Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Раз уж мы заговорили о наркотиках, вере и эффекте плацебо, я Тебе скажу, иногда мне кажется, будто целительная для души (а иногда и тела) вера в Бога на самом деле тоже такое плацебо. А что если боги — неважно, из какой религии — на самом деле не что иное, как наркотики, в химическом составе которых нет никакого действующего вещества? Мы поверили, что оно там есть, и по причине собственной сильной веры в то, что должно действовать, попали в зависимость. Мне вспоминается рассказ известного чешского психиатра Олдржиха Винаржа. В урезанной он-лайн версии, поскольку эти тупицы из отдела пропаганды ада уже восемнадцать лет никак не соберутся рассмотреть мои заявки на бумажную версию. Думаю, что они их и не читают.
Но я не об этом. Как-то к Олдржиху Винаржу пришла на прием женщина, страдающая болями. У нее болело буквально все тело. Олдржих понял, что эти боли маскируют депрессию. На боль отлично действует морфин — снимает ее напрочь. И Винарж начал лечить эту женщину морфином. На самом-то деле он впрыскивал ей под кожу не что иное, как обычный физиологический солевой раствор. Действовало чудесно! Пациентка вдруг уверовала в Бога, а ведь чехи в массе своей атеисты. Боли у нее от физиологического раствора проходили. Она прибегала к Винаржу к десяти утра, как в церковь на утреннюю мессу. А однажды доктор Винарж уехал в отпуск, и когда вернулся — у этой женщины были все признаки морфиновой ломки, потому что во время его отсутствия ей никто уколы солевого раствора не делал. У меня в мозгу, сыночек, это как-то удивительно соединилось с мыслью о Боге как плацебо. Но это так, к слову.
Картинку из той блудной дискотеки в варварско-декадентском Лос-Анджелесе я нарисовала лишь для того, чтобы продемонстрировать: серотонин, допамин и еще обойденный мной вниманием моноамин облегчают восприятие Бога. Но ведь жизнь — не дискотека. И мало кто, обдолбанный экстази, кокаином или псиллоцибами, спешит на мессу в церковь. В лучшем случае это случается наутро, под воздействием остатков неразложившегося еще в печени этанола, — то есть с похмелья.
Религиозность, которая является лишь одним из показателей трансцедентальности (а эта штука намного больше, чем Бог и Ко, мне сам Абрахам Маслоу о ней рассказывал), сама по себе ад не особо беспокоит. У нас здесь такое количество верующих грешников — больше, чем песчинок на пляже. Трансцедентальность, сыночек, это нечто большее, чем посты, службы, таинства, пасхальная исповедь или вечерние молитвы, к которым я вас с Казичком так упорно призывала и которые вы, по лености и недомыслию, никогда не исполняли. Трансцедентальность — это ощущение своего единства со всем видимым и невидимым, полное забвение себя как индивидуальности и растворение в прекрасной, чудесной вселенной, частью которой ты являешься. Трансцедентальность — это мироцентризм, в противовес антропоцентризму, так я, сыночек, понимаю. При этом люди ощущают прикосновение вселенной как исключительное благо, желают добра всему сущему. И скалам, и морям, и деревьям, и цветам, и муравьям, и ежам, и белкам, и гиенам, и жирафам… и людям прежде всего. Те, кто прикоснулся к трансцедентальности, хотят всегда быть на высоте. А это для ада самый страшный кошмар.
Для Ада не может быть ничего хуже, чем безгрешный трансцедентальный атеист.
Честно Тебе признаюсь, этот ужас ада я понимаю и разделяю. Здесь проблема трансцедентальности — горячая тема, и местные обитатели вносят различные инициативы, как ее влияние на Земле ослабить, а на различные проекты и исследования в этой области выделяются огромные средства. Но толку пока немного. В аду пытаются анализировать механизм возникновения трансцедентальности у людей, методы и техники ее измерения. И альтернативы земным техникам ад предложить пока не в состоянии, что часто является на митингах оппозиции аргументом, чтобы всех этих «высоколобых»'разогнать к чертям собачьим, а освободившиеся средства направить на зарплаты учителям, которые как-никак «работают на переднем фронте борьбы за грех». Это, конечно, чистой воды популизм, и больше ничего.
