— Вот и я о том же, — снял пиджак и аккуратно сложил на соседнее кресло. — Что ты вечно ко мне лезешь?
Её никак не обидела его прямолинейность. И так поняла, что для него она всего лишь некий груз, который стоит поберечь до возвращения владельца. Да и рассчитывать на что-то большее не имела не только права, но и возможности. Гончаров не тот мужчина, что так легко простит предательство, а она не та женщина, что будет унижаться, напрашиваясь в любовницы.
— Я не лезу, а просто уточняю, — перешла на дружелюбный тон, реально устав от бесконечных стычек. Всё. У него своя жизнь, у неё — своя. Пускай с кем хочет — с тем и спит. И так ясно — чужие. Не было смысла надеяться на взаимопонимание или хотя бы элементарное уважение. Всё осталось в прошлом. Как и крышесносные, обжигающие когда-то чувства. Она изменилась, Лёшка — изменился. Хватит унижаться. — Ладно, извини, — прошлась ладонью вдоль шеи, массируя затекшую часть, — признаю, перегнула, но и ты меня пойми. Пока тебя не было припхался Гордеев и давай…
А что давай?.. Пока Вика распиналась о неком Вадиме, крышующим шедшие за бугор вагоны, Лёшка чисто случайно заметил в окне шедшую к дому Владу и сразу потерял нить разговора.
Никак не мог понять, почему так остро отреагировал на её появление, если только недавно виделись. Сразу вспомнилась их поездка, и даже не заметил, как его губ коснулась легкая улыбка.
Чему улыбался? Да всему понемногу. Наивности её, например, а ещё смущению, алеющим щекам и учащенному дыханию. Такой свежестью от неё веяло, так легко дышалось рядом с ней, что на душе мгновенно становилось светло и свободно. Дурацкое состояние. И совсем неправильное. Видел её симпатию, и даже больше, как более опытный и старший, чувствовал по отношению к себе ещё и неумело скрытое влечение.
Не хотел вникать в первопричины. Только не с ней. Да, она необыкновенно красивая, обалдено сексуальная, вызывающе аппетитная и притягательная. А ещё… — сочная. У мужчин его возраста на подобные качества мгновенно срабатывала чуйка, и ты хоть кол на голове чеши, а ломка порой достигала таких масштабов, что можно просто сойти с ума. Но бл*дь, это же Ладка! Какая нахрен ломка, если он до сих пор помнил её детские трусики с розовыми мишками? Совсем еб*нулся! Весна-весной, но с этим нужно было что-то делать и желательно — как можно скорее. Вокруг полным-полно баб. Море. Куда не глянь — сплошной соблазн. Нефиг думать о двадцатилетней девчонке, когда стоит только поманить пальцем — и любая красотка в его постели.
— …Лёш, ты меня слышишь? — над ним нависала Вика, и не успел он ответить, как ущипнула за плечо, заставляя вернуться в реальность. — Ты где витаешь?
— Нигде, — рассердился, стряхнув её руку. — Что ты хочешь от меня? Олег вел с ним дела? Вел. Значит, пускай и проблемы решает, — отмахнулся от прозвучавшего ранее предложения прижучить Гордея.
— Да ты меня совсем не слушал! — возмутилась Вика, закатив глаза. — Я тебе говорю, что не хочет он говорить с Турским и деньги требует, которые я, между прочим, уже ему заплатила. Мне, по-твоему, снова отбашлять ему пол-лимона? Ничё так, решала выискался.
Лёшка повернулся к недовольной Некрасовой, чувствуя, как в висках начинает пульсировать тупая боль. Всё он слышал. И то, что она планировала пихнуть его в разборки Турского, совсем не нравилось. Ладно, когда баба сам на сам с проблемой и не знает, как нанести удар в ответ, тогда да, он запросто нанесет его вместо неё. Но когда она пытается сразу на двух стульях удержаться, подставляя его — нехорошо как-то. Чего она ждет? Что он сейчас поедет, перестреляет там половину контингента, а потом что? Привет ответочка?
— Зачем платить? — поднялся с кресла, уже сообразив, как поступит дальше. — Олег передал ему деньги?
— Да.
— Ну вот, призывай к ноге Турского и спрашивай, что за дела такие, не мне тебя учить.
Вика закатила глаза, не разделяя его мнения.
— Я верю Олегу.
— Да? А я — что-то не очень. Зачем Гордееву возбухать против Павла Олеговича? Раньше всё устраивало, а тут, вдруг, начались бока.
— Олегу тоже нет смысла врать, — заступилась за друга Вика. — Мы много лет в одной упряжке и вместе отвечаем за поставку алюминия. Лёш, реши это дело по-тихому, пока не поздно.
«По-тихому»? Можно, конечно. Для этого его и позвали, но чувствовал, что не всё так просто. Это у Варланова он беспрекословно выполнял поручения, потому что был уверен в окружении, а тут… взять того самого Турского? Вот не зашло у них с первой встречи и всё тут. Понятно, не девка, чтобы нравиться, но и к доверительному общению не располагал — это факт. Вечно какой-то мутный, сам себе на уме, что не спроси — ни разу не ответил по существу.
— Решу, не переживай, но для начала договорись о встрече с Вадимом. И ещё, — обернулся в дверях, вспомнив, что оставил на кресле пиджак, — Олежека своего предупреди. Раз пошел такой замес, устроим им очную, посмотрим, кто из них прав.
Вика почала головой, снова не соглашаясь с озвученной идеей. Её проблемы. Его задача не развязать войну, а сохранить, пускай и шаткое, но подобие мира. Устранить Гордеева можно в любую минуту, а вот обнаружить пригретую крысу — уравнение не из легких, особенно, когда приходиться отвлекаться на одну весьма неугомонную девушку.
На кухне, куда заглянул с целью перекусить, уже находилась Влада. Девушка сидела за столом и без особого энтузиазма размешивала по тарелке горячий суп.
— Ешь, ешь, — приказывала рассержено Семёновна, грозясь половником, — а то совсем зачахла. Раньше посмотришь — кровь с молоком, а сейчас…
— Кожа да рожа, — ответила Влада, не замечая его присутствия.
— Ага, кожа да рожа, — перекривила повариха, уперев руки в бока. — Мужикам нравятся круглые формы, а не квадратные. Ни сисек, ни задницы. Тьфу ты, доведешь же такого, ой!.. — тихо вскрикнула, посмотрев в его сторону, — Игоревич!.. Проходи, не стой в дверях. Супчик будешь? — затараторила, принявшись носиться по кухне, обхаживая неожиданного гостя.
Ей что? Ей всё равно, а вот Влада подскочила, как ужаленная, чуть не перевернув тарелку и испуганно уставилась на него, моментально покрывшись красными пятнами. Если бы знала, что он до сих пор тут — в жизни бы не вышла из комнаты. После недавнего позора ей вообще нельзя попадаться ему на глаза, не то, что находиться в одном помещении.
