Реакция Чан Ми была молниеносной. Она обернулась, скрестила руки перед собой, повернула ладони наружу и огненная лавина, развернувшись, обрушилась на того, кто её направлял. Чан Ми развела руки в стороны, затем резко выбросила их вперед, скрестив пальцы. И огонь, поднялся в воздух, вспыхнул, разросся и ударил в своего хозяина с силой, увеличенной в десятки раз. Дракон взвыл. Он пытался взлететь, но у него уже не было крыльев и не было сил. А Белые Боги уже поднимались, снова взялись за руки, произнося мантры, от которых его мозг начинал плавиться. Они стояли недалеко, жалкие, ненавистные божки. И только один силуэт, немного в стороне от остальных, не вызывал боли в его глазах. Эта ведьма, причинившая ему столько горя, победившая его, только она была важна. Ему хотелось смотреть в её глаза до тех пор, пока два зелёных озера не остудят жар, полыхающий в его душе. Хотел, чтобы она положила свои прохладные ладошки на его пылающую голову и успокоила, и приговаривала бы — всё будет хорошо, она рядом, она спасет его. Дракон снова закричал, но не от ярости, а от боли, разрывающей его человеческое сердце.
Чан Ми смотрела на огненного монстра, бьющегося в агонии. Да, она Великая Ведунья из рода Белых Богов. Она, ведунья, победила Древнего Дракона, но что-то было не так. Что-то больно давило и на её сердце, какое-то понимание. Осознание. Воспоминание…
— Янсинь! — закричала Чан Ми, — Янсинь!!!
Слёзы заволокли глаза, она видела только очертания бьющегося в агонии дракона. Но это был не враг, это был её Янсинь, единственный, на все времена, предназначенный ей. Она протянула к нему руки в точности, как во сне когда-то давно. Вот только стены больше не было.
В груди дракона что-то оборвалось. Он видел только её, свою мучительницу и свою любимую. Ненависть и любовь боролись в нём, вызывая ужасную боль. Он всё ещё кричал. Всё его тело сковала судорога, он больше не горел, весь огонь оказался запечатан внутри. Он сгорал. Её голос ворвался в его сознание и, казалось, что мозг тоже вот-вот взорвется.
И он взорвался. Огонь поглотил его без остатка, оставив только огромную кучу пепла. Чан Ми бросилась к нему, не чувствуя земли под ногами. Что она наделала? Своими руками уничтожила единственного человека, с кем могла бы быть счастлива. Она упала на колени и стала разгребать пепел руками. Искры поднимались в воздух, обжигая руки и лицо, но ей было плевать. Она повторяла, как заклинание, имя любимого. Наконец, её рука коснулась чего-то более плотного, чем пепел. Это был Янсинь. Чёрный, обгоревший, и он не дышал… Чан Ми не слышала, как бьётся его сердце… Это конец? Нет, не может быть, это не справедливо! И, тут она вспомнила, как требовала смертной казни для Ады и её подельников. Тогда она считала это справедливым приговором и, разобидевшись на всех и вся, что ей не позволили совершить убийство, лишила себя памяти.
— Всевладеющий! Прости, я была неправа! Но сейчас помоги мне! — Чан Ми изо всех сил пыталась оживить любимого. Но уже понимала, что навыки первой помощи тут вряд ли помогут, — Ты уже проделывал это с папой, сделай еще раз!
— Но Чанушик, у твоего отца было два сердца, потому он и выжил, что же я могу…
— У него тоже два! Вы что, не чувствуете? Сердце дракона замерло, чернота из него расползается по телу, ещё немного и его душу будет не спасти! Дядя, пожалуйста, помоги, мне не жить без него…
Всевладий опустился рядом с Чан Ми, выхватил из ножен клинок и ударил им в грудь Янсиня.
— Что-то я не расслышала у него двух сердец, — Ариадна задумчиво смотрела на происходящее.
— А и не было второго, пока он в дракона не обернулся, — ответила Красава, — он объединил в себе человека и зверя, если бы Чан Ми не подоспела вовремя, мы бы с ним не справились. Дракон с человеческим сердцем практически не уязвим.
— И, тем не менее, мой лягушонок победил зверюгу, — Дана гордилась своей воспитанницей.
— Не она его победила. Это всё человеческое сердце и любовь. Это Янсинь-человек не стал сражаться с Чан Ми, потому и пал Древний Дракон.
— Смотрите, действительно два сердца! — Ольга вздохнула с облегчением, значит, есть шанс, что её девочка не будет страдать также, как страдает она сама.
— Чан Ми, залатай рану, — Всевладий встал, держа в руках чёрный сгусток, от которого тянулся дымок. Он подошел к кромке воды и размахнувшись, что есть силы бросил в море сердце дракона.
Тучи на небе расползлись в разные стороны по своим делам, выглянуло солнышко.
— Уходим, не ровён час, зеваки начнут собираться.
Словно дитя своё малое, неразумное, сгрёб в охапку Всевладий Янсиня и шагнул тоннель, открытый Чан Ми.
ЭПИЛОГ.
Девушка со взъерошенными волосами и припухшими губами после бурной первой брачной ночи стояла у плиты, задумчиво глядя на яичницу, шкворчащую на сковородке. В каком-то женском романе она прочитала, что нет более сексуального наряда для девушки, чем мужская рубашка. Так что, как только еЁ новоиспеченный супруг отправился в ванную, она надела его праздничную рубаху и побежала на кухню готовить завтрак. К её великому разочарованию в холодильнике, кроме бутылок с минеральной водой, из продуктов были только два куриных яйца. Ну что же, их первый семейный завтрак будет простым, не страшно. Вся жизнь ведь впереди. Она аккуратно посолила яичницу, главное не переборщить, и взяла перечницу. Все азиаты любят острое, так что обязательно надо поперчить. Она тряхнула баночкой. Крышка отскочила и все содержимое серой кучкой вывалилось на идеальную глазунью. Слёзы обиды заблестели в зелёных глазах.
— Доброе утро, супруга, — прошептал на ухо голос любимого. Он обнял её за талию и прижал к себе. Спину обдало жаркой влагой его тела, — очень хочется кушать…
— Прости, наверное, крышка была не закручена, вот и…
— Как же быть, я проголодался, — он развернул её к себе лицом, подхватил на руки и посадил на кухонный стол, — придется съесть тебя, моя маленькая Ведьма.
— Кажется, Дракон забыл, как нужно себя вести? — она обвила своими маленькими ручками его шею и скрестила ноги на его бедрах, — придется немедленно заняться твоим воспитанием.
— Давай прямо сейчас? — Янсинь поднял Чан Ми и, посмеиваясь, отнёс в спальню. — Сначала воспитай меня, а потом вместе займемся воспитанием наших детей. Я хочу двух дракончиков и одну ведьмочку.
— Почему это ведьмочку одну? Что за дискриминация?
Потому что двух Великих эта планета не выдержит!
Конец
