Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Вокруг каравана закрутились небольшие песчаные смерчи. То отдаляясь, то приближаясь, словно живые существа, подчиненные чужой воле, они вновь породили отчаяние в сердцах людей.
– Презренные! – продолжал неистовствовать дух. – Если бы я желал, вы были бы уже мертвы, но по высочайшей своей милости я подарю вам шанс. Предложите мне выкуп – и если он сумеет меня удивить, я отпущу всех до единого!
Приподнимаясь на колени, люди принялись переглядываться и озираться в поисках своих тюков. Караван вез немало товаров – но какую ценность представляют они для ифринна?
– Талисман! – выкрикнул вдруг один и вскочил на ноги, крепко сжимая в кулаке тускло блеснувшую вещицу на длинной цепочке. – Он передается в моем роду из поколения в поколение и неизменно приносит удачу! Говорят, его подарил моему предку сам Джиан-лла…
– Глупец! – расхохотался ифринн. Выстрелившая из тучи молния коснулась парня и превратила его в горстку пепла, тут же унесенного песчаным вихрем. Талисман упал на песок, а затем поднялся в воздух и медленно поплыл к замку – и в этот самый миг люди вдруг разглядели его владельца, наполовину принявшего человеческий облик. То был могучий мужчина с остроконечной загнутой бородой и подкрученными усами. Резко изогнутые темные брови его сходились на переносице, из глаз бил неземной голубоватый свет, резкие черты лица дышали жестокостью. Из-под синей с золотом чалмы свисали крупные украшения, массивную шею плотно охватывали четыре серебряных обруча, одно плечо и левую часть груди закрывал золотой доспех, талию окутывал голубой струящийся шарф из тончайшего шелка. закрепленный крест-накрест поясом из золотых медальонов. Пальцы ифринна с длинными острыми когтями унизывали драгоценные перстни, по груди и могучим рукам растекался узор из светящихся кругов и полос – а ног не было вовсе, вместо них струился белесый туман и крутились песчаные вихри.
Показавшись людям, могущественный дух начал расти и вскоре закрыл собой собственный замок. Торговцы замерли, не смея отвести от него перепуганных взглядов. Смерть одного из них лишила оставшихся последнего проблеска надежды – и только старик Хафис все так же спокойно сидел на песке, и на лице его играла легкая усмешка.
Ифринн хлопнул в ладоши так, что содрогнулась земля, – и со всех сторон к нему стали слетаться бесплотные духи. Они кружили вокруг него, заглядывали в глаза, стремясь оказаться как можно ближе к своему господину. Люди застонали, завыли от ужаса, но ифринн поднял руку, и все тут же смолкло.
– Мне есть что тебе предложить, о великий ифринн Аблис-Марр! – в наступившей тишине надтреснутый голос Хафиса прозвучал неожиданно громко.
Люди принялись украдкой осматриваться, ища глазами безумца, осмелившегося подать голос. Смуглая кожа принявшего человеческий облик духа потемнела, подобно грозовой туче, и узоры на ней засверкали, как молнии.
– Кто ты, человечишка, дерзнувший произнести мое имя?!
– Простой смертный, который надеется выкупить свою жизнь и жизни своих спутников.
– Этому не бывать!!! – загромыхал ифринн. – Тебе нечем меня подкупить. Многие пытались – но ваши земные сокровища ничто по сравнению с тем, чем владею я сам!
– Но у меня как раз есть что-то твое, Аблис-Марр, – спокойно улыбнулся старик и вынул из висящей через плечо холщовой сумки, с которой до этого не расставался ни днем ни ночью, некий предмет, завернутый в бесценную шелковую накидку.
Ифринн взревел – этот предмет женского сантарремского одеяния был ему как будто знаком.
– Глупый старикашка! Неужели ты мог подумать, будто я променяю ваши жизни на тряпку?
– Накидка эймирани Шахриянн лишь памятная вещица, греющая душу бедного старика, – я же предлагаю тебе то, что под ней.
