– Вообще, я их в детской нашел, после того как уложил Даню спать.
– Это совсем не детский вариант, – сказала я очевидную вещь, иначе бы на его запястье браслет не сомкнулся.
– Заметил, – ехидно ответил Кирилл. – Поэтому мне очень интересно узнать, откуда они у Дани. Кто-то из охранников дал ему поиграть? Если так, то что ещё чемпион выпросил для своих игр?
– Интересный вопрос, – небрежно ответила я, на минуту забыв о столь необычном «плене», но сейчас очнулась и вернулась к более насущным проблемам. – А теперь расстегни мой браслет. Я хочу в туалет, – последнее придумала на ходу, лишь бы побыстрее получить свободу.
– Прости, но нет, – твердо ответил Кирилл.
Я с чувством матюгнулась.
– Хорошо, – я медленно выдохнула, призывая себя к спокойствию. – Говори быстрее, что ты там хотел, и расстегивай наручники.
– А я не тороплюсь, – он усмехнулся, чем вызвал новый приступ злости.
Издевается, значит?
– Позову на помощь, – уже всерьез сказала я, прищурившись. – И плевать, что могу Даню напугать. Зато Максим услышит и, думаю, быстро придумает, как меня освободить, – снова дернула рукой.
Кирилл медленно оглядел меня с ног до головы и, криво усмехнувшись, выдал:
– Значит, все-таки трахалась с ним.
Честно, эту пощечину влепила я вполне расчетливо левой рукой. Правда, сначала неосознанно дернулась все-таки правая ладонь.
– Даже если и трахалась, это не твое дело, – выпалила я.
И только после этих слов я осознала алогичность поступков. Сначала оскорбилась на предположение, а потом чуть ли не подтвердила его же. Твою матрешку за ногу!
– Моё! – упрямо заявил блондин.
Я приподняла брови, беззвучно спрашивая: с каких это щей? Читать взгляды Кирилл умел, поэтому теперь он матюгнулся. И, чуть успокоившись, устало поинтересовался:
– Наташ, я, конечно, не ангел, но, честно, не понимаю, почему ты нос от меня воротишь.
Я рассмеялась, потому что поняла, что его это реально удивляет. А что? Он красивый, богатый, ещё далеко не старик. Каждая первая с радостью прыгнет к нему в постель. И тут я такая выискалась. Не надь мне такого прынца. Ни за бесплатно, ни с доплатой. Хотя деньги он ещё не предлагал и, надеюсь, не предложит.
– Успокой свое эго уже, – посоветовала я, по-дружески похлопывая его по плечу.
Левой рукой!!! Твою мать, уже даже запястье больно от этих необдуманных рывков. Он продолжал требовательно глядеть на меня, и я «созналась»:
– Да не спала я с Максимом. Я не такая дешевка, чтобы согласиться на перепих в машине. И я уверена, что он придет на помощь даже незнакомой замухрышке. Так что твой «вывод» вообще не логичен.
И хоть выражение лица у него осталось неизменным, я почувствовала, что его отпустило. Будто пружина в нем распрямилась, хотя внешне это никак не выразилось.
– Всё? Теперь меня освободишь? – уточнила я вполне мирным тоном.
– Прости за то, что напугал, – тихо сказал Кирилл и провел пальцем по моей скуле, замирая в миллиметрах от моих губ. Поморщилась, отклоняясь назад. – Я не хотел этого и не собирался тебя ни к чему принуждать.
– Повторяешься, – занудным тоном выдала я и делано милым тоном, процитировала его слова: – И ко мне ты зашел, чтобы поговорить. Да? – Кирилл смутился, а я решила ещё позанудствовать, раз совесть его пробудилась от летаргического сна. – Кирилл, мы договаривались, что без моего разрешения ты в мою комнату не зайдешь? Так? – он скрипнул зубами, но кивнул. – И? – Кирилл молчал, и я снова взорвалась: – Короче, отпусти меня, я хоть умоюсь, – и снова шмыгнула носом.
