ты последним, после того, как мы ещё раз подтвердим безопасность.
Второй этаж отличался от первого только тем, что здесь помещение было единым и из-за этого ещё более запутанным. Хаотичное переплетение проходов между шкафами начиналось буквально в нескольких метрах от верхней ступени лестницы. Полумрак собрался ещё более плотный, свет из узких окон не доставал до всех закоулков. Никаких признаков чьего-то присутствия не наблюдалось. На полу, на корешках книг и папок с бумагами лежал толстый слой пыли. Троица некоторое время стояла неподвижно и молча, словно боясь сделать первый шаг в неизвестность и спугнуть многовековую тишину.
— Так что у тебя за идея? — спросил Влад у наёмника.
Тот шагнул к ближайшему стеллажу, стёр пыль с одной из папок, вынул её с полки и раскрыл, обнаружив кипу пожелтевших, обтрёпанных по краям бумаг.
— То, что на первом этаже, на вид — гораздо старше. Поэтому я думаю, что последние записи должны быть где-то здесь.
— Где-то… — хмыкнул Чезаре. — Предлагаешь просматривать каждый шкаф, пытаясь на взгляд определить возраст документов? Там, кстати, на каком языке хоть написано?
— А чёрт его знает! — пожал плечами Арман. — Не французский, не английский и не итальянский, а другим я не обучен. На, сам посмотри, если интересно…
Мальчишка принял стопку документов, переложил несколько листиков и отрицательно помотал головой:
— Не латынь и не греческий…
— Какие вы все полиглоты, — буркнул Влад, но всё же заглянул через плечо Чезаре, чтобы удостовериться, что надписи там сделаны не на русском. Практически невероятно, но чем чёрт не шутит. Однако чуда не свершилось.
— Ну и какой смысл тогда искать самые новые документы, если всё равно не поймём, что в них написано? — задал Чезаре вертящийся у всех на языке вопрос.
Откуда-то из правого конца помещения послышался шелест, как будто сквозняк играл страницами огромной книги, а затем снова стук чего-то тяжёлого, упавшего на пол. Все вздрогнули. Влад поёжился от неприятного ощущения пробежавших по спине мурашек с колючими лапками.
— Что же за фигня? — Арман напряжённо вслушивался в опять наступившую тишину. — Сдаётся мне, что Алисанда — не единственная обитательница города. А вспоминая некоторые её… хм… особенности… — Француз потёр щёку в том месте, где магичка-нежить прикоснулась своей ледяной ладонью. Конечно, чувствительность кожи давно вернулась, но неприятные воспоминания никуда не исчезли. — А защиты от магии у нас с вами никакой нету.
К удивлению спутников первым идти и искать того, кто поднимает шум, предложил Чезаре.
— Может, так даже проще будет. Если местный житель, то он нам и эту писанину переведёт. Сил уже нету терпеть эти загадки.
Они петляли между шкафами в полутёмных проходах, перед глазами кружились потревоженные их шагами пылинки. Густой воздух, наполненный запахом старой бумаги и рассохшегося дерева, с неохотой расступался перед людьми, потревожившими его многолетний покой. Троица направлялась приблизительно в ту сторону, откуда перед этим раздавались стуки и шелест. Время от времени останавливались и прислушивались, но тишину больше ничто не нарушало. Арман иногда проверял, следуя своей идее, степень ветхости документов.
— Мне кажется, что мы на верном пути, — шепнул он.
Наёмник ощущал себя то ли в роли охотника на неведомую дичь, то ли, наоборот, мишенью, которой надо незаметно прокрасться мимо стрелка. Поэтому неосознанно говорил почти беззвучно. Продемонстрировал почти белую страницу. Бумага была чуть лощёной, поблёскивала золотым обрезом. Вокруг текста шла тонкая рамка — геометрический орнамент одновременно служил украшением и нижней строчкой, на которую опирались витиеватые росчерки подписей. Француз уже вознамерился вернуть папку на место, когда Чезаре перехватил его руку.
— Подожди!
Мальчишку привлёк не этот лист, а следующий, остававшийся верхним в стопе документов. По виду почти такой же, те же подписи внизу, та же замысловатая картинка в углу, похоже, печать.
— Это же латынь, правда, архаичная какая-то… — Чезаре аккуратно вытащил бумагу, присмотрелся, шевеля губами.
* * *
В год 9839-й от Первого Воя Волка, во второй день зимы.
Его высочество принц Вилренг, глава верволков Ликана,
его высокопреосвященство кардинал Амедео, полномочный представитель людей,
в присутствии двух свидетелей от каждой из сторон
(верховный бегущий с волками Крауш, главнокомандующий его высочество принц Карренг — со стороны верволков; его преосвященство епископ Карло, посол от совета Гильдий Рима Джорджо ди Николо — со стороны людей),
заключили этот
ДОГОВОР.
1. Люди Италии и верволки Ликана отныне и навсегда прекращают любые междоусобные стычки и войны.
2. Неприкосновенным владением верволков признаётся вся Среднеиталийская дубрава.
3. Граница между владениями верволков и людей проходит по опушке леса.
4. Пересечение границы людьми без предварительной договорённости повлечёт за собой смерть нарушителей.
5. Для обсуждения торговли и прочих вопросов взаимодействия народов ежемесячно будет собираться комиссия, состоящая из равного количества послов от обеих договаривающихся сторон — по пять представителей.
6. Верволки обязуются не обращать людей без их личного согласия и даже при наличии такового не более трёх человек в год.
7. Люди обязуются прекратить любые преследования верволков и бегущих с волками, которые с мирными целями и не скрывая собственной сущности будут посещать города и поселения людей.
8. Если же верволк либо бегущий с волками будет скрывать свою природу и проникнет на территорию людей, притворяясь человеком, то это повлечёт за собой смерть нарушителей.
9. Бегущие с волками отказываются от любой, прямой или косвенной, пропаганды культа Древнего Волка среди людей.
10. В случае нападения на одну из договаривающихся сторон противника вторая будет оказывать всяческую поддержку воинами, боеприпасами и продовольствием.
11. Обе стороны обязуются не заключать союзов и не вступать в коалиции с кем бы то ни было без предварительного обсуждения этого вопроса со второй стороной.
12. В случае нарушения любого пункта договор аннулируется полностью.
Подписями представителей договаривающихся сторон заверено.
* * *
— Не может быть, — поражённо сказал Чезаре, когда закончил переводить. — Церковь никогда бы не пошла на союз с нечистью. Тем более на таких невыгодных условиях…
— Почему же невыгодных? — ответил Влад. — Мир на веки вечные, запрет вражеской пропаганды, ограничение на превращение людей в оборотней, союз на случай войны. На мой взгляд, люди многое выигрывают.
Но юноша с фанатичным блеском в глазах тут же принялся отстаивать свою точку зрения:
— Зато ты обрати внимание — люди не имеют право появляться на территории стаи под страхом немедленной смерти, а нечисть — свободно расхаживает, где заблагорассудится! И вообще с нелюдями нельзя заключать союзы ни на каких условиях!
Арман хмыкнул:
— А сам-то кто? Вспоминая
