была там», – подумала Вася и почувствовала подступивший к горлу горький комок.
Вася согнулась пополам, и её вырвало.
Глава 21. Так и было
Зубы стучали всё сильнее, руки и ноги потеряли чувствительность, даже всегда теплый живот под тонкой рубашкой стал холодным. Об него не получалось согреть ладони, пряча их под одежду.
То и дело Вася переходила на бег, пытаясь согреться. Тогда ноги в заледеневших носках простреливало болью, и на глазах выступали слезы.
«Я точно заболею. Заболею и умру, пока Виктор меня найдёт».
Она уже не понимала, где находится. Бесцельно брела вперёд, то отдалялась от оживленных улиц, то вновь незаметно для самой себя на них возвращалась, как раненое животное, выходящее к людям в надежде на помощь.
Несколько раз с Васей пытались заговорить прохожие. Одна женщина даже шла за ней почти остановку, пытаясь выяснить, что произошло, раз молодая девушка без обуви и верхней одежды идёт по улице и плачет. Но Вася не смогла с ней заговорить, лишь мотала головой и отворачивалась.
Её голос был таким заботливым!
Как у мамы.
Не в силах больше слушать его, Вася побежала прочь. Замедлилась спустя время только у дверей небольшой пекарни. Теплый желтый свет манил, небольшой деревянный столик, стоящий у самого окна, пустовал.
«Там, наверное, тепло. Я могу зайти? Мне нужно согреться. Я больше не выдержу…»
Когда Вася робко открыла дверь, над нею приветливо звякнул колокольчик. Запинаясь, она подошла к столику и села, ссутулившись и не глядя по сторонам.
«Не обращайте на меня внимания. У меня нет денег. У меня ничего нет…»
Телефон Васи остался в рюкзаке, дома. Она боялась обратиться к кому-то, чтобы позвонить с чужого мобильного… да и не помнила номер Сергея.
Всё, что оставалось – это ждать Виктора и надеяться, что он скоро её найдёт.
«Я не героиня. Я жертва, и всё, что я могу – это ждать, пока мои герои спасут меня. Так всегда было? Да, кажется, всегда…»
За прилавком, где под стеклянной витриной поблёскивали гладкими спинками свежие пирожки, две продавщицы обеспокоенно переговаривались, поглядывая на дрожащую Васю. Она съежилась ещё сильнее, пытаясь стать меньше и незаметнее, но всё равно услышала приближающиеся шаги и тихо вздохнула.
Краем глаза она разглядела синий передник и руку, поставившую на стол пластиковый стаканчик. Прозрачная вода в нём наполнялась коричневыми прожилками, расползающимися от чайного пакетика. На дне завораживающе мерцал медленно растворяющийся сахар.
Вася медленно подняла голову и растерянно моргнула заплаканными глазами. Лёд, намёрзший на её ресницах, уже растаял, и теперь капал вниз ложными, пресными слезинками.
Стоящая перед ней продавщица дружелюбно улыбнулась:
– Бесплатно. Выпей, согрейся.
Это была полноватая женщина с приятным румяным лицом и длинными рыжими волосами, собранными в косу. Она смотрела на Васю, пряча беспокойство на дне зеленых глаз.
– Что с тобой случилось? – спросила женщина, дождавшись, пока Вася робко придвинет к себе горячий стаканчик и заключит в гнездо ладоней, согревая руки. – Может, полицию вызвать?
– Спасибо, – хрипло прошептала Вася, опустив глаза. – Не нужно, со мной… – она слабо улыбнулась, чувствуя, что вновь готова расплакаться, – всё хорошо. Скоро дядя приедет, заберет меня.
– Ты уверена? – с сомнением спросила продавщица, поглядывая в сторону кассы, где стояла её коротко стриженая коллега, жадно вслушиваясь в их разговор. Взглянув туда, Вася увидела, что та держит под рукой мобильный.
«Они позвонят в полицию! Это плохо. Надо выкрутиться», – Вася из последних сил заставила себя думать.
– Да, – сказала она, пытаясь придать усталому голосу беспечность. – Я просто… из дома убежала. – Её вдруг осенила. – У меня проблемы с маминым мужчиной.
Женщина отодвинула от стола второй стул и села, внимательно глядя на Васю:
– Что за проблемы?
Вася скривила потрескавшиеся на холоде губы:
– Я ему очень нравлюсь. – Она усмехнулась и отвела взгляд. – Кажется, даже больше, чем мама. Недавно он решил меня поцеловать…
Вася поднесла к губам сминающийся в пальцах стаканчик и отхлебнула обжигающую жидкость. Чай прокатился по горлу сладкой волной огня, она захлебнулась и поспешно поставила стаканчик на стол, чтобы отдышаться. Немного придя в себя, вновь глотнула чай, косясь на продавщицу.
Та хмурилась, разглядывая Васю, её грязную рубашку, босые ноги в промерзших носках, оставляющие на кафеле кофейни холодные влажные следы.
– А сколько тебе лет? – наконец осторожно спросила женщина.
– Восемнадцать, – ответила Вася. «Правда, тогда мне было всего пятнадцать…» – Но это всё неважно. Мама увидела, как он пытается поцеловать меня. Они поругались. А я сбежала, – Вася натянула на лицо улыбку, – и пока у дяди поживу. Он скоро приедет.
Женщина вздохнула и переглянулась с коллегой у кассы. Та еле заметно пожала плечами.
«Не знаете, стоит ли мне верить? Но так всё и было три года назад. Мама до последнего мне не верила, когда я рассказывала про Игоря. Но когда всё раскрылось, я не сбежала. Осталась с мамой, поддерживала её. Так и было, это правда!»
Кажется, твёрдый взгляд Васи уверил продавщицу в её словах. Женщина кивнула и поднялась, сочувственно улыбаясь:
– Бедненькая. Ладно, подождём твоего дядю. Я тебе ещё чаю заварю, хорошо?
– Спасибо вам огромное, – прошептала Вася ей вслед.
«А если сюда попробует вломиться Грёза, я закричу, что это Игорь», – решила она.
Следующие полчаса она пила чай из глиняной кружки с надписью «Лучшей маме!» – видимо, кто-то из продавщиц отдал ей свою. Об неё можно было греть замершие руки, и чая внутри помещалось больше, чем в стаканчике…
Вася гнала прочь мысли о том, как погибла мама. Вместо этого старалась думать о другом – о небесно-голубых листовках, синих циферках скидки.
«Спешите! Акция до весны!»
Вторая женщина, пониже и с короткой стрижкой, принесла Васе пирог с курицей на картонной тарелке. Как она ни отнекивалась, ей строго наказали этот пирог съесть.
Когда Вася уже почти доела, она увидела на улице Виктора. Ворот белой майки был разорван, обнажая одно плечо, под правым глазом темнел синяк, но мальчишка всё равно успел широко, победно улыбнуться, прежде чем исчез.
Вася стала ждать. Перед прикрытыми глазами проносилось то, как одним ударом невидимый Виктор смял кабину фургона, где находились Грёзы… где находилась мама.
«Что происходит с Грёзой после смерти? Она не исчезает, ведь Творец остался в живых. Значит ли это, что из фургона достали тело мамы?.. – Вася встряхнулась. – Нет, не надо об этом думать. Думай о том, как остановить убийцу. Это всё, что ты можешь сделать».
У дверей пекарни затормозил черный «Солярис», и из него вышел Сергей, наступил в занесённую снегом грязную лужу,