Но вернусь к трансцедентальности, сыночек, ибо она много общего с геном Бога имеет. На Земле для ее измерения применяется всего одна методика, созданная мудрым американским врачом и одновременно генетиком Робертом К. Клонингером, который в восьмидесятых годах прошлого столетия разработал тест и широко распространил его среди коллег — психологов, антропологов, нейробиологов, социологов, теологов и прочих «логов». Если четко и честно ответить на вопросы этого теста, можно вычислить собственную трансцедентальность. Многие завистники и противники Клонингера пытались оспаривать достоверность получаемых результатов, но ничего не добились, и тест Клонингера, который носит название TCI, и сегодня остается наиболее точным и признанным средством измерения человеческой трансцедентальности. Если кто-то в этом тесте — к примеру Ты, ну чисто гипотетически! — набирает 99 баллов, это значит, что его трансцедентальность сравнима с той, которую приобрел буддистский монах, долгие годы медитировавший, использовавший практики дзен-буддизма, и практически достигший в просветлении уровня самого Будды. Если же испытуемый набирает два балла, скорее всего перед нами политик, который из всех вопросов теста понял лишь два, да к тому же, отвечая на них, рефлекторно наврал.
И вот наконец, сыночек, я вплотную приближаюсь к выводам о гене Бога, о котором, собственно, и собиралась сказать. Результаты теста Клонингера для репрезентативной группы случайно выбранных людей были собраны. У всех этих людей генетическими методами был установлен полиморфизм А3350C на гене SLC18A2. Оказалось, что люди с полиморфизмом СС, СА, АС в тестах Клонингера достигали значительно более высоких результатов по сравнению с носителями полиморфизма АА. Сочетание оснований АА, то есть Антихрист/Антихрист, коррелирует со значительно более низкими значениями трансцедентальности. Люди, которые имеют основание С (Христово, ну, ты помнишь!) у гена, транспортирующего серотонин и допамин, более трансцедентальны. Получается, только цитозин в соответствующем месте и имеет влияние на восприятие и понимание Вселенной: от любви к природе до любви к Богу, от ощущения единства со всем миром до готовности к самопожертвованию ради улучшения этой самой Вселенной. Поэтому ген SLC18A2, более известный как SLC18A2, называется еще геном Бога. Само объяснение полиморфизма А33050C на гене VMAT2 в контексте близости влияния Неба вызвало большой переполох в аду, что неудивительно. Здесь ждут от своих ученых, что те изобретут эффективный научный способ заставить эти СС, АС или СА мутировать в полиморфизм АА, для ада весьма удобный и желательный, и повсеместно эту методику распространять. Но никаких конкретных проектов пока не предвидится, все, как и прежде, зависит от невнимательности Бога, который VMAT2 случайно метит двумя А. Бог все-таки, как видно, ошибается редко, и такие мутанты, как Гитлер, Сталин и компания в истории появляются редко… ну, или нечасто. В последнее время здесь выделен на науку адски большой бюджет, и не исключено, что проект «Ген Бога» получит дополнительное финансирование.
Думала я, думала об этом гене Бога, о полиморфизме на VMAT2 десятой хромосомы — и такая меня, сыночек, охватила по Тебе тоска, аж серотонина на синапсах не хватило, он во мне просто полностью уничтожился. А это для гена Бога вредно. Если бы в аду были леса и в них росли волшебные грибы, я бы, сыночек, в эти леса отправилась и пожирала бы эти грибы, как первую клубнику весной, чтобы хоть сколько этого псиллоциба из серединки извлечь, максимально себя одурманить и тоску эту уменьшить. Или купила бы у дилера на последние деньги маленькую понюшку кокаина, а то и таблетку экстази — и отдалась бы воспоминаниям о Тебе. Какой Ты был маленький, любимый и единственный, как ручки ко мне тянул и губ моих пальчиками крошечными касался… или как за соски меня нетерпеливо хватал, когда голод Тебя одолевал… И я всовывала Тебе в рот свой сосок, между губ, и такой у меня случался трип, — никакое ЛСД рядом не стояло, да и сравнивать это никак нельзя. Во время кормления в моем организме происходили такие выбросы окситоцина — никакой «Нирване» такого не добиться. Если бы я торговала химией, я прежде всего продавала бы окситоцин. Потому как это прекрасная молекула, и она Богу действительно удалась. Вода, кислород, запахи Рождественского сочельника и окситоцин — Его бесспорные удачи. А окситоцин, пожалуй, — наибольшая. Без нее я бы не испытала наслаждения от сокращений матки, когда Леон со всем старанием во мне Тебя, сыночек, зачинал, не имела бы молока в грудях своих, чтобы им Тебя кормить, когда время наступало. И без окситоцина я бы не смогла ощутить этого райского блаженства, когда Ты молоко из моей груди сосал, и я парила над теорией вселенной перед Большим Взрывом. Я была связана с тобой каждой клеточкой, каждым рецептором. Каждым, Нуша. Хотя на самом деле я была связана только с Твоим ртом своим обмусоленным соском. И если бы в этот момент какой угодно Бог вознамерился Тебя у меня отобрать — ручаюсь, я заставила бы Творца отказаться от своего проекта. Ибо мать, кормящая дитятко, важнее любого проекта. И все. Точка. Понимаешь меня, сыночек?
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
