— Яньсинь, поезжай домой, отдохни. Не стоит копаться в том, что тебе неподвластно. Осталось совсем немного времени, и ты всё сам поймешь.
— Я могу продолжать видеться с Чан Ми?
— Да.
— Ей грозит опасность, когда я рядом?
— Да.
— И вы так спокойно позволяете мне ухаживать за ней? — Янсинь закипал.
— Да.
— Да что вы заладили?! — он снова перешёл на крик, но спохватился. Было понятно, что криком он ничего не добьётся, и обреченно спросил, — а если я убью её?!?
— Не сможешь.
Ольга сгребла бумаги со стола, постучала ими по столешнице, давая понять, что аудиенция окончена. Янсинь в бешенстве хлопнул дверью и выбежал за ворота. Что за странная женщина эта Ольга? Ее совсем не волнует безопасность дочери? Он быстрым шагом шёл, не думаю о дороге. В нём бушевали чувства. С одной стороны, если принять тот факт, что происходит нечто сверхъестественное, то Ольга наверняка знает об этом больше чем он. Получается, что стоит довериться ей и спокойно видеться с Малышом. Но с другой стороны… Сам того не замечая, о пришёл на тот самый пустынный пляж, где вчера признался Чан Ми.
Шорох волн успокаивал, легкий прохладный ветер принес с собой мелкие капли воды, остудив разгорячённую кожу. Янсинь закрыл глаза. Это самое подходящее место, чтобы привести свои мысли в порядок, успокоиться и решить, что делать со всем, что свалилось на него. Домой идти он не собирался. Во всяком случае, пока не поймет, как защитить Чан Ми от себя, не оставляя её. Просто бросить все и уехать он уже не мог.
Глава 14.
Чан Ми проснулась очень рано. Луна ещё не спряталась, а первые лучи солнца даже не обозначились на горизонте. Она стояла у открытого окна и смотрела на лунную дорожку. Мелкая рябь лишь вздрагивала на гладкой поверхности, но приближаясь к берегу, она превращалась в пенистую волну, которая настойчиво цеплялась за босые ноги Даны, окутывала их водоворотом и нехотя отступала.
Дана раскинула руки, и нараспев декламировала:
— Радоро Даро Славо Традо. Истра Весе Ярго Ладодея…
Порыв теплого ветра ворвался в комнату и дыхание у Чан Ми перехватило. Она не понимала, что происходит, не ощущала слёз, которые сами собой струились по щекам. Ей вдруг стало невыносимо больно, так больно, что в пору было просить о помощи. Ещё один порыв ветра принес странное слово “Аппа”, и мир переключился.
Отвратительный запах только что пролитой крови, крики, стоны, скрежет металла подобно взрыву ворвались в реальность. Чан Ми открыла глаза, вокруг творилось какое-то безумие. Люди в странных одеждах с мечами и алебардами неистово кромсали друг друга на куски. Застывший ужас в глазах тех, кто пал, и крохотный проблеск надежды у тех, кто ещё держится, кто не сдался.
В голове Чан Ми, словно слайды, один за другим мелькают воспоминания.
Отец, такой красивый и сильный, подбрасывает её в воздух и тут же ловит. Она смеется, ей не страшно, ведь аппа самый сильный мужчина на земле, доверие и любовь к нему безгранична.
Отец, крепко сжимает её руку, ещё мгновение, и они окажутся на родине его предков, где тепло и уютно, там и её дом. Но вокруг темно и холодно, в ушах свистит ветер. Она крепче сжимает его руку, но та вдруг становится скользкой, словно на неё пролилось масло, и отец исчезает. Она остается одна в слепящем жутком безвременье. Она кричит, но не слышит своего крика.
Отец, это огромный белый дракон, что лежит у её ног. Под плотной чешуёй она не слышит биения его сердца. Пронзённый самым страшным оружием — мечом, который зовется Лютый, он убивает без единой надежды на воскрешение. Сердце папы остановилось навсегда.
Твари, что восстали из ада, злобствуют и хохочут. Ада, тётя Ада, это она всё подстроила, это она убила папу.
Аппа… — Чан Ми закричала. Она вспомнила всё. Она вспомнила лицо своего отца, — Аппа…
Грозный воин в золотых доспехах резко остановил своего коня. Он обернулся.
— Папа! — Чан Ми бросилась к нему. Толпа расступалась перед ней, бой замер.
Лиён спрыгнул с коня. Как же так? Всего мгновение назад он простился со спящей дочерью, которая самостоятельно приняла решение стереть себе память и вот она тут, но уже взрослая. Сколько же лет прошло в том времени? Он подхватил подбежавшую девушку и совсем как раньше подбросил её вверх, поймал, прижал к груди. Доспехи царапали щёку Чан Ми, но она этого не замечала. Она пыталась прочесть в глазах отца его мысли.
— Папа, ты меня ненавидишь?
— Чан Ми, моя маленькая принцесса, разве я могу? Ты — биение моего сердца, моя кровь, самое дорогое, что есть в моей жизни.
— Но тогда, в этом адовом замке, я была уверена, что зло должно быть наказано… Всё вышло из-под контроля, я не смогла остановиться. Я сорвалась… — слёзы текли по щекам, смешиваясь с пылью битвы. Лиён смотрел на перепачканное лицо дочери, такой взрослой, но ещё такой маленькой.
— Ты Великая Ведунья, в тебе кровь Белых Богов и кровь Дракона! Разве можешь ты потерять контроль? Нет! Ты всё сделала правильно. Любое твоё решение является небесным провидением.
“Чан Ми… Чан Ми…” — будто сквозь толщу воды послышался голос матери, она звала свою дочь.
— Папа, идём со мной? Ты, очень нужен мне сейчас. И мама, она грустит, она так страдает в разлуке с тобой.
Лиён снова прижал к себе дочь. Как объяснить? Он задумчиво смотрел на сгустившийся воздух в центре поля. Как бы ему хотелось, чтобы прямо сейчас, эти врата разомкнулись и уже на его землю ступила Оленька. Он тоже страдал.
— Пап?
— Принцесса Ван, вытри слёзы. Всему свое время, ты знаешь это лучше, чем я. Возвращайся скорее, — он легонько подтолкнул её в сторону марева. Чан Ми сделала шаг назад и взглянула на отца.
— Я всё вспомнила, папа, и теперь никогда не забуду, — она положила руку к груди, сделала ещё один шаг и исчезла. Вместе с ней исчезло и марево, через которое, хоть и размыто, но Лиён видел Оленьку. Они попрощались взглядами теперь уже навсегда. Он смотрел вдаль до тех пор, пока звук битвы не вернул его в реальность.
— Каждому своё время. Будь счастлива, принцесса Ван Чан Ми, проживи хорошую жизнь.
Он занес меч над головой и бросился в бой.
Чан Ми, цепляясь за подоконник, медленно опустилась на пол. Вспомнить всё оказалось непосильной ношей, но она плотно сцепила зубы и до крови сжала кулаки. Больше она не забудет ничего, довольно. Пришло её время, и она это чувствовала. Откуда-то издалека она слышит отчаянный призыв.
— Сейчас, мама, сейчас, подожди минутку, дай прийти в себя.
Чан Ми поднялась, в окно ярко светило солнце. “Сколько меня не было?” Не важно. Постепенно слабость отступала и она прислушалась. Мама не просто звала её, это был крик о помощи! “Чан Ми, скорее, помоги!” Собрав волю в кулак, Чан Ми сконцентрировалась на мамином голосе и шагнула в пустоту…
