снова остались вдвоем.
— Никому больше не откроем? — удобнее устраивая Лизу на своих руках, интересуется Космос.
— Ни за что, генерал, — оставив на щеке Коса след своих губ, Лиза прячет лучезарное лицо у него на груди, а сердце заходится от невозможного счастья и любви, которая отогрела их укромную вселенную.
Любовь и ветер неповторимой юности…
— Вот это правильно, алмазная!
Ёлка снова оказалась права.
