Книга Замужество мисс Монктон - Хелен Диксон

Лишь незадолго до рассвета Мария забылась тяжелым сном, но вскоре ее разбудили звуки осторожных шагов в коридоре. Услышав, как открылись и тотчас закрылись входные двери, она спрыгнула с высокой кровати, подбежала к окну и в предрассветном сумраке успела увидеть отъезжающую от дома крытую коляску.

Только теперь, когда перспектива возможной гибели Чарльза стала неотвратимой, ей показалось невероятно важным признаться ему в любви. Лихорадочное нетерпение заставило ее забыть о своем отчаянии. Мария наспех оделась и побежала в конюшню, с трудом разбудила одного из грумов и велела ему срочно оседлать лошадь.

Бедняга поминутно зевал и встряхивал головой, определенно сочтя ее ненормальной, однако на удивление быстро оседлал две лошади — одну для нее, а другую для себя, опасаясь гнева сэра Чарльза, если бы тот узнал, что он отпустил его гостью одну.

Превосходная наездница, Мария в обычных обстоятельствах получила бы истинное наслаждение от стремительной езды, но сегодня ей было не до того. Охваченная отчаянным желанием увидеться с Чарльзом до поединка и сознанием, что и ее жизнь зависит от его исхода, она неустанно погоняла лошадь, заставляя ее нестись бешеным галопом. Сзади едва поспевал грум.

Туман еще клубился в низинах парка, когда они въехали в него, поеживаясь от свежего утреннего ветерка. В этот час здесь было пустынно и тихо. Мария натянула поводья и медленно пробиралась между деревьями, посылая лошадь то в одну, то в другую сторону в поисках экипажа, в котором уехал Чарльз.

И вдруг увидела впереди его и две другие коляски на лужайке, почти полностью скрытой зарослями кустарника. Издали ей не было видно, что там происходит.

— Ждите меня здесь, — приказала она груму. — Пока не знаю, но вы можете мне понадобиться.

Без лишних пояснений она оставила недоумевающего человека и стала приближаться к лужайке, стараясь не показываться из-за деревьев. Определив место, где должен был состояться поединок — немного в стороне от экипажей, она спешилась и, притаившись за густой листвой раскидистого боярышника, стала всматриваться в ту сторону. С минуту она прислушивалась, затем с волнением увидела появившуюся там группу из нескольких человек. Кроме Чарльза и Генри, она никого из них не знала.

Два человека, по-видимому врачи, нервно расхаживали около своих колясок в ожидании начала дуэли. Еще двое, кого Мария сочла секундантами, осматривали оружие, тихо переговариваясь. Уже сбросившие камзолы и оставшиеся в рубашках Чарльз и Генри стояли в разных концах лужайки.

Уловив в стороне какое-то движение, Мария повернулась и увидела выглянувшее из одной кареты очень красивое и встревоженное лицо женщины, при виде которого у нее все поплыло перед глазами.

Это была та самая женщина, которая так нежно прощалась с Чарльзом у Вестминстера.

Ноги ее подогнулись, и она схватилась за ветку, чтобы не упасть. Усилием воли она заставила себя наблюдать за тем, что происходило на лужайке. Вот Чарльз и Генри взяли заряженные пистоли и встали спиной к спине в центре лужайки. По сигналу секунданта Генри каждый из противников должен был удалиться один от другого на двадцать шагов, предписанные правилами. Секунданту Чарльза была оказана честь взмахом белого платка подать сигнал к началу дуэли.

Затем все произошло мгновенно, хотя Марии показалось, как будто она видела все в замедленном темпе. С невероятным ужасом она увидела, как Генри повернулся и выстрелил, не дожидаясь голосового сигнала и взмаха платком. Чарльз как раз поворачивался к нему лицом, когда пуля с диким свистом пролетела по воздуху и врезалась ему в предплечье правой руки.

Находившийся слишком далеко, чтобы услышать испуганный вскрик Марии, Чарльз взглянул на свое окровавленное плечо, будто не верил своим глазам, затем перевел гневный взор на противника, которого сотрясала неуемная дрожь. Медленно подняв оружие, он старательно прицелился прямо ему в сердце. Марии казалось, что она видит выступивший на лице Генри пот от страха. Но в последнюю секунду Чарльз нацелил дуло пистоля в небо, и грохот его выстрела вспугнул птиц, которые с шумом покинули свои гнезда.

Генри попятился, когда на поле боя поднялся страшный шум. Возбужденно размахивая руками, оба секунданта наступали на него, очевидно обвиняя в трусости, подтолкнувшей его нарушить правила дуэли. Естественно, Мария хотела кинуться к Чарльзу, благодаря Бога за спасение его от смерти, но ее опередили.

Из кареты поспешно спустилась женщина и бросилась к нему, на бегу отчаянно выкликая его имя. За ней быстро шел доктор со своим саквояжем, чтобы перевязать рану, пока Чарльз не скончался от потери крови.

Марию, у которой замерло сердце, никто не замечал. Она видела, как Чарльз обнял и прижал к себе женщину здоровой рукой, потом ласково улыбнулся и что-то сказал ей, на что она ответила ему любящей, нежной улыбкой. Затем он очень медленно наклонился и поцеловал ее в лоб.

Мария задрожала от озноба, хотя совсем недавно ей становилось жарко при одном воспоминании о запретных ласках Чарльза, от счастья только что обретенной любви — любви без взаимности. Глубоко униженная всем, что видела, Мария поняла, что он решил драться на дуэли только для того, чтобы защитить ее, а не из любви к ней.

Не в силах вынести эту душераздирающую сцену, Мария повернулась и, спотыкаясь, побрела к своей лошади.

Она вздрагивала от уколов ревности, представляя Чарльза наедине с этой женщиной. Кто она? Кем была Чарльзу? После возвращения в Лондон он проводил дома мало времени. Действительно ли он обсуждал в парламенте результаты своей поездки во Францию или только делал вид? И почему он не познакомил ее со своей матерью? Если только она была не из тех женщин, которых представляют матерям…

Это могло все объяснить. Да, она могла быть его любовницей — к тому же леди обычно не присутствуют на дуэли. Так же как джентльмены не женятся на своих любовницах, но она была не настолько наивной, чтобы не знать, что после женитьбы на достойной и порядочной леди зачастую они продолжают содержать любовницу.

Мария возвращалась грустная и поникшая. Чувствуя, что надежда на счастье с Чарльзом потеряна, она решила при первой же возможности уехать в Грсйвли.

Необыкновенно довольный исходом дуэли, хотя и досадуя на полученную рану, желая поскорее увидеть Марию и избавить ее от тревоги, Чарльз быстро пересек холл, направляясь в столовую. Но за столом была только леди Осборн.

— А, вот и ты, Чарльз! — сказала она, протягивая руку за ломтиком тоста с маслом.

— Доброе утро, мама. — Он улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, затем подошел к буфету и положил себе яичницу с беконом, стараясь не потревожить раненую руку.

— Я вижу, верховая прогулка пробудила у тебя аппетит, — заметила леди Осборн.

— Это было восхитительно. — Он отодвинул для себя стул и невольно вздрогнул.

— Что у тебя с рукой? Болит? — Ее острые глаза ничего не упускали.