— По-другому я не смог быть с тобой! — воскликнул я, пытаясь взять Ядвигу за руку, но она отодвинулась от меня.
— Мерзко. Это единственное, что я сейчас чувствую.
— Любимая…
— Нет, Дим. Когда мы любим, мы так не поступаем. Ты думал только о себе. О своих желаниях. Не задумываясь, нужно мне это или нет? Справлюсь ли я морально или сломаюсь? Ты ведь в курсе испытания, которое проходит преемница? Я буду рисковать своей жизнью, за что? За твою прихоть? Как я могла ошибаться в тебе? — Ядвига смотрела в мои глаза и плакала.
— Прости меня.
— Нет, — жена покачала головой и пересела к своей бабушке.
Как возможно, что жизнь может разрушиться в одну секунду? Один взгляд, одно слово и невыносимая боль. Как может самый близкий человек в одно мгновение стать чужим.
Я был растерян. Что сказать? Что сделать?
Жена не смотрела в мою сторону весь полет и дорогу к дому матери. Она шла рядом и не замечала меня.
— Я требую, чтобы Вы сняли проклятие с моей бабушки, — холодно сказала Ядвига, стоило маме подойти к нам.
— Сначала я хочу во всем разобраться, — отчеканила мама, кинув на меня недовольный взгляд.
— НЕТ! Вы снимите сейчас, иначе сниму я.
— Как ты со мной разговариваешь? — повысила голос мама, подавляя Ядвигу своей силой, но жена даже не вздрогнула.
— Мама прекрати, — закрыл собой жену.
— Не утруждайся! — фыркнула Ядвига, обходя меня. — Я жду.
— То, что ты моя преемница не даёт тебе право так со мной разговаривать! — мама поняла, что Ядвига узнала.
— Ошибаетесь. Мне ничего не мешает свергнуть Вас с теплого местечка, поэтому советую разойтись мирно, иначе я здесь всё разнесу!!!
Ядвига
"Ну, вы что?", — суетился кролик возле поникшей Логики и кровожадности.
"Он…", — не договорила Логика и заплакала в ладошки, как маленькая девочка от обиды.
"Урод", — тихо сказала кровожадность в её глазах стояли слёзы.
Кролик понимал, что в первую очередь нужно поговорить, узнать, как всё было и эмоции здесь явно лишние. А если у Логики и кровожадности проснётся неуместная мстительность, то жди беды.
Кролик принял решение, что должен увести своих женщин от ведьмака на время, чтобы дать им возможность подумать. Встав у руля, он сжал свои лапки и с тяжелым вздохом принялся воплощать свой план.
***
Мне не было так больно, когда Иван отказался от меня ради денег. Мне не было так больно, когда собственная семья отвернулась от меня. Я привыкла держать удар. Но в этот раз он был слишком сильным. Такое ощущение, что меня не просто ударили, а плюнули в душу.
Собрав себя по кусочкам, я смогла держаться. Смогла, не смотреть на того, ради которого моё сердце отбивало свой ритм. Идти рядом с ним, ощущать такой родной запах. Не бросаться ему на грудь и не бить его, истерично крича.
Единственное, что мне осталось — это держать лицо и помочь своей собственной бабушке. Только потом, уехав подальше от него, я смогу выпустить свою боль наружу.
Мне не было страшно, разговаривать так с Верховной. Мне не было страшно, потому что самое страшное со мной уже случилось. Верховная тоже поняла моё настроение и со злостью на лице сняла с бабушки проклятье. Вновь со мной стояла гордая ведьма с седыми волосами, но молодым лицом. Я ощущала её силу и поддержку неведомую мне раньше. Одна кровь, одна семья.
Дима пытался поговорить со мной, но мой безразличный взгляд заставил его отойти от меня. Ему больно, я чувствую это. И от этого ещё сильнее страдаю.
Собрание, где всё выяснялось, проходило как в тумане. Даже Авдотья потеряла для меня какой-либо интерес. Верховная приняла решение сжечь весь совет, причем она не тянула с решением и уже через полчаса были сооружены костры. Дикость происходящего выходила за границу моего понимания.
— Мы можем уехать, — сказала бабушка.
— А ты?
— Верховная больше не будет собирать совет, я освобождена от своих обязанностей.
— Тогда я хочу убраться отсюда.
— Дитя моё, — совершенно в не свойственной манере начала бабушка. — Поговори с ним, она сказала, что не даст тебе развод.
— Я не спрашивала.
— Я спросила, когда мы разговаривали.
— Мне сейчас совершенно на это плевать, я хочу быть подальше отсюда.
Больше не было вопросов, не было разговоров. Бабушка вызвала такси до аэропорта, один Дима вертелся передо мной и пытался поговорить.
— Я не отпущу тебя, — перегородил дорогу к такси.
Бабушка молча его обошла и села в машину.
— Уйди, Дим.
— Не делай этого с нами, я совершил ошибку. Позволь объяснить, позволь исправить.
— Нет.
— Я люблю тебя.
Каждое его слово причиняло боль, меня словно пытались откачать, но делали только хуже.
— Я сейчас уеду, и ты этого не исправишь.
— Это конец? Что будет с нами?
— Я не знаю, — сказала едва слышно и села в машину.
Я держалась до дома, больше не плакала, как в самолете после слов Димы. Только приехав в дом своей семьи, увидев растерянную и взволнованную маму, я выпустила боль наружу и упала перед крыльцом на колени, завыв от боли.
***
Ядвига
Прошло три дня, как я приехала домой. Истерика прошла, слёзы больше не льются. Только вот душа болит.
— Не замерзала, сидишь здесь целый день? — спросила бабушка, накидывая на мои плечи плед.
— Всё в порядке.
— Врать ты никогда не умела, — усмехнулась бабушка, присаживаясь со мной рядом.
— Я думала, ты снесешь мою любимую беседку.
— Хотела, но не назло тебе, слишком больно было от воспоминаний.
— Почему ты не сказала?
— Каждая ведьма из совета приносила Верховной клятву о неразглашении. Я не могла её обойти, что только не перепробовала. Поэтому решила замуж выдать, чтобы спасти тебя дурную, а ты что сделала? Сбежала! Ох, я и злилась, как тебе не угрожала, ты только больше свой подбородок вверх поднимала. Нужно было сразу понять, что своим путем пойдешь, уж слишком на меня похожа.
— Могла хоть жениха получше выбрать, — усмехнулась, вспоминая старого ведьмака.
— Да тебя все боялись, как огня, один инквизитор, как привязанный ходил. Я даже проверила его, думала ты по глупости приворожила, так нет, любовь чистая из сердца идёт.
— Баб, какая любовь? Разве предают, когда любят?
— Молодая ты ещё, импульсивная, как и я, впрочем. Когда любят, могут и предать, если о последствиях не думают. Разум то его был затуманен, он видел только тебя и проложил к тебе дорогу, как мог. Глупость, конечно, что ведьмаком стал. Только душу исчернил, да и для своей матери тыл прикрыл. Он ведь не понимает, как она им крутит. Ты пойми, я, когда эту гадюку в первый раз встретила, сразу поняла, от неё ждать ничего хорошего не нужно. Она всегда делает то, что выгодно ей.
