Вы, Илья Эдуардович, весьма далеки от школы и не знаете всей специфики нашей работы, а поэтому не стоило так распоряжаться!
Я вперил в неё долгий взгляд. Тот, от которого подчинённые ссутся.
– Нет. Никто не жаловался. Это моё решение как спонсора. У кого хватило смелости ко мне обратиться, тот и выиграл приз. Обратились бы вы – имели бы право распоряжаться по своему усмотрению. А так… согласитесь: Майская его заслужила.
Анаконда скрипнула зубами. Явственно.
– Ну, соглашусь я или нет, роли не играет? – показала она зубы в насквозь фальшивой улыбке.
– Нет, не играет, – положил я перед ней документы. – Здесь всё. Копии я отдам Анне Романовне. Вручу лично. Надеюсь, дети будут в восторге, как и вы.
Анаконда снова оскалилась. Радость из неё так и пёрла.
– Каким был, Илюша, таким и остался, – уколола она меня. Но мне все эти наезды – до одного известного места.
– И каким же? – поинтересовался ради приличия.
– Бунтарём. Что угодно, лишь бы наперекор.
– Выигрышная тактика, которая помогла мне стать тем, кто я есть.
– Ну, да, ну, да, – покивала она, то ли соглашаясь, то ли осуждая.
А мне плевать. Фиолетово на все её ужимки. И просто зудит – так хочется поскорее Аню увидеть.
– Ну, что? Посмотрим на ценное приобретение? – наконец-то рассовала она документы, предварительно проинспектировав каждую бумажку.
– Всенепременно, – согласился я, поднимаясь со стула.
В кабинете Анны вовсю кипела работа. Анаконда тут же позвонила и организовала торжественные похороны парт, которые мои ребята вынесли в коридор.
– Как всегда, за всем нужен глаз да глаз, – жаловалась она, попутно отдавая команды двум рабочим. – Боже! Боже! – причитала, видимо, благодаря Всевышнего за богатство, свалившееся на её учреждение, и металась по классу, жадно оглядывая то, что таскала без устали нанятая мной бригада. – Чудо какое!
Она только мешала, но все терпеливо обходили её стороной и даже не ругались.
Анна стояла у окна. Я залюбовался ею. И если Анаконда воспринималась, как чужеродный предмет, то Аня вписывалась очень гармонично в атмосферу.
Они все смотрели на неё. Она мягко руководила. Негромким словом, взмахом руки. А я готов был вырвать им глаза, чтобы не пялились. Инстинкты и разум в данном случае дружить не хотели.
Моя жажда. Мой живительный глоток. Моё наваждение, без которого нечем дышать.
Я бы украл её отсюда – тут и без нас прекрасно справятся. Но вместо этого изображал из себя щедрого спонсора, улыбался, поздравлял и тоже дарил пакет документов.
– На всю технику есть гарантия. В случае чего – вот телефон, по которому следует обращаться, – объяснял я Ане, как незнакомке.
– Спасибо, Илья Эдуардович, – прятала она глаза под ресницами, моя очень вежливая скромница.
– Мне пора, – посмотрел я на часы, когда с формальностями было покончено. – Прошу меня простить, но дела не ждут, – расшаркался я с дамами.
– Я провожу вас! – бежала впереди паровоза Анаконда. И я позволил ей себя увести.
«Жду тебя», – написал и отправил смс. И да. Я бы ждал её хоть до нового пришествия. Потому что не собирался терять ни секунды, отпущенной мне, чтобы видеть единственную женщину, за которой я буквально бегал. И впервые мне нравился этот бег с препятствиями.
Глава 36-1
Анна
Эти парни очень хорошо знали своё дело. Работали споро, быстро, без заминок. Я любовалась, как ловко у них всё получается. Но больше радовал преображённый кабинет.
Здесь теперь как в космическом корабле – красиво, стильно, богато, функционально. Рейнер не поскупился. Сто плюсиков ему в карму.
Я представила, как будут радоваться дети, насколько вырастет эффективность уроков и жмурилась от удовольствия, как кошка на солнце.
Немного всё портила Анаконда, которая, проводив Илью, вернулась командовать.
Она только мешала, но все её терпели.
– Молодец, Майская, – хлопнула она меня по плечу, будто я ей подруга, а мы не в школе, а выбрались в клуб коктейли попить да потанцевать. – Хвалю за индивидуальный подход и креатив! Интересно, муж твой в курсе?
Я даже поперхнулась.
– В курсе чего? – поинтересовалась осторожно.
О том, что я развожусь, никто в школе не знал. Я со многими дружила, но это были скорее приятельские отношения между коллегами. Я ни с кем не откровенничала и личным не делилась.
– Ой, да ладно! – похабно улыбнулась Анаконда и закатила глаза. – А то мы не знаем, как у таких, как Рейнер, кабинеты просят. Да ещё такой крутой. Да ещё – с личной доставкой. Что тебе его за красивые глазки дали, будешь дома мужу рассказывать, а тут не надо – и так всё ясно-понятно-видно.
– Кажется, вы перешли все границы, – холодно получилось, с достоинством. – Вы ведёте себя неподобающе.
– Ах, какие мы гордые и неприступные! С Рейнером небось поласковее была.
– Для школы старалась, – растянула я губы в сладкой улыбке.
Бесполезно спорить и что-то доказывать. Анаконда если что себе в голову вбила – топором не вырубишь.
– Ну-ну. Кто высоко взлетает, то с треском падает, ломая кусты.
– Всего хорошего, Анна, Кондратьевна. Я, пожалуй, пойду.
Ребята как раз закончили монтажные работы. Надо поскорее уйти отсюда прочь, иначе неизвестно, чем это закончится. Анаконда меня провоцировала, я старалась не вестись. Внешне это удавалось. Внутри всё клокотало от ярости.
Мне бы работу сменить. Но я не хотела, не хотела уходить из школы! У меня тут ученики, мой пятый класс, в конце концов!
А эту дуру можно и потерпеть. Она мне на глаза даже не каждый день попадается. А если и попадается, то у неё миллион дел – не до меня, чтобы цепляться. Переживу как-нибудь её наезды с намёками.
Чем она, собственно, отличается от Рейнера? Он тоже в первую нашу встречу намекал не на вечную благодарность. И будь я не так воспитана, могла бы и «отблагодарить».
Из школы я буквально вылетела. Глотнула свежего воздуха и поёжилась: к вечеру похолодало.
– Аня! – окликнул меня Илья, когда я к своей машине подошла.
Я о нём и забыла.
– Я бы хотела побыть одна, – сказала я ему и решительно открыла дверцу.
– За тобой гонится отряд самоубийц? – он уже рядом. – Анаконда покусала?
Не знаю, как у него это получалось, а только
