Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
что несколько лет ширванский лев будет сидеть смирно, зализывая свои раны.
Вразумив Ширван, Исмаил приступил к покорению Ак-Коюнлу. Быстро завладев Тебризом, он продекларировал здесь свои намерения, приняв в 1501 году титул шаханшаха Ирана. Двумя годами позже Исмаил I захватил Неарабский Ирак, Фарс и Семнан[227]. В 1508 году, с потерей Арабского Ирака, государство Ак-Коюнлу перестало существовать. Не все области Исмаилу приходилось подчинять силой, самые дальновидные из местных правителей подчинялись ему без сопротивления.
Значительную угрозу представлял Мухаммед-хан Шейбани, который сам хотел владеть всем Ираном. Гияс ад-Дин Хондемир в «Друге жизнеописаний» рассказывает о том, что Шейбани отправил шаху Исмаилу издевательское послание, в котором извещал о своем намерении совершить хадж и готовности идти к Мекке с войском. Исмаил ответил столь же издевательски: «Я собираюсь совершить паломничество в Мешхед[228], к гробнице имама Али-Ризы, и потому иду с войском в Хорасан». В сражении, произошедшем в декабре 1510 года близ Мерва, войско Шейбани-хана было разгромлено, а сам он погиб при попытке спастись бегством. После этого Исмаил без помех занял Хорасан, правда, окраинный Балхский вилайет[229] недолго оставался под его властью. В 1513 году Балх был отбит Убайдуллой-ханом, сыном Махмуд-султана, младшего брата Шейбани-хана.
На западе Исмаилу покорились Армения и Курдистан, а затем он собрался захватить юго-восточную часть Анатолии, находившуюся под контролем турок-османов. Здесь проживало много шиитов, симпатизировавших кызылбашам. В 1511 году анатолийские шииты восстали, но османский султан Селим I жестко подавил восстание, истребил всех мужчин-шиитов старше семи лет и переселил сюда лояльных ему турок-суннитов и курдов, укрепив таким образом тылы. В мае 1514 года Селим выступил в поход на Иран, разгромил войско Исмаила и даже смог захватить Тебриз, но был вынужден уйти, поскольку османской армии начал грозить голод, да и моральное состояние ее оставляло желать лучшего. Многие из османов втайне исповедовали шиизм и сочувствовали иранцам.
Успех Селима объяснялся не столько его стопятидесятитысячным войском, почти втрое превосходившим по численности кызылбашей Исмаила, сколько наличием у турок огнестрельного оружия, в первую очередь артиллерии. Однако Исмаил усвоил полученный урок, и очень скоро пушки и ружья появились у кызылбашей, правда, на Анатолию Исмаил больше не зарился, ему и без нее было чем заняться. А Селим I, в свою очередь, не посягал на завоевания Исмаила в Закавказье и не помешал шахиншаху захватить в 1517 году Восточную Грузию. Таким образом, на северо-западе владения Исмаила простирались (включительно) до Картлийского царства[230], столицей которого был Тифлис, а на западе немного не доходили до Амударьи и Инда.
В 1524 году тридцатисемилетний шахиншах скоропостижно скончался во время посещения гробницы своего отца в Ардебиле. Власть перешла к старшему сыну Исмаила Тахмаспу.
Шах Исмаил сочинял стихи на иранском и азербайджанском языках. До нас дошли две поэмы и более пятисот стихотворений. Лучшим из наследия считается поэма «Дех-наме» («Десять писем»), созданная на азербайджанском языке. Влюбленный поэт пишет письма своей возлюбленной:
Сидит под черешней моя луна —
Как луна между звездами, блещет она.
В десять тысяч кафтанов оделись луга,
На жасминах одежды белы, как снега,
И сверкают цветы плодовых ветвей,
Словно руку волшебную вздел Моисей.
А цветы обрызганы теплым дождем,
И нарцисс в полудреме стоит перед сном.
Плещут розы в лиловых отсветах зари,
Как зрачки лиловые птицы Гумири.
И цветок на рассвете закрыл лицо,
Чтобы утренний ветер не бил в лицо[231].
Хронист описывает Исмаила Сефеви как храброго воина, искусного полководца и справедливого правителя. Главным его достижением стало основание могущественного государства, которое просуществовало почти до середины XVIII века. Настал конец непрестанному дележу иранских земель. Воцарившаяся стабильность способствовала процветанию.
Сефевидское государство
Широко распространено ошибочное мнение относительно возрождения национального иранского государства при Сефевидах. Хотелось бы, чтобы так оно и было, но на самом деле все было не так. Иранцы не имели господствующего положения в Сефевидском государстве, созданном тюрками. Исмаил Сефеви провозгласил себя шахиншахом Ирана, а не султаном или падишахом исключительно из политических соображений. Он хотел подчеркнуть свое сходство с государями древности, при которых Иран доминировал в Передней Азии. Что же касается господствующего положения, то им в начальный период существования государства обладали тюрки, а именно азербайджанцы, постепенно переходившие от кочевого образа жизни к оседлому. Практически все сановники были представителями азербайджанской знати. Основу войска составляли азербайджанцы-кызылбаши, поэтому при дворе и в армии разговаривали на азербайджанском языке, а иранский использовался в качестве официального по традиции, не более того. На рубеже XVI–XVII веков началась постепенная иранизация государства, но бразды правления все равно оставались в руках азербайджанцев. Поэтому неверно представлять османо-сефевидские войны как конфликт между тюрками и иранцами, поскольку с обеих сторон воевали тюрки – сунниты-османы и шииты-кызылбаши. Да и вообще государства того периода были династическими, а не этническими, определяющую роль играли правящие династии, а не народы.
Карта государства сефевидов в XVI – начале XVIII вв.
Долговечность сефевидского государства обеспечили два фактора – единая религия (в данном случае иснаашаритский шиизм) и правильная политика государственного строительства, направленная на развитие производительных сил и торговли. Сефевидские шахи относились к своим подданным так, как крестьянин относится к своему полю. Если хочешь иметь хорошие урожаи, то позаботься о том, чтобы земля получала достаточно воды. После откровенно грабительской политики монголов или тимуридов такое отношение могло только радовать. Не следует представлять сефевидских правителей этакими альтруистами, альтруизма у них не было и в помине, просто они понимали, как нужно управлять государством, чтобы казна не оскудевала. Но, разумеется, со временем все менялось, причем, как всегда, не в лучшую сторону. Феодалы, в том числе и шахи, все больше и больше склонялись к тому, чтобы получать свое без каких-либо затрат (примером может служить возложение обязанности по содержанию и развитию ирригационной системы на земледельческие общины), а торговые обороты постепенно снижались. Европейцы начали закупать шелк в Китае, а пряности – в Индии, да и вообще морские торговые пути стали важнее сухопутных, которые проходили через Иран.
Среди местных правителей сефевидского государства были ханы, султаны, беки и мелики (с арабского это слово переводится как «правитель», но на деле мелики были местными князьями, вассалами шахиншахов). Ханами называли себя те вожди кочевых племен, которые, хотя бы отдаленно, могли претендовать на родство с Чингисханом, другие вожди кочевников именовали себя султанами или беками, а представители местной оседлой знати назывались меликами. Владетельные мелики, подчинявшиеся непосредственно шахиншаху, а не его наместникам-беглербекам, именовались вали (Хузистана). Беглербеки назначались шахами, а к вали правление областью переходило по наследству (разумеется, до тех пор, пока с этим были согласны шахи). Основой любого земельного владения была обязанность платить дань шаху и выставлять по
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
