них. Права?
— Еще как права. Я и в тюрьме месяц засидела.
— Ой, бяда. И куда теперь? — обратилась она к деду.
— Пока не знаем, если позволите, переночуем у вас.
— Да хоть живите, — ответил сбоку Кузьмич.
— Жить мы не будем. Но если поможете выбраться. Завтра утром уйдем.
— Конечно, поможем. У моего племяша ИЖ с коляской.
* * *
В конце мая прекрасные вечера. Солнце заходит в начале десятого. И потом еще молочные сумерки. Совсем не то время, чтобы умирать.
Гарик, Хопарь и его помощник стояли на коленях, с края обрыва видно далеко. Стянутые руки режет проволока. Совсем, как в кино про революционных матросов, думал Гарик. Они не могут так просто закопать. Да, подвели помощники, но он сделал все. А контролировать их команда должна, так он и кричал, пока удар не отправил его в темноту.
За лодкой поставили Хопаря присматривать. На него и оформили. Мотор поставили самый мощный, какой нашли — «Бийск». Ангар на бережку, маленькая пристань на заваренных железных бочках, покрытых досками. Гарик потом думал ее расширить и катер с тентом прикупить — гостей выгуливать. Хопарь держал запас бензина и регулярно выводил лодку, делал пару километров, смазывал.
Шайтан их дернул в ту ночь сети ставить. Рыбы здесь много. Гарик закрывал глаза на такое использование имущества, в ответ Хопарь заносил долю малую. Судак и щука шли на продажу, чехонь сразу вялили — местные ее не жалуют. А вот лещей коптили и возили в рыбинский кооператив.
Утром рыболовы дождались, когда рыбнадзор проедет и пошли сети снимать. Минут сорок потеряли из-за них. Если б догнали, то обошлось бы. Победителей не судят. Но те ушли.
— По вашей вине провалена операция, — куратор сзади стоит, в руке пистолет с глушителем, — в этой игре можно многое поиметь, а можно все потерять. Вы потеряли.
— Да что, за сотку мочить? — подает голос Хопарь, — чего я поимел?
— Гарик, ты сделал ошибку, — куратор дает знак двоим, те поднимают его и развязывают.
— Я старался, как мог, — без надежды отвечает он. Даже если сейчас прыгнуть, пули догонят.
— Исправь, — куратор протягивает пистолет.
Значит, мочить не будут. Иначе бы разговоров не было. Надо этих убить. Плевать, что будет потом, главное, выжить. Гарик взял ствол. ПМ удобно лег в ладонь. Хопарь повернулся, и срез глушителя уперся в висок, а не затылок. Раздался хлопок, как пакет лопнули. Хопарь упал вперед и на бок. Второй лежал и скулил. Еще один хлопок.
— Молодец, Гарик, — куратор забрал пистолет, — теперь по кирпичу к ногам.
Тела двух неудавшихся бизнесменов подняли брызги около лодки, с которой двенадцать часов назад они так и не вытащили сети.
Отпускать стало только после целой бутылки водки.
— Таковы правила. Операция провалена, надо зачищать. — Куратор сидел рядом, — их убрали бы в любом случае.
— А меня? — еле ворочая языком спросил Гарик.
— Ты — другое дело. Ты — нужен. Мы утром уйдем. Поисками займутся другие люди, а ты им поможешь.
— А это все? — Гарик махнул рукой.
— Лодку притопили с пробитым днищем, тела течением унесет в водохранилище. У вас же тут сомов много? Может, и не донесет. Утопли на рыбалке. На сети сам ментов наведешь. И подбери человека сюда. А в остальном, у тебя уже все налажено. Перспективы есть.
— Да здесь не перспективы, — Гарик встрепенулся, — мечта! Все сделаю, все обустрою. Горбачева не стыдно пригласить будет.
— Горбачева не надо, — серьезно ответил куратор, — а местных посмотри. Кому девочек, кому мальчиков, кому чего. А мы с ними поработаем.
Утром Гарику было плохо. Но похмеляться он не стал. Чуйка говорила, что сила за ними. А с этими сам виноват. Надо было все под контроль брать. Не отдавать никому ни какого куска. На примете были люди. Надо ехать в Ярославль.
* * *
Анатолий Иванович с утра был озадачен. Деревня, в которой проводилась операция, промелькнула в сводке. Он бы и внимания не обратил, если бы не местный начальник участковых, его давний информатор. Пропали двое блатных. Пришлось созвониться, уточнять детали. У которого по-авторитетней, Хопаря, деньги стали водиться. А недавно моторку купил, мощный двигатель поставил. Ловили рыбу, продавали. Утонули? Тела не найдены. Какой-то нерусский строит дом. В то же время у него сменилась бригада шабашников. Те мало чего настроили, все пьяниц нанимали за себя. Пять человек жили тихо, не пили. Наняли новых три человека. Все пошло быстрей. Хоть и пьют по вечерам работяги. Еще бабка видела, как пацан через огороды пробежал, за ним шабашники гнались. Упер чего, может. Но заявлений не было. Это к делу не относится.
Вот странная активность и озадачила. По информации Москвы резидент должен был доставить что-то и куда-то, потом забрать кассету и уехать. Кассету изъяли. «Что-то» не нашли, и про «куда-то» ничего не узнать. Предположительно, прибор, замаскированный под неприметную вещь. Вроде изделия, которое Равильевич чуть не профукал. Трясли, кого можно. Агент, который резидента привозил, сознался, что он его на заднем сиденье своей «Волги» обнаружил, да в Волгу и выкинул. И даже место показал. Водолазы искали, естественно, зря.
Не находил он ничего. И девчонка не находила. Вот если бы она в корках была, тогда он бы поверил, защитил, обласкал и пристроил по нужной линии. А так она и у Равильевича не на связи. Обидно. А не врет ли он? Агентов такого рода передавать у них не принято. Ушел опер, ушли и они. Объектовые — другое дело. Или вдруг оставил для наблюдения? Смысл? Возможностей у нее нет. Связи банальные. Гуляла с интересным парнем, да и того не удержала.
Но что-то не так. Надо новенького послать в порядке контроля. Дело есть, бумагами его наполнять надо, вот и пусть проведет установку, заодно с участковым познакомится.
Глава 12
Утром Мария накормила завтраком: напекла блинов. Не удержалась, отозвала меня в сторону. Но на все расспросы я отвечаю уклончиво. Единственно, что рассказала, как в тюрьме сидела. Мария охала и, подперев кулаком щеку, жалостливо смотрела на меня.
— Значит, ты художник теперь?
— Дальше собираюсь. Высшее получать. Но это как получится. Думаю, если бы не знакомые, никуда не поступить.
Пока племянник собирается и заправляет мотоцикл, мы еще раз обсудили, кому отдать лодку и что говорить в случае вопросов. Кузьмич кивает, что все понял.
После завтрака идем на Юхоть.
— Дед, покажи ружье, — шепотом пристаю я.
— Ну, пойдем, — ведет он к лодке.
Короткий сверток в самодельном чехле. Дед достает обрез.
— Это из
