с периферии, верно? Значит, просто обязан сойти возле какой-нибудь известной достопримечательности типа Ярославова Дворища и одуреть от восторга…
…Мимо палат великокняжеских наместников, сохранившихся невесть с каких годов, я шарахался минут двадцать, дурея не столько от архитектуры зданий, сколько от нереального количества абсолютно беззаботных людей, гула их голосов и бесцеремонности всевозможных зазывал. В процессе умял очень неплохое мороженое, купленное у замотанной разносчицы, засек пяток щипачей, обчищавших лопухов, с огромным трудом убедил себя не искать на задницу приключений, ни разу не отклонился от рекомендованного маршрута и ровно в семнадцать десять отказался на нужном пешеходном переходе.
Шахова оказалась не менее точной — ее «Молния» чуть не сбила меня со второй белой полосы, нарисованной на асфальте, а через миг стекло на правой двери уползло вниз, и из салона раздался веселый вопль:
— Прости, красавчик, тороплюсь! Вернее, торопилась… А давай-ка я компенсирую тебе моральный ущерб…
— Да ладно, мелочи! — отмахнулся я и «только раззадорил» женщину — она выбралась из машины, оперлась локтями на низкую крышу, оценивающе оглядела меня с головы до ног и подколола: — Только не говори, что ты по мальчикам!
Я тоже оценил ее внешний вид и, ничуть не кривя душой, восхищенно присвистнул. Ибо Язва, не переодев ни одной вещи из уже виденного мною наряда, как-то умудрилась превратиться из холодной, расчетливой стервы в разбитную прожигательницу жизни. Более того, подчеркнула выдающийся бюст и крутые бедра настолько… хм… профессионально, что на нее залипли все окрестные мужики! Короче говоря, правильно ответить на заданный ею вопрос не составило никакого труда:
— Не-не-не, как вы могли такое подумать!
— Столица, свободные нравы и все такое… — притворно вздохнула Язва и заявила, что требует доказательств.
— И в какой форме? — невольно улыбнулся я, оценив запредельный уровень ее игры.
— Определимся! — пообещала она, провокационно облизала губки и на редкость эротичным движением ухоженной ладошки пригласила меня в свою машину.
Не прекратила развлекаться и после того, как сорвала ее с места и с диким ускорением ушла в разгон: убрала с руля правую руку, повернулась ко мне вполоборота и, улыбаясь во все тридцать два зуба, затараторила… ни разу не ерунду:
— С пунктуальностью, чувством юмора и способностью к импровизации все в порядке. Чуть-чуть недоработал с восторгом при виде роскошной бабы, но с учетом камня на душе это нормально. И даже добавит достоверности твоему срыву во все тяжкие. Кстати, я тут проверила, в каком форте Стены оборвались следы Оторвы, и лишний раз обрадовалась: перед пропажей без вести она обосновалась в «Пятерке», а ты прилетел в столицу из Савватеевки, расположенной возле «Девятки».
— Могла бы и спросить.
— Следов запроса не осталось, но… да, могла. Вернее, должна была… В общем, исправлюсь. Поехали дальше. Самый первый акт спектакля «Тетка, сорвавшаяся с нарезки, клюнула на пацана и жаждет его совратить» мы уже отыграли. По-хорошему, для закрепления легенды требуется второй — хотя бы получасовые посиделки в какой-нибудь забегаловке или прогулка по городу, чтобы камеры запечатлели процесс пробуждения взаимного интереса и все такое. Но если эта задача не ко времени, то я просто «потеряю голову и увезу тебя домой», а завтра с утра отыграю свою роль: отвезу в аэропорт, до момента прощания буду выглядеть одновременно удовлетворенной и расстроенной, а на службе сведу с ума девчонок правильной «сытостью». Каким будет твой выбор?
Я состроил озадаченное выражение лица и даже почесал затылок. Потом расплылся в предвкушающей улыбке, «незаметно» посмотрел на бедра Лары, благо, после коррекции длины юбки они были открыты на две трети длины, и «торопливо закивал»:
— Я обдумал те варианты развития отношений, которые ты предложила до начала этого спектакля и пришел к выводу, что последний действительно будет выглядеть правдоподобнее всего. То, что творится у меня на душе, не помешает: во-первых, я сам предпочитаю перестраховываться даже в мелочах, во-вторых, необходимость сосредоточения на игре неплохо отвлекает, а, в-третьих, нам все равно придется друг с другом знакомиться, так почему бы не заняться этим прямо сейчас? В общем, выгуливай меня там, где считаешь нужным, только перед каждым десантированием из машины ставь как можно более конкретную боевую задачу.
— Мужик! — без тени ерничанья заявила она, хотя в этот момент над чем-то весело смеялась. Когда закончила, продемонстрировала большой палец и, состроив уважительное выражение лица, заявила, что начинает разбираться во мне, моих интересах и привычках, после чего полюбопытствовала, кухни каких стран мира я люблю.
— Ну, ты и язва!!! — выдохнул я для уличных камер, а затем ответил на заданный вопрос: — Я выбирался из-за Стены раз в сто лет. До середины июня этого года не выезжал дальше прифортовых городков вроде Савватеевки, а во время единственной поездки в Нерчинск ел осетинские пироги в ресторане «Эльбрус».
Последняя фраза далась не очень легко, и Шахова, заметив это, пихнула меня плечом, из-за чего ее грудь тяжело заколыхалась. Рубашка, расстегнутая до веселенькой бабочки, соединявшей чашки кружевного лифчика, позволяла оценить порядка трети объема загорелых полушарий, отыгрываемая роль требовала уделить им внимание, и я его изобразил в меру своих возможностей. Потом «смутился», заставив Шахову упереться затылком в подголовник и весело рассмеяться, полюбовался ровной дугой ослепительно белых зубов и… выслушал на удивление красивое и «вкусное» описание гастрономических пристрастий этой женщины. Однако определяться с выбором и не подумал — заявил, что с удовольствием покормлю тем, что ей хочется именно сейчас.
— Покормишь? — переспросила она и в шутку, и всерьез. И я, поймав ее испытующий взгляд в зеркале заднего вида, озвучил правило, в принципе не подразумевающее исключений:
— Лар, плачу я. Всегда и везде. Без вариантов.
— Да, но…
— Стоимость трофеев с корхов представляешь? — не дав ей договорить, спросил я.
— Приблизительно.
— Так вот, я натаскал их на пару-тройку стандартных железнодорожных контейнеров. В одно лицо. В том числе и с Той Стороны. Вопросы?
* * *
…Удивительно, но для того, чтобы полноценно включиться в игру, мне потребовалось меньше получаса. Хотя нет, не так: уже через двадцать с чем-то минут после начала игры Лариса Яковлевна заставила меня забыть обо всем на свете, кроме себя-любимой! Как? Задвинула куда подальше возраст и все те черты характера, которые обрела за годы очень непростой службы, отпустила тормоза и… выпустила наружу часть себя, которой когда-то вросла в душу моей матушки. Последнее сводило с ума сильнее всего: женщина, с которой я только-только познакомился, ощущалась ничуть не менее родной, чем мои родители и дед. А еще она как-то умудрилась поймать мою волну и очень легко превратилась в идеального партнера для проделок,
