Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Дим брызжущей из ее глаз обиды как будто даже не заметил.
— Ваши деньги, говоришь? — Он устало вздохнул. — Ты вообще понимаешь, что, если бы не Ленькина предусмотрительность, ты сейчас голая и босая осталась бы? — Он произнес «босая» с ударением на первый слог. Поговорка, что ли, такая?
— Ты про… про того? Как его, ты сказал? Джеймса Бонда?
— Нет. Я про другого… Про нынешнего твоего. Ты же на него все свои личные средства бухнула. Практически под ноль.
— Но… При чем тут… Алик?
— При том, что до вступления в наследство тебе с детьми еще семь лет ждать. Если Леньку раньше не признают погибшим.
— Как это?
— Так это, — с усмешкой передразнил Дим. — Юридически Ленька считается не погибшим, а пропавшим без вести. Так что да, семь лет.
— Погоди-погоди, я не понимаю…
— Да ладно, не вздрагивай. Ленька отлично все с этим фондом устроил. Безотносительно к законам о наследовании и сопутствующим финансовым правилам, по твоему мнению, глупым. Так что можно и яхту, и виллу, и вообще почти все что угодно. Хоть Бруклинский мост. Тебе достаточно попросить. У фонда есть полномочия… м-м… не важно. Хочешь яхту — выбирай!
— Не понимаю… Тогда почему ты говоришь, что я слишком много потратила?
— Потому что для масштабных приобретений есть свои правила. У тебя будет все что угодно. Но — у тебя. Понимаешь?
Леля помотала головой.
— Это называется «покупка без права отчуждения». Ну то есть яхта у тебя будет, но продать или подарить ты ее не сможешь.
Дим знал, что некоторые лазейки в придуманной Ленькой финансовой конструкции есть. Но Леле сейчас об этом знать было вовсе уж не нужно. Да и не сейчас тоже. Вообще не нужно.
— А если я… бизнес открыть надумаю? Или вложиться куда-нибудь? — Она вдруг вспомнила, что Алик очень хотел открыть собственную клинику. Косметологическую, разумеется. Образование-то у него медицинское. Чтоб не хуже, чем у Дима, чтоб все круто было — как, например, в Австрии. Или в Швейцарии. Он взахлеб рассуждал о сияющих перспективах — и глаза его горели таким заразительным азартом…
Хмыкнув, Дим повел плечом, переспросил:
— В бизнес вложиться? Странная идея в твоем исполнении. Но если эксперты фонда сочтут предложенный бизнес-проект интересным и достойным, пожалуйста. Правда, на тех же условиях. Твои права владения будут несколько ограничены.
— А если я захочу… ну… Ульянке яхту подарить?
— Без проблем. Ульяне, Платону, да хоть Лидии Робертовне. Но не мне и не Мике, к примеру.
— Понятно… А если… если… если я вдруг замуж выйду?
Не то чтобы Леля действительно собиралась замуж. После Леньки-то? Даже Алик, хоть и напоминает бывшего мужа, все-таки мальчишка. К тому же ей хватало здравого смысла понимать: пока они с Аликом… черт, как же это назвать, любовники — очень уж грубо… в общем, пока все «так», это прилично и даже статусно. А если пожениться, сразу начнутся шепотки, косые взгляды, смешки. Даже над Пугачевой с ее Максимом поначалу посмеивались, а уж над простыми людьми — сам бог велел. Люди любят тыкать пальцем в тех, кто выскакивает за общепринятые, пусть и негласные, правила. Доводилось наблюдать. Вон как Нелька та же самая. Нет уж. Пусть все идет как идет. Пока. Может, позже ей станет наплевать на косые взгляды. Потому что — подумаешь, прилично — неприлично! Она красива и… да, молода, кто бы что ни говорил! Они с Аликом смотрятся ровесниками. И вообще… Она только-только почувствовала себя… живой! И, быть может, Алик — это вообще временный вариант. Ну как… лекарство, что ли. Еще неизвестно, что ждет ее, Лелю, через год или два. И почему это кто-то — какой-то там фонд! — имеет право распоряжаться ее личной жизнью? Что, если ей и впрямь еще раз замуж захочется?
