— Все еще играют по клубам?
— Они всегда будут играть по клубам. — В ее глубоком голосе прозвучала искренняя любовь. — Посадите в комнату двух человек, и они сразу же начнут их развлекать! Это у них в крови, если верить моему отцу. Он отчаянно гордится Шантел и Мадди, сохраняющими традицию на более высоком уровне. И до сих пор обижен на Трейса за то, что тот не пошел по его пути.
— А чем занимается твой брат?
— Путешествует. — Эбби пожала плечами. — Никто из нас на самом деле не понимает, чем он занимается. — Она предложила Дилану печенье. — Папа считает, что Трейс тоже не знает.
— А ты? Какие-нибудь проблемы из-за того, что ты больше не поешь в клубах?
— О, нет. Лучше иметь Бена и Криса, чем петь по клубам! А вот твои родители должны гордиться тобой!
— Мой отец предпочел бы, чтобы я остался на ферме и доил коров! — Он вытянул из пачки сигарету. — Но мать говорит, что читает каждое слово, которое я написал. Пусть это не всегда забавно, но…
— Мама! — В комнату, распахнув дверь, влетел Крис, принеся на ботинках налипшую грязь, оставившую следы на полу.
Эбби схватила его и начала осматривать.
— Что? Что случилось?
— Это не со мной, Ева заболела! Она лежит вся потная!
Эбби схватила с крючка пальто и, не переодевая обувь, в тапочках побежала в конюшню. Когда она примчалась туда, Ева лежала, а Бен сидел рядом с ней и поглаживал ее по животу.
— Она умирает? — спросил он.
— Нет, конечно нет! — Эбби присела с ним рядом и пощупала вздымающийся живот кобылы. Успокаивая Бена, она обняла его. — Она собирается подарить нам жеребенка! Помнишь, я тебе рассказывала, как это происходит?
— Она выглядит ужасно больной!
— Когда младенцы появляются на свет, это иногда причиняет боль, но Ева останется такой же прекрасной, как и была! — Мысленно она молилась Богу, чтобы получилось сдержать обещание, данное сыну. — У нее сейчас схватки, — бормотала Эбби. — Ее тело само справится, и жеребенок появится на свет.
Все, что мог видеть Бен, — это была дрожь кобылы.
— Почему это должно причинить ей боль?
— Потому что так устроена жизнь, Бен! Но рождение жеребенка стоит того!
Один из конюшенных котов из солидарности с Евой тихо мяукал, когда та стонала.
— А теперь, Бен, поскольку ты старший, иди и позвони ветеринару. Скажи, что у Евы началось.
— Началось?
— Я имею в виду, она жеребится.
— О'кей!
— Ну, иди! Когда вернешься, я разрешу тебе кое-что посмотреть!
Мальчик унесся, но довольно скоро вернулся, радостный, что выполнил такое ответственное поручение. Поскольку кобыла испытывала те же муки, что дважды испытала она сама, Эбби положила ее голову себе на колени.
— Мы можем чем-нибудь помочь? — раздался голос Дилана.
Он стоял у входа в стойло, крепко держа за руку Криса. Мальчик был наивен и очарователен. Эбби улыбнулась.
— Я и раньше помогал ветеринару принимать роды, но вижу, что ты уже сделала намного больше, чем просто подбадривала Еву! Сейчас здесь она — главное действующее лицо!
При очередной схватке Ева застонала, и Эбби нагнулась к ней, тихо напевая:
— Знаю, милая, знаю, как это больно! — Пот кобылы капал ей на кожу, и Эбби жалела, что не может взять на себя часть ее боли.
Крис, глотая слюну, не отрываясь следил за происходящим. Он еще никогда не видел такого, хотя помнил, что однажды у их кошки были котята. Тогда он вошел в сарай, чтобы пересчитать их, и увидел их голенькие, чистенькие тельца, присосавшиеся к матери.
— А когда я родился, тебе было больно?
— Ты был страшным копушей! — Глаза кобылы закрылись, дыхание стало очень тяжелым. Держа руку на ее животе, Эбби считала схватки. — Какое-то время я даже думала, что ты решил не появляться на свет! Но доктор надел мне наушники, и я услышала музыку. Играли «Пусть будет так»[7]. Вот тут-то ты и появился!
— Еве нужна музыка? — Стремясь помочь, Крис побежал и включил приемник. Звуки знакомой песни заполнили помещение.
В конюшню вбежал Бен, доложил, что ветеринар приедет позже и просит маму не волноваться, потому что Ева сильная, здоровая лошадь, а потом встал рядом с Крисом.
— Конечно, она у нас здоровая и сильная кобылка!
Но время шло, а схватки все еще продолжались. Эбби волновалась за нее. Она знала, что с простыми родами она справится и без ветеринара. Когда женщина живет одна и самостоятельно воспитывает детей, у нее нет другого выбора, как развивать в себе уверенность. Но если возникнут осложнения… Эбби тряхнула головой, отгоняя дурные мысли. Что бы ни произошло, она все равно сделает для Евы все возможное! Эта лошадь была для нее не только средством получения денег. Она была плотью и кровью, существом, которое она холила и лелеяла каждый день уже больше года! На какое-то время боль оставила кобылу, и Эбби это почувствовала. Тогда рядом с ней на корточки присел Дилан.
— Она прекрасно справляется сама! — уверил он Эбби. — Я никогда не занимался лошадьми, но через мои руки прошло немало телившихся коров!
Уставшая, Эбби уткнулась в его плечо.
— Спасибо! — прошептала она.
Этот жест не остался незамеченным Беном.
Но когда все началось, Эбби быстрее Дилана помчалась к Еве, чтобы помочь жеребенку выйти наружу. Обливаясь потом, смешанным с потом кобылы, Эбби громко разговаривала с той, стараясь ободрить и успокоить животное. Кровь, хлынувшая с новой жизнью, обагрила ее руки. Глаза сияли надеждой. Дилан, наблюдавший за ней, понял, насколько великолепна эта женщина. А мальчишки, открыв рот, следили за появляющимся жеребенком.
— Невероятно, правда? — обратился он к ним.
— Довольно грубое зрелище, — скривился Бен, с некоторым сомнением смотревший на тонкие ножки, маленькую головку и короткое тельце, появляющиеся из чрева Евы.
Наконец роды закончились.
— Это лошадь! Настоящая лошадь! — визжали мальчишки, отталкивая друг друга, чтобы разглядеть жеребенка поближе.
— Но он уже большой! — заявил Крис, прикидывая размеры жеребенка. — Как он в ней умещался?
— Это «она», — плача, поправила Эбби. — Разве она не красавица?
— Только почему-то она мокрая, — разочарованно произнес Крис.
Но тут поднялась Ева и принялась за свои материнские обязанности, досуха вылизав новорожденную.
— Хорошая работа! — произнес Дилан, погладив Эбби по голове и поцеловав ее. — Действительно хорошая работа!
