Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
— Ноорзвей! — воскликнул кто-то в толпе.
Северный ветер мельком глянул вниз и сумрачно ухмыльнулся. Он создал уже целую облачную гряду, туманный бастион. Ноорзвей набрал полную грудь воздуха и выдохнул. Тучи разбежались и затянули небо. Сделалось совсем пасмурно. В толпе спешно кутались в плащи. Из туч стал накрапывать слабый дождик.
Наверху кто-то насмешливо свистнул. По другую сторону облачной баррикады проявилась еще одна исполинская фигура. Южный ветер Харракун примерился и подул на тучи. В серой стене появилась дыра. Она быстро расширялась, и снова проглянуло синее небо. Вышло солнце, веселыми лучами расцветило все вокруг, и небо заиграло летними красками. Харракун взмахнул руками, и облака разлетелись в клочья. Клочья мгновенно таяли. Стало жарко, зрители потянули плащи с плеч.
Ноорзвей угрожающе взвыл и бросился на соперника. Ветры схватились между собой. В небесах над архипелагом творилось страшное. Два призрачных великана с телами текучих очертаний наносили друг другу удары, катались клубком и бешено носились по всему небесному простору. Снова собрались облака, и дерущиеся ветры расшвыряли их во все стороны. Делалось попеременно то жарко, то холодно. Ветры трепали одежду зевак, с кого-то мимоходом сорвали шляпу. Ноорзвей и Харракун завывали и буйствовали. Казалось, еще немного, и небо не выдержит их ярости.
И вдруг воздушные исполины рухнули вниз. У зрителей заложило уши от свирепого воя. Вихрем взметнуло пыль и запорошило глаза, а когда публика снова смогла видеть, на ковре посреди площади боролись двое рослых мужчин, южанин и северянин. Могучие мышцы рельефно проступали на телах борцов, одетых лишь в набедренные повязки. А в небе над архипелагом было безветренно и пусто. Ноорзвей и Харракун приняли человеческий облик и спустились на землю.
По толпе пробежал шепоток облегчения. Схватка ветров была символической, она знаменовала смену сезонов, и сейчас Ноорзвей должен был уступить Харракуну. Однако ветры подходили к делу серьезно, и пока духи стихии бушевали и сражались наверху, внизу могли произойти неприятности. Однажды в горячке боя исполины снесли десяток крыш в городке, в другой раз переломали мачты шхунам в гавани… Теперь обошлось. В человеческом облике ветры уже не могли натворить таких дел, хотя продолжали драться азартно.
Ноорзвей саданул противника головой в живот. Харракун упал, кувыркнулся и в движении подсек Ноорзвея ногами под коленки. Северянин завалился набок, тотчас вскочил, захохотал, обхватил южанина поперек туловища и поднял. Харракун извернулся в объятиях соперника вниз головой, зацепил его ногой за шею, и оба грохнулись на ковер. В следующий миг Ноорзвей уже лежал носом в ковер, а победитель Харракун прижимал его руками и коленями, не позволяя встать.
— Свершилось!
Пока зрители были увлечены схваткой, на возвышении появился мастер церемоний Томто Бон. Его звучный, густой голос был слышен всем на площади.
— На архипелаге настало лето! Уррааа!!! Мы празднуем лето! Танцуйте, пойте, веселитесь!
Толпа ответила радостными криками. На борцовском ковре Харракун встал и протянул руку побежденному. Ноорзвей принял его руку, одним прыжком вскочил на ноги, и ветры обнялись. Зрители зааплодировали. Великанам принесли одежду, и те со смехом набросили легкие рубашки, влезли в штаны. Стало жарко — лето есть лето.
— А не выпить ли нам пива? — громовым голосом вопросил Харракун, и Ноорзвей басом откликнулся:
— Непременно!
Толпа восхищенно завопила и заулюлюкала. Народ стал расходиться. Многие последовали за ветрами, которые удалились в сторону ближайшего кабачка. По указанию Томто Бона служители быстро свертывали ковер.
