Галия Трушечкина
Грёзы. Проклятие Василины
Пролог
Гладкое безглазое лицо прорезала щель зубастого рта. Грёза зашипела и бросилась вперёд, Вася с криком отпрыгнула за спину друзей. Сергей встретил врага ударом плеча, отшвырнув его от девушек, а Тимур вдруг вытянул руку вперёд и твёрдым голосом приказал:
– Стоять!
Грёза замерла, но её скрюченные пальцы всё ещё подрагивали, а вытянутые вперёд руки не опускались. Тварь ждала, когда время приказа истечёт, чтобы вновь напасть.
Сергей схватил Тимура за плечо и развернул к себе, дрожа от злости:
– Что ты творишь? Жить надоело?!
– Нет, а тебе? – губы парня сложились в привычную насмешливую улыбку, но черные глаза были полны ужаса. – Или у тебя есть другие идеи? Они уже рядом!
Тимур махнул рукой, указывая назад, туда, откуда они прибежали. Из-за поворота доносились звуки бьющегося стекла и приближающейся толпы, пугающе молчаливой и целенаправленной – только быстрые шаги, шумное дыхание и скрип множества заостренных зубов.
– А если идей нет, – продолжил парень, с вызовом глядя в лицо своему наставнику, – то идите дальше, а я задержу их, сколько смогу! Стоять! – Тимур вновь развернулся к шагнувшей к нему Грёзе, застонав сквозь зубы от боли в руках.
Вася на секунду закрыла лицо ладонями. Сердце колотилось, невидимые обручи сжимались вокруг головы, грозя раздавить её, выплеснуть панические мысли на белые больничные стены.
«Неужели всё закончится вот так? Мы умрём здесь. Всё было напрасно!..»
Рядом чувствовалось присутствие Виктора. Он наблюдал, но ничем не мог помочь.
Таковы правила. Чертовы правила!
«Почему это случилось со мной? Я никогда этого не хотела!»
Виктор видел её отчаяние, но молчал. Брал плату с Тимура и остальных – и молчал.
Он всегда молчал, этот демон, притворяющийся мальчишкой.
Было ли сейчас это молчание признанием вины перед Васей? Ведь он лучше других знал, чего она лишилась…
Глава 1. Безликие
Холод щипал пальцы ног сквозь ботинки. Их блестящие носы жалобно покрылись солевой корочкой, стоило Васе дойти до остановки.
Окна маршрутки – или, по-тульски, автолайна – окутались узорами инея изнутри, что придавало грязному, полупустому салону неуместную сказочность. Как будто кто-то наивно повесил гирлянду в старом подъезде, пытаясь придать ему праздничный вид, несмотря на облупившуюся краску и непристойные надписи маркером там, где она ещё не успела опасть.
Вася стянула с руки варежку и прислонила ладонь к стеклу, пытаясь протопить себе окошко в ползущий мимо город. Хотя, что там было разглядывать? Это в детстве, приезжая в Тулу к бабушке, Вася жадно смотрела на город, такой большой и красивый, в десятки раз больше её родного посёлка. Тогда и дома казались выше, и маршрутки – лайны, их называют лайнами, – везли её в неведомую даль.
Бабушкин частный дом казался сказочным особняком, где в шкафах таились древние вещи, которыми можно было украдкой играть, пока бабушка не видит. Теперь Вася вместе с мамой складывала эти вещи, в детстве казавшиеся бесценными, в большие пакеты, и выносила на улицу, чтобы их забрал шумный утренний мусоровоз.
Тула, бескрайняя в детстве, сжалась и стала совсем не интересной. Конечно, где-то среди её улочек скрывались таинственные места, где, как уверял Дима, водятся призраки, и заброшенные старые дома, куда тот же Дима знал тайные проходы. Там, наверное, ещё можно было найти кусочек сказки.
Но сейчас Вася не была готова её искать.
«Я и так живу в сказке, – думала она иногда. – Вот только в моей сказке злые мачехи скармливают детей чудовищам».
Злой мачехи у неё, впрочем, не было, как и доброго, но занятого отца, который преступно не замечает злодеяний новой жены. Вообще никакого отца у Васи не было. Мама – была, и очень любимая.
И чудовища были.
На этом сказка, к сожалению, заканчивалась.
Когда лайн в очередной раз повернул, Вася заволновалась, вновь поскребла, расширяя, своё ледяное окошко в город, пытаясь разглядеть остановку, безуспешно попыталась загрузить онлайн-карту в смартфоне. Старенький мобильный стал медленно обдумывать её запрос, но Вася, отчаявшись, уже робко обратилась к водителю:
– Простите, а сейчас будет трамвайная остановка? – её голос прозвучал совсем по-детски, растерянно. Любой человек в чужом городе – немножко ребёнок, будь ему хоть сорок, хоть восемнадцать, как Васе, лет.
– Да, трамвайная, – отозвался водитель, обернувшись. Вася, увидев его лицо, с облегчением выдохнула: обычный человек.
– Тогда на остановке, пожалуйста, – попросила она, прошла к дверям, цепляясь за поручни, и приготовилась выходить. Сердце продолжало колотиться, когда она перепрыгнула грязный сугроб, пробираясь к тротуару.
Вася боялась людей, сидящих к ней спиной. Ведь когда они оборачивались… Лица у них могло и не быть.
По левую сторону от остановки она увидела большое пятиэтажное здание с коричневым боком, усыпанное яркими вывесками магазинов и ресторанов – торговый центр, в котором Дима назначил встречу.
Хотя они договорились встретиться внутри, чтобы тот, кто придет раньше, не мерз на улице, Вася увидела друга у ближайшего входа, сразу узнав его по светлым волосам, выбивающимся из-под черной шапки.
Заметив её, Дима расплылся в широкой улыбке и поспешил навстречу, раскинув руки для объятий. Большая синяя куртка только подчёркивала его худобу и сутулость, на тонких ногах смешно смотрелись огромные желтые кроссовки, в рифлёных подошвах которых набилось по полсугроба снега.
Дима! Один взгляд на него заставил Васю тоже заулыбаться, забыв о пережитом страхе. Лучший друг – как всегда эмоциональный, смешной и неловкий, такой родной.
Вася с радостью обхватила Диму, и они несколько секунд качались из стороны в сторону, не находя слов и не отпуская друг друга.
– Наконец-то! – озвучил их общую мысль Дима, щекой прижимаясь к шапке Васи, не обращая внимания на щекочущий серый помпон. Он отстранился и заглянул подруге в лицо, вдруг ухмыльнулся, весело блеснув голубыми глазами:
– Ты стала ниже.
– Иди ты!.. – рассмеялась Вася, разжимая руки. – Дылда!
– И ты сняла очки. Тебе идёт, – вдруг признал парень. Вася смутилась и опустила взгляд, заметила голые, покрасневшие руки друга и охнула:
– Ты замёрз! Пойдём скорее внутрь.
– Да нормально всё, – отмахнулся Дима и вновь лукаво улыбнулся: – Не мог же я тебя не встретить! Ты бы опять потерялась.
– Ещё чего! – вспыхнула Вася. – Что я, Гостиный Двор не найду? Мы тут с мамой вчера закупались, – уже тише добавила она.
Дима, поднимающийся по лестнице, только рассмеялся, а заходя в торговый центр, заботливо придержал перед Васей дверь. Она удивлённо на него покосилась: это было
