– Он подшучивает над тобой, потому что ты так очаровательно попадаешься на удочку.
– Я попадаюсь на удочку, потому что это нравится Кристиану, – строго поправила Сьюзен, – а у него в жизни не так много радостей. Это самое малое, что я могу сделать для человека, который подарил мне жемчужное колье.
Скотт рассмеялся.
– Если б он знал, что ты видишь его насквозь, ему бы это совсем не понравилось.
Сьюзен поднялась с кресла и подошла к кровати.
– Помоги мне расстегнуть пуговицы, милый. – Белоснежный полог над кроватью слегка колыхнулся, когда она села, подставив Скотту спину. – Сегодня вечером Кристиан особенно много возился с Эми. Я глазам своим не поверила, когда он встал на четвереньки и стал гоняться вместе с ней за котенком.
– Гмм-мм, – Скотт подался вперед и поцеловал сзади склоненную шею жены прямо над золотой застежкой колье. Его пальцы расстегивали пуговицы на ее платье. – Похоже, сегодня он был в ударе, правда? После вчерашнего я этого не ожидал. Он был очень расстроен тем, что случилось с Дженни.
Вообще-то «расстроен» – не совсем подходящее слово. Кристиан примчался к нему сам не свой, хотя все, что удалось выяснить Скотту, – это то, что у Дженни был ночной кошмар и она как-то поранилась. Доктор пришел вместе с Кристианом в дом Маршаллов, обработал ступни Дженни, и при этом его не покидало тревожное подозрение, что ему что-то не договаривают. Дженни отрешенно молчала, Кристиан был мрачнее тучи. И это случилось немногим более суток назад. Скотт пожал плечами, не в силах объяснить столь неожиданную смену настроения друга.
– Думаю, даже Кристиан наконец-то проникся атмосферой праздника, – предположил он.
– Ему надо детей, и много. Любому ясно, что он их просто обожает. Он был бы замечательным отцом, Скотт!
– Милая, с каких это пор ты стала защищать Кристиана? И не говори, что все дело в колье! Я знаю, что это не так. Несколько недель назад ты говорила мне, что он едва ли заслуживает того, чтобы его спасали.
Она глянула на него через плечо.
– Неужели я так сказала? – спросила Сьюзен, слегка сдвинув брови. – Наверное, это из ревности.
– Из ревности? – удивился Скотт. – Не пойму, ты о чем?
Сьюзен вспыхнула, стесняясь высказать вслух свои опасения. Встав с кровати, она исчезла в туалетной комнате, на ходу стягивая платье через голову.
– Ты целыми днями пропадал в больнице или у Кристиана. Мы с Эми тебя совсем не видели, – крикнула она ему. – Вот я и обиделась на Криса за то, что он отвлекал тебя от семьи.
– Но…
– Наверное, я была не права, – продолжала она, – все-таки мне ли не знать, какую ответственность налагает на тебя… на всех нас профессия врача? Обычно я могу это принять и простить, как было с папой при его жизни. Будучи дочерью врача, я с детства привыкла к некоторым вещам. – Сьюзен повесила платье в шкаф, расшнуровала корсет и нижние юбки. – Поэтому… если я говорила про Кристиана плохо, так это оттого, что хотела видеть тебя столько же, сколько и он.
Она заглянула в спальню, чтобы узнать, слушает ее Скотт или уже спит, и вздрогнула от неожиданности, увидев его совсем рядом. Он стоял в открытом дверном проеме, прислонившись к косяку голым плечом. Сьюзен проследила взглядом за суживающейся полоской волос, которая дорожкой сбегала по его груди, исчезая под бельем, и невинно улыбнулась.
– Когда я сказала, что хочу видеть тебя больше, чем Крис, я другое имела в виду…
Скотт приложил палец к губам.
– С Рождеством! – сказал он, стягивая с нее сорочку.
Опустившись на колени, он снял со Сьюзен туфли, поцеловал в обе ножки и спустил чулки с ее стройных упругих икр. Отбросив чулки в сторону, он встал и отступил на шаг, любуясь нежными очертаниями талии жены, изгибом ее бедер и блестящим водопадом волос, закрывавшим груди. Он откинул волосы и озорно улыбнулся, взглянув выше, на шею Сьюзен.
– Пойдем в постель, милая… колье не снимай.
– Вы еще долго будете сидеть, мистер Маршалл? – спросила миссис Брендивайн, заглядывая в кабинет и затягивая пояс на халате. Кристиан сидел в своем любимом кресле, закинув ноги на оттоманку. На коленях у него лежала закрытая книга, и миссис Брендивайн сомневалась, что он вообще ее открывал. – Я могла бы растопить камин, а то огонь скоро совсем погаснет.
Слабая улыбка Кристиана свидетельствовала о том, что он не спит.
– Я сам растоплю, – сказал он, махнув рукой, – идите ложитесь! Сегодня был трудный день.
День действительно тянулся как никогда медленно. Порой Кристиану казалось, что он никогда не кончится.
– Зато веселый, – отозвалась экономка, внимательно разглядывая Кристиана.
У него был усталый вид – еще более усталый, чем вчера утром. Лицо посерело и осунулось.
– Да, – солгал он, заставив себя улыбнуться пошире, – довольно веселый.
– Вы были очень щедры, – сказала она, имея в виду денежное вознаграждение, которое Кристиан раздал всей прислуге, – я еще раз хочу поблагодарить вас от всех.
– Это заслуженные деньги. Я знаю, что со мной… несладко работать.
– Никто не жалуется.
– Во всяком случае, мне в глаза. – Кристиан опустил голову и открыл свою книжку. – Спокойной ночи, миссис Брендивайн. Увидимся утром.
Когда она ушла, Кристиан отложил книгу и развел огонь в камине. У него не было ни малейшего желания возвращаться в спальню. Вчера ночью он не смог там заснуть и знал, что не заснет и сегодня. Хоть Дженни вернулась к себе, у него в комнате незримо чувствовалось ее присутствие, а с ним невольно всплывали воспоминания о том, что он с ней делал. Как бы ему хотелось, чтобы эта девушка вообще ушла из его дома, а заодно и из его жизни!
И все же он не решался отнять у нее место служанки. Если он это сделает, Скотт и Сьюзен приютят ее у себя, а Кристиан совсем не хотел вешать на плечи Сьюзен такую обузу. Ей и с Эми хватало забот. Если у Дженни опять случится ночной кошмар, она может нечаянно обидеть ребенка, ведь ударила же она миссис Брендивайн.
И потом, нельзя было не прислушиваться к мнению прислуги. Дженни Холланд нравилась его домашним. Если он уволит ее без всякого повода, это сразу же вызовет недовольство в их рядах. А повода Дженни, похоже, ему не даст. По словам миссис Брендивайн, девушка весьма усердно выполняет свои обязанности.
А сама Дженни? Ей же нельзя никуда выходить без присмотра, а Кристиану совсем не улыбалось в будущем стать ее нянькой. Когда он говорил Скотту, что оставит Дженни в доме Маршаллов, ему и в голову не могло прийти, что очень скоро он пожалеет об этих словах.
Двойные двери кабинета скрипнули, и Кристиан резко повернулся, застыв с кочергой в руке. Увидев, кто это, он нахмурился:
– Какого черта тебе нужно?