— Я только вот чего не пойму, — задумчиво сказала Тильдинна Брайзен-Фаулен.
Она раскраснелась от жары и волнения, из прически выбились прядки. Вальерд залюбовался супругой.
— Почему архипелаг носит название Трех ветров? — продолжала Тиль. — А мы увидели только двоих? Где же третий?
— Да, действительно, — растерянно сказал Вальерд Брайзен-Фаулен. — Ты права, дорогая. А мне этот вопрос как-то в голову не приходил…. Хм.
Сбоку раздалось деликатное покашливание. Супруги обернулись.
— Простите, что вмешиваюсь в разговор, — поклонился им старик в потрепанной, но шелковой блузе. У него заметно дрожали пальцы, однако в целом он производил несомненно приятное впечатление. — Я могу ответить на ваш вопрос, милая сударыня. Если позволите.
— Да, пожалуйста! — зарделась Тиль.
Вальерд вежливо поклонился старику.
— На островах больше таинственного и странного, чем кажется с первого взгляда, — заметил их собеседник.
Брайзен-Фаулены понимающе кивнули. О да! Они в этом убедились на собственном опыте.
— О третьем ветре мало что известно, — продолжал старик. — Он пролетает высоко над островами, не касаясь земли. Он кружит вокруг архипелага, снаружи Охранного кольца. Говорят, что он всегда попутный. Встретить его — это доброе предзнаменование.
— Спасибо, сударь, — горячо воскликнула Тильдинна. — Ах, как это интересно!
— Рад был служить вам, милое дитя. О, что это у вас?
Старик протянул руку и вынул из-под воротника Тильдинны маленькую чайную розу с нежным запахом. Кремовые лепестки цветка были упругими и свежими.
— Смотрите, не уколитесь о шипы, — предупредил старик молодую женщину, отдавая ей розу.
— Спа… спасибо, — пролепетала Тиль. — Вы маг, сударь?
— Нет, — улыбнулся старый фокусник и спрятал руки в карманы, чтобы унять дрожь.
* * *
Главный почтальон Йемителми мрачно разглядывал эмблему королевской почты. На эмблеме хищный почтовый голубь клевал беззащитную змею. Змея корчилась в судорогах, голубь был неумолим. Оба не вызывали у Йемителми никакой симпатии.
Старый змей Бенга вчера не удосужился ничего объяснить. Кто бы сомневался! Персоны такого ранга, наверное, и не умеют объяснять. Привыкли к тому, что подчиненные ловят их мысль еще до того, как она успела оформиться. Императрица тоже не объясняла. Явилась Йеми во сне собственной персоной, убедила в истинности происходящего, дала инструкции, соизволила уточнить, что дело абсолютно секретное, но не государственное, а личное… Личное! Йемителми не знал доподлинно, как там у северян, хотя подозревал, что так же, но уж на Юге императрица — это все равно что империя, а Южная империя — это половина мира. Личные пожелания половины мира следует выполнять.
Побег южного царедворца с Тюремного острова при таких обстоятельствах никак не вредил королевству Трех ветров, а все равно Йемителми чувствовал себя двурушником. Что ж, такая у него служба, не для щепетильных. Йеми не строил иллюзий — незачем, да и некогда. Нужно было разгребать текущие неприятности, и самой большой из них было вовсе не исчезновение Бенги из тюрьмы, а перстня — из королевского дворца.
Про перстень он старому змею сообщил — в основном ради того, чтобы выяснить, не стоит ли за похищением кто-то из людей Бенги. Увы, если это и так, сам Бенга ничего не знал. Йемителми был склонен ему верить. Змеемаг обещал сказать, когда что-нибудь узнает, однако в это Йеми верил уже меньше. И все-таки становилось чуточку спокойнее от того, что если Бенга в этом раскладе и не действует на их стороне, то хотя бы не играет против. Во всяком случае, пока.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