– Пойдем вместе, – предложил Громов самым миролюбивым тоном.
– Куда?!
– В ванную комнату, я помогу тебе умыться.
– Ты издеваешься?
– Нет, – абсолютно серьезно сказал Кирилл и под моим взбешенным взглядом, признался: – У меня нет ключей от наручников.
Это финиш! Полный абзац. Захотелось постучаться головой об стенку или кому-то другому по тыковке настучать. Минуту или две открывала и закрывала рот, пытаясь подобрать слова. Цензурные.
– Ты о чем вообще думал? – выдавила я с трудом сформулированный вопрос.
– А я и не думал, – он ещё и плечами пожал. – Я просто хотел тебя удержать
– И что мы будем делать? – после продолжительного и очень громкого молчания спросила я.
– Поищем ключи в детской? – с улыбкой предложил Кирилл, и я тут же метнулась к двери, вот только Громов с места не сдвинулся и даже меня успел перехватить за ладонь, чтобы я не поранилась о браслет наручников. – После того как поговорим, – и, судя по всему, это не предложение, а ультиматум.
– И о чем ты хочешь поговорить? – я раздраженно взмахнула руками, то есть одной рукой.
– Может, присядем?
Куда? У меня в комнате из возможных вариантов для сидения один стул и кровать. Кирилл потянул меня к постели, я же заупрямилась и с размаху села на пол. Кирилл хмыкнул и, поддернув штанины, сел рядом.
– Слушаю тебя, – с намеком произнесла я после минутного молчания.
– Наташ, тебе Максим больше по душе?
– Какая разница? – я демонстративно пожала плечами. – Больше, меньше… Максим, по крайней мере, ни к чему меня не принуждает, – добавлять «в отличие от тебя» не стала, контекст он без этих слов уловил. – И не набрасывается с необоснованными обвинениями, – добавила я и, подумав, пробормотала себе под нос: – Хотя вот у него есть основания…
– Он же не знает о нас, – прокомментировал мой бубнеж Кирилл.
Я округлила глаза и переспросила.
– Ты так думаешь? В твоем особняке камеры на всех этажах, в том числе и в гостиной. Догадайся, чем охранники занимаются весь день и ночь?
Судя по хмурому взгляду Громова, он о таких вещах вообще не думал.
– Таш, я… перегнул палку сегодня. Признаю, – с усилием выдавил Кирилл. Видела, как тяжело далось ему это признание, поэтому промолчала и даже не фыркнула в ответ. Жду продолжения, и оно последовало: – Просто если говорить твоим языком, измены – это мой триггер.
Я снова промолчала. Кирилл о чем-то задумался или просто решался на «исповедь»?
– Мы с Мариной, матерью Даниила, знали друг друга с детства. Родители дружили, да и мы не враждовали. Повзрослев, не стали противиться желанию родных объединить капиталы. Я, наверное, был даже влюблен в неё. Вот только вскоре она заскучала. Светские тусовки, загулы… Мы бы развелись, но она забеременела. И она вроде успокоилась, даже как-то полюбила ребенка, по крайней мере, сразу бросила пить и курить, и я часто видел, как она с любовью поглаживает свой животик. Только после рождения Дани, всё усложнилось – к ребенку она даже подходить отказывалась. Послеродовая депрессия, сказал тогда психотерапевт. И назначил антидепрессанты, сильные. Я был тогда занят бизнесом по горло, нанял хороших нянечек, оплатил лечение у психотерапевта, но что-то упустил. Поэтому когда жена сказала, что уезжает с подругами на выходные на базу отдыха, возражать не стал. В воскресенье мне позвонил знакомый из полиции – пожар на даче у того психотерапевта. Тела почти не пострадали, Марина отравилась угарным газом, как и её… любовники: психотерапевт и телохранитель. – Кирилл горько усмехнулся, изучая стену за моей спиной. – Все были под дозой, поэтому и не среагировали на пожар. И благодаря «доброжелателям» эта история всплыла в СМИ. Я, конечно, замял скандал, но…