— Совет да любовь, — с непонятной интонацией ответил Дим. — Это мало что изменит. Если ты спрашиваешь о том, сможешь ли подарить новому мужу, гм, яхту — то нет, не сможешь. И, боюсь, в этом случае твое… содержание несколько сократится.
— Что?! Да что ты такое говоришь?! Это какой-то бред запредельный! Леня никогда бы… Он не мог… Он никогда бы со мной так не поступил!
— Леня старался тебя уберечь. Вот и все, — сухо констатировал Дим.
— Уберечь?!
— Молодая красивая вдова с многомиллионным состоянием — это, знаешь ли, очень лакомая добыча. Ради такого многие готовы в лепешку расшибиться. Ради подобных состояний — да и ради меньших, по правде говоря, — и за старухами, как все семь смертных грехов страшными, ухлестывают. Так что ты для потенциальных охотников за приданым — вообще сокровище. Красивая, вполне молодая. Альфонсы не остались в девятнадцатом веке, сейчас их еще больше стало.
— Альфонсы?! — растерялась Леля. Растерялась — и разозлилась. Что Дим, в самом-то деле, себе позволяет? Это он про Алика так?
Дим, усмехнувшись, вытащил из-под кресла портфель — кожаный, слегка потертый, очень какой-то нестандартный. Хотя что может быть нестандартного в портфеле? Отщелкнул замки, откинул клапан — обнажилось невероятное количество карманов и отделений.
Из одного отделения Дим извлек планшет — в «обложке» такой же кожи, как портфель, из соседнего — простую пластиковую папку, внутри которой лежали какие-то бумаги. Папку он отложил, в планшет потыкал и начал размеренно зачитывать открывшийся ему документ.
Уже через минуту Леле захотелось бросить в старого друга чем-нибудь потяжелее. Он что, следил за ней? Какое ему дело до подаренных Алику часов, запонок, мотоцикла, машины, квартиры… ну да, квартиры, а что такого? Совсем маленькая квартирка, что ж мальчику по съемным углам мотаться! И не все же им у Лели дома встречаться, ей приятно к нему в гости заходить (в голове опять всплыл моэмовский «Театр», чтоб он пропал!), да и квартирка продавалась очень дешево, хозяину срочно деньги требовались. И — да, ей приятно было Алика баловать. Почему нет? А Дим перечисляет ее подарки таким тоном, словно Леля в чем-то провинилась. В чем-то очень нехорошем. Даже гадком. Как будто это не она, Леля, а какая-то… мокрица! Вроде Нельки Гибальской, которая покупает себе кавалеров.
— Уходи, — как будто не своим, скрипучим каким-то голосом потребовала Леля. — Ты жестокий человек. Тебе, наверное, хотелось, чтобы я тоже в речку прыгнула? Тогда зачем ты меня спасал? Я уснула и не проснулась бы — и все бы закончилось! А ты приперся и зачем-то меня спас. Зачем? Чтоб я изображала из себя всю жизнь скорбящую вдову? Иди к черту! Лени нет. И не будет! Но я-то живая пока!
— Да живи бога ради, кто ж тебе запрещает?
— А вот это все тогда что такое? Не делай того, не делай другого! Как будто мне пять лет. Это что?
— Лель… Осторожность… Просто осторожность.
— Осторожность? — Она окончательно рассвирепела. — Ты, рыба бесчувственная! Да ты просто завидуешь! Разве не ты меня уговаривал не топить себя в горе, вынырнуть, вспомнить, что жизнь продолжается? Не ты? А теперь? Или ты сам на Ленино место метил? А теперь тебе досадно и завидно, что я другому досталась! Завидно, да?
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
