Так что ты в полной мере понимаешь, о чем я говорю!
Она помолчала некоторое время. Ее губы по-прежнему улыбались, но лицо оставалось непроницаемым.
— Не иначе, ты обезумел! — сказала она затем. — Надо быть сумасшедшим, чтобы по своей воле разыскивать Тех, от кого в прежние времена с криками бежали могущественные мужи!..
— Я возжелал мести, — был ответ. — И совершить ее могут лишь Те, кого я ищу.
Женщина вновь покачала головой:
— Ты наслушался пения птиц... Насмотрелся снов.
— Скорее уж я наслушался гадючьего шипения, — проворчал Бран. — И я знаю, какой сон пустой, а какой нет. Хватит меня морочить словами! Я пришел искать связь между двумя мирами. И я ее отыскал!
— Что ж, больше не стану лгать тебе, человек с Севера, — сказала женщина. — Те, к кому ты пришел, в самом деле по-прежнему живут в недрах сонных холмов. Они просто ушли прочь. И уходят все дальше и дальше от мира, к которому ты привык...
— И все-таки Они, как я вижу, временами высовываются наружу, чтобы похищать в ночи женщин, заблудившихся среди болот, — заметил он, поглядывая на косой разрез ее глаз.
Она озорно рассмеялась:
— От меня-то ты чего хочешь?
— Хочу, чтобы ты отвела меня к Ним.
Она откинула голову и презрительно расхохоталась. Возмущенный Бран железной хваткой сцапал ее за ворот, между тем как правая нащупала рукоять оружия... Женщина засмеялась ему в лицо:
— Убей меня и будь проклят, северный волк!.. Ты что, воображаешь, будто моя жизнь так уж сладостна? Что я буду цепляться за нее, точно младенец, которого отрывают от материнской груди?..
Бран разжал пальцы и признался:
— Ты права, грозить тебе глупо... Что ж, я куплю твою помощь.
— Каким же образом? — смеющийся голос опять был полон насмешки.
Бран расстегнул кошель; в его подставленную ладонь потекла золотая струя.
— Здесь богатства больше, — сказал он, — чем когда-либо снилось жителям болотного края!
И опять она засмеялась:
— Да на что мне нужен твой несчастный металл? Прибереги его для какой-нибудь римской шлюхи с белыми сиськами. Может, и сделаешь из нее предательницу...
— Ну так назови цену! — попросил Бран. — Может, голову какого-нибудь обидчика тебе принести?
— Во имя крови в моих жилах, несущей древнюю ненависть! Кто мой худший враг, если не ты?.. — захохотала она. И, рванувшись по-кошачьи, ударила кинжалом. Но ее кинжал сломался о кольчугу, которую Бран носил под плащом. Воин отшвырнул ее прочь, презрительно двинув запястьем. Женщина отлетела и растянулась на травяной лежанке.
И опять засмеялась, глядя на него снизу вверх...
— Что ж, мой волк, я назову тебе цену. И, может статься, придет день, когда ты проклянешь доспех, остановивший кинжал Атлы!.. — Она поднялась и, подойдя вплотную, вцепилась нечеловечески длинными пальцами в его плащ. — Да, я все скажу тебе, Черный Бран, властелин Каледона... О-о, я сразу узнала тебя, как только ты вошел в мою хижину, такой черноволосый, с холодными глазами!.. Что ж, я отведу тебя ко вратам преисподней, если ты так уж этого хочешь. Но за это ты заплатишь мне любовью! Заплатишь поцелуями и лаской вождя!..
Горька и безрадостна моя жизнь, ибо смертным мужчинам я внушаю лишь ужас и отвращение. Я ни разу еще не знала мужской любви, объятия крепких рук, жара поцелуев, столь ценимых людьми!.. Я, Атла, оборотень с болота!.. Что я вкусила в этой жизни, кроме хлещущих ветров, неприютных рассветов да шуршания болотной травы?.. Что я видела, кроме призрачных лиц, взирающих на меня из бездны топей? Что я слышала, кроме невнятных шагов в ночи? Твари во тьме, мерцание красных глаз, жуткий шепот безымянных созданий, бродящих во мгле...
Но я человек, по крайней мере наполовину! Я познала печаль и томление, отчаяние, тоску и тупую, саднящую боль одиночества! Подари же мне, вождь, твои яростные поцелуи и варварское объятие, причиняющее сладкую боль! И тогда даже долгий век в одиночестве не сумеет вконец иссушить мое сердце бесплодной завистью к белогрудым подругам людей... Ибо моя память сохранит то, чем смогут похвалиться немногие. Поцелуи вождя!.. Подари мне одну ночь любви, северный владыка! И я отведу тебя ко вратам Бездны!..
Бран угрюмо смотрел на нее... Потом протянул руку и железными пальцами стиснул ее запястье. Прикосновение к неестественно гладкой, лоснящейся коже заставило его содрогнуться всем телом. Он медленно кивнул. И, притянув женщину поближе, заставил себя наклониться к ее раскрытым губам...
4
Холодный серый предрассветный туман казался Брану мокрым плащом, неприятно липнувшим к телу. Вождь повернулся и посмотрел на женщину, чьи раскосые глаза поблескивали в сумрачном полусвете.
— Теперь твоя очередь выполнить свою часть уговора, — резко сказал он. — Я искал связующее звено между мирами и обрел его в твоем лице. Теперь мне нужно нечто такое, что свято для Них. Эта вещь станет ключом к
Двери, незримо отделяющей меня от Них. Расскажи, как мне ее найти!
Алые губы жутко улыбнулись в ответ:
— Я расскажу. Ступай на курган, который люди зовут Дагоновой Могилой. Отвали каменные плиты, загромоздившие вход, и войди внутрь, под своды склепа. Ты увидишь, что пол могильного покоя составляют семь камней, причем шесть из них окружают седьмой. Подними срединный камень — и сам все увидишь!
— Там я найду Черный Камень? — спросил Бран.
— Дагонова Могила — всего лишь Дверь к Черному Камню, — отвечала она. — Вот только решишься ли ты идти по Дороге?
— Скажи еще, бдительно ли стерегут символ? — Бран невольно пошевелил в ножнах клинок. Алые губы насмешливо скривились.
— Если ты встретишь хоть кого-нибудь на Дороге, — сказала Атла, — ты умрешь такой смертью, какой уже много столетий не умирал ни один человек. Да, Камень охраняют, но не так, как охраняют свои сокровища люди. С чего бы Им сторожить то, на что никогда никто не желал покуситься?.. Быть может, Они окажутся поблизости, быть может — нет. Если ты возжелал Камня, придется тебе рискнуть. Но берегись, пиктский владыка! Не забывай, что не кто иной, как твои соплеменники много лет назад оборвали нить, связывавшую Их с земными народами. В те времена Они были почти людьми. Они жили на земле и любовались сиянием солнца. Потом Их вынудили удалиться. Теперь Они не ведают солнечного луча и остерегаются даже лунного света. Они ненавидят даже свет
