Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
Но внутри будто сломалась стеклянная палочка, которой перемешивают реактивы.
— А ведь вы не спросили, кого именно я видел, — сказал Травничек с легкой улыбкой. — Ладно. Я не буду ни на чем настаивать. Просто объясню, для вашего же блага, почему я не могу ошибаться. Не люблю об этом говорить, но… Я девятнадцать лет жил под наблюдением. В той стране, которой, слава Богу, больше нет. Каждый день. В церкви. На улице. В магазине. Я слишком хорошо знаю их породу. Вид. Манеры. Приемы. Так вот, это были они. Люди из моего прошлого. Правда, на сей раз со славянскими лицами.
Калитин слышал, как шумит вода в камнях. Дальнейшие фразы священника уже расплывались, терялись за ее гулом, возросшим внезапно и грозно.
Дом. Контейнер с Дебютантом. Недоеденная яичница в тарелке. Планы на завтра — все отдалилось, отнялось. Он был теперь только тело, старческое, вялое тело, в которое так легко попасть пулей.
Да нет, не будет пули, с бессильным ужасом подумал Калитин. Они пришлют кого-нибудь с Дебютантом. Это в их духе.
От одной мысли, что Дебютант где-то рядом, в чужих руках, Калитину стало дурно. Он вспомнил синее, нечеловеческое лицо Веры. Что стоило накануне побега уничтожить все остальные образцы? Он ведь был в лаборатории. Рука не поднялась. Пожалел… — Давно? — справившись с собой, спросил Калитин. Он еще надеялся, что наружка была тут вчера, позавчера, а значит, есть время в запасе.
— Девять дней, — ответил Травничек. — Увы. Я не знал, куда вам позвонить. Думаю, они сообщили, что их никто не заметил. Удивительно, но люди вообще часто не замечают священников. Мы для них — анахронизм. Вам есть куда пойти?
— Почему вы спрашиваете? — Калитин задал вопрос машинально; девять дней почти не оставляли ему надежды.
— Вы живете здесь. Вы мой прихожанин, пусть и не ходите в храм, — с достоинством ответил Травничек.
Нравоучение пастора вдруг породило у Калитина странное доверие к этому человеку, будто ему послали для спасения умного зверька, сметливую ящерку, знающую тайные ходы в камнях.
Разум начал просчитывать варианты.
Его вычислили после того, как он получил приглашение в следственную группу. Значит, утечка идет оттуда. Обращаться за помощью нельзя, можно попасть в нору к кроту. Возможно, это даже часть плана: сделать так, чтобы он задергался, стал просить помощи, эвакуации.
Сколько их будет? Двое. Калитин сам консультировал составителей инструкций. Они приедут на машине. Очень вероятно, что они уже здесь. Рядом с домом. В лесу. В холмах. С биноклем. Станут ждать, когда он вернется.
Некуда бежать. Некого просить о помощи. Нужно как-то попасть в дом. Там Дебютант. Его сокровище, его билет. Без готового вещества и со смертельным диагнозом он никому не нужен. Так, мусор. Его будут лечить только в том случае, если он сначала покажет товар.
— Давайте уберем вашу машину с парковки, — мягко сказал Травничек. — Они наверняка знают номер. Вы же, я полагаю, не хотите звонить в полицию?
Калитин замотал головой.
— Пойдемте, — сказал Травничек. — И не забудьте заплатить.
— Куда? — спросил Калитин, поднимаясь и вытаскивая бумажник.
— В церковь. Куда же еще? — ответил Травничек. — Вы же не думаете, что вас будут искать в церкви?
Калитин не нашелся с ответом.
— Почему вы мне помогаете? — спросил он настойчиво, едва они переступили порог церкви. Машина была спрятана за живой изгородью, в закутке для мусорных баков; не знаешь — не найдешь.
— Это мой долг, — сказал священник, запирая дверь.
— Хорошо. Спрошу по-другому. Почему вы помогаете — мне? — Калитиным овладело истерическое веселье, выхлоп пережитого страха.
— Это мой долг, — повторил Травничек.
— Послушайте, вы ничего про меня не знаете, — Калитин захихикал. — В полицию я не звоню. Вас это не настораживает?
— Подождите, сейчас принесу вина, — ответил Травничек дружелюбно. — Оно для причастия, — как бы извиняясь, добавил он. — Но вам нужно выпить глоток-другой. Для успокоения.
Калитин остался стоять в недоумении.
Он впервые был внутри этой церкви, которую тысячи раз видел снаружи.
Форма сводов внезапно напомнила Калитину его лабораторию. Да. Они же работали в бывшем храме. Такие же узкие окна, избыточная толщина стен, тот же чертеж.
Он стал всматриваться в стены, медленно пошел вдоль скамей из мореного дерева. Темно. Плохо видно. Впрочем, роспись и при ярком свете оставалась бы для него плоской, закрытой. Кто эти бородатые мужчины с нимбами — апостолы, святые? Что они делают? Какое значение в их расположении?
Он подошел к алтарю. Своды изгибались круче, изображенные на них фигуры нависали над Калитиным. Страшный Суд, понял он. Это было единственное, что он мог понять в церкви сам, без подсказки.
Он снова опознал архитектурную композицию, форму пространства. Вспомнил обрезанного по пояс ангела с трубой и подумал: форма диктует сюжет, — радуясь, что к нему вернулась способность мыслить остро и глубоко.
Внизу, на уровне его глаз, рогатые черти с синими языками пронзали трезубцами грешников; многоглазые ехидны тащили тела в багровую бездну, за обрез пола.
Выше, в рассеянном ореоле света, небесное воинство поражало тварей, взлетевших слишком высоко, в запретные для них пределы. В центре стоял на облаке Иисус. А по бокам, на клиновидных выступах сводов, ангелы трубили в длинные трубы.
И тот, что справа, был отдаленно схож с изображенным на Острове, будто два художника рисовали одно и то же существо, но с поправкой на изъяны зрения духовидца, на условности стиля и мастерства.
Так вот что было там, сказал себе Калитин, узрев всю картину. Вот что! Страшный Суд! А мы, выходит, работали как раз внизу. Среди невидимых, стертых со стены чертей и страшилищ.
Калитин поежился. В церкви было холодно. Пористый известняк будто напитался речной сыростью и теперь отдавал ее вовнутрь.
Явился Травничек с вином. Калитин выпил залпом — сладкое, душистое.
Он решил, что останется в церкви до ночи. И вправду: кто станет здесь его искать?
А в темноте он пройдет со стороны леса к задней двери. Они же не знают, что он знает о них; если убийцы там, то ожидают, что он приедет на машине, остановится у парадного входа. Лишь бы Травничек не передумал, не выдал. Попросить его съездить в дом? Но как объяснить про флакон?
— Я вам помогу, — неожиданно произнес Травничек. — Но вы должны меня выслушать, — закончил он торжественно и строго.
— Хорошо, — осторожно ответил Калитин. Пусть говорит что угодно, лишь бы дождаться ночи. Странно, но в церкви он чувствовал себя под защитой. Он представлял, как она выглядит снаружи — угрюмая, темная, ничейная, и это вселяло в него уверенность, схожую с той, что он испытывал на Острове.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
