— Откуда вы знаете?
— Скажем так — мое дело знать все об Эдгаре и его делишках. Это легко, потому что он так мало платит слугам, что они не прочь получить гинею за то, что сообщают мне информацию. — Леди Брумли с горечью рассмеялась. — Во всяком случае, когда Эдгар выгнал мисс Гринуэй, я ей помогла только для того, чтобы позлить его, но лорд Сен-Клер сделал лучше. Он презирал своего дядю не меньше меня и увидел возможность получить преимущество, помогая женщине, которая могла дискредитировать дядю. К тому же у него доброе сердце, а ее ребенок, хоть и незаконнорожденный, приходится ему родственником.
— Думаете, это единственная причина, по которой он ей помогает?
— Конечно. Что бы там ни говорили Эдгар и всякие газетчики, — она многозначительно посмотрела на Фелисити, — мисс Гринуэй не любовница Сен-Клера. Но почему же Йен ей этого не рассказал?
— Раньше она была любовницей мистера Леннарда, а теперь стала любовницей лорда Сен-Клера, — возразила Фелисити. — Это вполне объяснимо. Таким образом лорд Сен-Клер отомстил дяде, которого ненавидит.
— Брать дядины объедки? Гордость ему не позволит. «Резонно», — с облегчением подумала Фелисити.
— К тому же когда Сен-Клер ухаживает, он не заводит любовниц, не в пример другим мужчинам. Это может не понравиться будущей теще. Так стоит ли рисковать, особенно когда Эдгар усиленно мешает ему найти жену?
— Да, но почему мистер Леннард не хочет, чтобы он женился? Не понимаю.
Леди Брумли забарабанила по ручке кресла.
— Очень просто: если Йен умрет бездетным, наследство достанется Эдгару или его сыну. Веская причина, чтобы мешать Сен-Клеру жениться. Но я больше не потерплю его лжи.
— Вы уверены, что это ложь? — с надеждой спросила Фелисити.
— Как и все, кто знает их обоих. Принуждать женщин совершенно не в духе Сен-Клера. Вы знаете это не хуже меня.
Фелисити онемела.
— Но у вас нет доказательств, — промямлила она. Пожилая женщина медлила, что-то обдумывая. Потом вздохнула.
— Я должна была догадаться, что вы не поверите на слово. Ладно. У меня есть некоторые сведения, полученные от слуг Эдгара.
Леди Брумли поправила тюрбан, отчего кораблик закачался.
— Синтия Леннард умерла вскоре после отъезда Сен-Клера на континент, это правда. Но никто ее не насиловал. Наоборот, смерть была следствием взаимной любви.
У Фелисити упало сердце.
— Любви между лордом Сен-Клером и миссис Леннард?
— Да. Оно и понятно. Синтии было двадцать пять, Сен-Клеру — девятнадцать. Она была очень красивая. Эдгар в свое время покорил ее, но потом она в нем разочаровалась. Синтия была моложе его на семнадцать лет. Влюбилась в Йена и затащила его в постель.
Фелисити совсем пала духом. Йен не насиловал тетку, он просто спал с ней. Это было слабое утешение.
Маркиза между тем продолжала:
— Слуги считают, что Йен сбежал, потому что его замучила совесть, а Синтия зачахла от тоски по нему. Впрочем, никто не знает, как это было на самом деле. Слуги, которые у него работали десять лет назад, либо уволились, либо подкуплены и помалкивают.
Связь с родственницей — это преступная связь. Йен виноват в смерти тетки. К тому же поступил вероломно по отношению к своему дяде и самому отцу. Это не укладывается в голове.
Но что, если Йен любил свою тетку? У Фелисити болезненно сжалось сердце.
В общем-то леди Брумли все объяснила. Почему Йен бежал на континент, ничего не сказав друзьям, почему не подпускал ее к своим делам, почему не хотел, чтобы она разговаривала с мисс Гринуэй.
И даже то, почему был так осторожен той ночью у нее в спальне. Возможно, он вспомнил, к чему однажды привели занятия любовью с респектабельной женщиной.
— Правда ли это или досужие вымыслы, трудно сказать, — продолжала леди Брумли, — Тогда Сен-Клер был зеленым юнцом. Но за шесть лет на континенте он превратился в мужчину и, насколько я могу судить, заслуживает уважения. И хорошей жены, что бы ни говорил Эдгар.
Фелисити поднялась.
— Я должна вернуться на бал. Мои спутники будут меня искать.
— Но, мисс Тейлор…
— Пожалуйста, леди Брумли, позвольте мне уйти. Я должна подумать.
— Ладно. Только будьте разумны. Вы знаете не хуже меня, что Сен-Клер не насильник. Эдгар лжет.
— Знаю. — Но у него была связь с родственницей, он сбежал, а женщина с горя покончила с собой.
Конечно, как сказала леди Брумли, все это может оказаться неправдой. Учитывая источник информации. Откуда ей знать?
Фелисити пошла к двери.
— Если он все же сделает вам предложение…
— Не сделает, — прошептала она и выскользнула из комнаты.
Даже если сделает, она не сможет его принять. Мрачная тайна прошлого все еще терзает его. И пока он отказывается снять с себя эту тяжесть, тайна будет стоять между ними непреодолимым препятствием.
И все же, несмотря ни на что, Фелисити не может его забыть.
Пошел он к черту, обольстительный дьявол! Он уже отомстил ей: у нее в руках великолепный материал, но Фелисити не хочет об этом не только писать, но и думать. Вот бы он посмеялся, если бы узнал. Фелисити изменилась. И ей никогда уже больше не быть такой, какой она была прежде.
Глава 14
Выставка мадам Тюссо в Стрэнде. Говорят, в Комнате отрубленных голов прекрасные дамы падают в обморок. Странно! У некоторых из этих дам мужья выглядят так, что посрамят и осла. Если эти дамы не падают в обморок при виде мужа в спальне, почему теряют сознание, глядя на посмертные маски?
Лорд Икс, «Ивнинг газетт» 22 декабря 1820 года
Даже слепой заметит четырех сорванцов, вылезающих из кареты, подумал Йен. Их крик перекрывал шум, царивший на Стрэнде, — скрип несмазанных колес, вопли продавцов, стук молотков рабочих, ремонтирующих огромный дом. Он сразу же узнал «Ужас дома Тейлора», заслышав знакомое гоготанье, которое Фелисити пыталась сдержать, одновременно споря с кучером. Тот слёз со своего места и показывал ей на что-то в карете.
Йен постучал в потолок, приказывая кучеру проехать мимо. Второй стук означал, что надо остановиться возле наемной кареты. Нахлобучив шляпу, Йен быстро выскочил и услышал возмущенный голос Фелисити:
— Говорю вам, ни шиллинга не заплачу за ущерб! — Она поводила пальцем перед носом кучера в подтверждение своих слов. На ней был шерстяной черный плащ, знававший лучшие времена.
Кучер хлопнул дверцей, но она не закрывалась; он приподнял хлипкую панель и задвинул дверцу на место, потом снова открыл. Дверца повисла на петлях. Извозчик торжествующе посмотрел на Фелисити:
— Видите? Сломалась, мисс!