Анкиф замер, услыхав это имя. Эймирани Шахриянн была матерью эймира Заитдана – и единственной женой его отца. Она правила наравне с мужем – более ни одна женщина ни до, ни после нее не удостаивалась этого титула. Она наложила на себя руки вскоре после того, как порабощенный ее супругом ифринн вырвался на свободу и принялся мстить. Боги, да не тот ли он самый…
– Если ты рассчитывал, что память о глупой женщине, выбравшей смерть вместо вечного служения мне, избавит тебя от гибели, то ты просчитался, старик! – ифринн был в ярости. Молнии слетали с его пальцев, запястьев и плеч и били в песок, оставляя дымящиеся воронки. Люди в ужасе закрывали головы руками, не смея даже вскрикнуть.
– Память о женщине, чью душу ты возжелал столь сильно, что готов был на все ради этого, придает мне сил, – смиренно поклонился Хафис, по-прежнему не торопясь разворачивать накидку.
– Она была воровкой и лгуньей!
– Ты сам отдал ей то кольцо, чтобы она могла призывать тебя, когда бы ты ей ни понадобился. Ты надеялся завоевать ее, Аблис-Марр, хотел, чтобы она доверяла тебе, видела в тебе могущественного друга и покровителя, – но лишь для того, чтобы забрать ее душу. Впервые со дня сотворения мира ты возжелал, чтобы тебе служили добровольно и по любви, – но сердце эймирани всегда принадлежало только ее супругу.
Ослепительно сверкнувшая молния ударила в песок прямо у ног старика. Он на мгновенье зажмурилась, а когда снова открыл глаза, в них не было страха.
«Может ли быть, чтобы могущественный дух воспылал страстью к земной женщине? – билось в голове у Анкифа. – И, если это так, выходит, эймирани покончила с собой не из-за скорби по мужу и господину, но во имя спасения души».
– Ты не можешь убить меня, Аблис-Марр, не оценив предложенного выкупа, – спокойно сказал Хафис, поднимаясь на ноги и медленно разворачивая накидку.
Позабыв о страхе, люди приподнимались с земли и вытягивали шеи, гадая, что он там прячет и действительно ли это сумеет спасти их жизни. В самый последний момент старик наклонился и опустил на песок свой сверток, а после – откинул последнюю полоску ткани, и глазам изнывающих от страха и любопытства путников предстала резная украшенная драгоценностями шкатулка с крышкой, напоминающей купол дворца. Испустив полный ярости крик, ифринн вдруг из черного сделался почти совершенно прозрачным, а Хафис откинул крышку, выхватил одиноко лежащее в шкатулке кольцо и надел на палец.
– Именем эймирани Шахриянн и властью, дарованной мне кольцом Аблис-Марра, великого ифринна, я призываю тебя, могущественный дух, – повинуйся!
То, что произошло дальше, не только навсегда осталось в памяти спасенных от жуткой смерти людей, но и вошло в легенды, которые и через сотни сотен лет жители Сантаррема продолжали рассказывать своим детям, – воющего и сверкающего молниями ифринна втянуло в шкатулку, крышка захлопнулась, а туча, остров и замок попросту растворились в воздухе, оставив среди песков лишь горстку перепуганных торговцев и их верблюдов…
Глава 26. Герта и Гурт
Вот уже несколько дней Тиша сидела под замком в бывшей комнате старшей сестры.
Обращались с девочкой хорошо: кормили, поили, не ругали, однако держали взаперти. Как ни разрывалось материнское сердце, как ни хотелось Герте поверить, что дочка помнить не помнит о том, как выдала ее и Гурта посланнику Кейрану, но рисковать было нельзя. Венельду они, понятно, сейчас не опасны: тут уж даже пожелай колдун чего-нибудь выведать через Тишу, так ведь не выйдет – неизвестно им ничего. Пойман, сказали, – да уж не самим ли колдуном проклятым? И Тур вместе с ним запропал – нешто тоже попался?
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
