Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
группы скоропалительно уходил в очередной отпуск. Все у него в этот день летело как попало и куда попало. Письмо он случайно сунул в какие-то бумаги, откуда оно перекочевало в несгораемый шкаф и затерялось. Жители несколько месяцев терпеливо ждали ответа, а не дождавшись, совершенно справедливо обиделись и затрезвонили во все колокола. Вокруг нашей группы густо запахло выговорами и другими служебными неприятностями.
Шел январь – самое непригодное время для работ по разминированию. Но это уже никого не интересовало: сами мы провинились, сами и должны были исправлять ошибку. Короче говоря, офицер, потерявший письмо, и я как пиротехник покатили в деревню с задачей – не возвращаться до тех пор, пока не будет выполнено справедливое требование колхозников.
Выйдя из вагона и протопав по бодрящему морозцу минут сорок, мы застыли на открытом всем ветрам перекрестке, ожидая высланную нам в помощь команду. Команда – старший лейтенант и рослый солдат с круглой как луна физиономией – чуть не проскочила мимо на юркой остроносой «амфибии»: гнали будто на пожар.
Карта показала, что деревня, в которую нам надлежало попасть, находилась километрах в восьми от перекрестка, где-то в конце проселочной дороги. Мы неловко ввалились под обледенелый тент лодки на колесах. Да ненадолго. Километра через полтора узкая, как прорубленная в сугробе, дорожка кончилась и перешла в еле заметную тропинку. Отдав водителю распоряжение ждать до победного, мы четверо гуськом вступили на эту тропу.
Домики совсем зарылись в снегу – маленькие, игрушечные, нереальные. Странно было, стоя на земле, смотреть на крышу. Чисто и пусто. Даже собак не видно и не слышно – вымерла деревенька. В какую избу сунуться? Стоим прикидываем. Заскрипела примороженная калитка, и на. притоптанную дорожку вышла статная молодка. Остановилась с любопытством – откуда, мол, такие?
– Красавица, можно вас на минуточку?
Чисто женское игнорирование – будто не слышит. Знай, дескать, наших, мы не как ваши городские, помани – бегом побегут…
– Подскажите, пожалуйста, где у вас сельсовет?
– Ой, вы же не туда пришли… – И начала частить…
В общем оказалось, что вся власть помещается в нескольких километрах от этой деревни, что, добираясь туда и обратно, мы впустую потратим целый день, а снаряды или мины нашли где-то здесь. И выходило, что нет нам смысла месить целинный снег и терять время. Что касается непосредственных заявителей, то…
– Поговорите с Арсением Михайловичем – это он, наверное, те бумажки писал, он у нас завсегда пишет…
Одноглазая покосившаяся избушка автора письма встретила нас лаем лохматой собачонки, скрипом тяжелых половиц в сенях и глуховатым старческим:
– Заходите – давно жду…
Арсений Михайлович предстал перед нами высоким костлявым стариком, худущим как палка, с густыми нечесаными бровями и в богатырских валенках на тощих ногах. Такие старики всегда почему-то бывают желчными и ворчливыми. А этот вдруг улыбнулся детской улыбкой и сразу стал похож на чудаковатого интеллигента.
– Вот как вас припекло – целой бригадой пожаловали.
Наш старший бросился в круглые, извиняющиеся объяснения.
– Да ладно, – и в самом деле став ворчливым, перебил Арсений Михайлович, – приехали – и хорошо. А что в газету писал – так надо же вас как-то прижать, чтоб не бюрократились. Колодец-то у нас один. Считай, на пять деревень один. Маленькие деревнюшечки, а тоже жить хотят. Так ведь? А он никуда не годный…
– Арсений Михайлович, – вмешался я, – как же вы до сих пор жили, если у вас один колодец и тот воды не дает?
– Вот так и жили, – рассердился старик. – Раньше еще давал воду, а сейчас перестал: заплыл весь. Стали чистить, а в нем мин полно. Не беспокойтесь – зря бы вас трогать не стали.
Зимние дни короткие – надо спешить. Мы вышли к колодцу. Дряхленький сруб был аккуратно очищен от снега и грязи, стержень массивного ворота добротно смазан. Всем этим по доброй воле занимался Арсений Михайлович.
– Полюбуйтесь, – показал он.
В колодце, под прозрачной ледяной коркой, как под стеклом в музее, виднелись темные контуры мин и гранат.
– Ну что, пиротехник, – кивнул мне наш щеголеватый старшой, – ты у нас специалист. Полезешь?
Арсений Михайлович с каким-то мужчиной, отрекомендовавшимся бригадиром, прикатили новенькую деревянную бадью, приладили ее вместо ведра на ворот. Экипаж подан. С сомнением ощупал я не внушающее доверия сооружение и разделся. Снял свою старую добрую шинель, подумав, расстегнул и китель…
Первые впечатления можно было бы суммировать так: звезд из колодца не видно, небо отсюда кажется с овчинку, к которой прилепились грязные шмотья облаков, и, что весьма поразило, в колодце оказалось сравнительно тепло.
…Бадья беспорядочно колышется под ногами, то прижимаясь к срубу, то грозя перевернуться. Я тыркаюсь в противные, осклизлые стены, пытаясь обрести устойчивость. Наконец удается немного погасить болтанку. Теперь самое главное – суметь нагнуться. Осторожно – не дай бог перевернуться – ищу удобное положение: чуть шевельнул корпусом – проверить устойчивость, рукой – снова устойчивость, ногой – равновесие. Трах! Лбом в мокрые бревна. Нет, так много не наработаешь.
В проеме – головы товарищей.
– Бросьте каких-нибудь палок!
Там быстро соображают, в чем дело: в ведре, которым я должен подавать боеприпасы, мне спускают дощечки. Начинается мучительный крепеж бадьи этими примитивными распорками. В конце концов она малость покоряется, и можно запустить руки в ил, покрывший дно колодца.
Ледяная вода обжигает. Зрители наверху остроумно, на их взгляд, подбадривают:
– Ничего банька!
– Не печет?
Колодец действительно основательно заплыл: будь я потяжелей, бадья села бы на мель и без крепления. Тонкий, как пудра, ил набит железом. Руки сразу же нащупывают характерные контуры пятидесятимиллиметровой мины. Рядом – граната, кажется, наша. Да, РГД-33. Еще граната – немецкая. Снова мина, снаряд…
– Их тут чертова уйма! – для развлечения и храбрости кричу я.
– Осторожнее… – несется в ответ.
Ведро тоже на плаву, но плавать ему негде: оно зажато само и чуточку поджимает мою дрейфующую опору. Начинаю вытягивать и складывать подводные трофеи. В ведре для них настлана ароматная сосновая стружка: будет достаточно мягко. Поэтому кладу, почти не глядя, как дрова.
– Довольно! – командуют сверху.
– Понял вас, давай вира помалу!
Ведро ползет и закрывает небо. Темно – надо переждать. Под середину бадьи уходит большой снарядище. Он мне здорово мешает, но вытащить его – проблема. Гвоздь проблемы – третий закон Ньютона. По этому закону при малейшем моем движении бадья начинает угрожающе вращаться, и летит к черту сложная система распорок.
– Слушайте, бросьте сюда кончик веревки!
Дважды чувствительно стукаюсь лбом о сруб, но снаряд все же остроплен, хотя «корабль» мой и кружится, как волчок.
– Возьмите на себя
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
