Л.Ф. Быков
…После выхода на экран фильма «Алешкина любовь» Быков стал настоящей звездой киноэкрана. Но творческое настроение известного актера все чаще было на минусе. «Мне кажется, что я себя потерял, – писал он в одном из писем. – Я в простое… Не хочу участвовать в лживых и антихудожественных вещах. Не хочу. Я отказался от девяти сценариев».
Превосходная картина Василия Шукшина «Калина красная», показанная на Бакинском кинофестивале в начале 70-х гг., вызвала рвотный синдром у чиновников от культуры, дрожащих за свои кресла. Поэтому они предприняли попытку не подпустить ленту Шукшина к главному призу. Вызвав на ковер руководителя украинской делегации, ему сообщили, что есть мнение дать главный приз работе Быкова «В бой идут одни старики». Когда же о заманчивом предложении рассказали Быкову, тот возмутился по-черному и отрубил: «В списке, где будет Василий Шукшин на первом месте, я почту за честь быть хоть сотым. Моя картина – это рядовой фильм о войне, а его – настоящий прорыв в запретную зону, прорыв в сферу, о чем раньше не позволялось и думать».
После гибели Быкова в 1979 г. долго гуляла версия и о самоубийстве актера.
Да, виноват в собственной смерти был Леонид Быков. Он не дожил до того времени почти полной творческой свободы, о которой он мечтал и отсутствие которой могло повлиять на страшную смертную драму на дороге между Минском и Киевом.
Марсианские хроники Вернера фон Брауна
Проект марсианской экспедиции, сформулированный в конце 1940-х гг. Вернером фон Брауном, является одной из первых детально проработанных программ подготовки полета к Красной планете. До начала космической эры оставались еще годы и годы, а проект межпланетного полета уже лежал на столе.
Впервые фон Браун рассказал о своей идее слетать к Марсу в декабре 1951 г. на первом симпозиуме, посвященном проблемам космического полета. А уже спустя полгода с этим планом смогли ознакомиться читатели журнала «Коллерс».
Сухие технические расчеты сопровождались прекрасными иллюстрациями художника Чесли Бонистилла.
По идее фон Брауна путешествие на Марс должно было стать не просто испытательным полетом, который доказал бы техническую возможность подобного мероприятия. Планировалась широкомасштабная комплексная научная экспедиция, которой предстояло подробно изучить планету, собрать огромное количество материала и доставить все это на Землю.
Чтобы собрать на околоземной орбите свою межпланетную флотилию, немецкий конструктор предлагал задействовать трехступенчатую ракету со ступенями многократного использования. Ракету еще предстояло спроектировать, но в свой план фон Браун вписал ее как уже существующую.
В. фон Браун
Для полета от Земли к Марсу предполагалось выбрать так называемую Хоманновскую траекторию – оптимальный с точки зрения энергетики маршрут от Земли к другим планетам Солнечной системы и обратно. Это требовало достаточно длительного пребывания на Марсе. Но именно это и входило в планы фон Брауна – он считал, что время работы на Красной планете должно быть сравнимо с масштабами экспедиции.
Но вот сборка кораблей закончилась, экипажи заняли свои места в кабинах, и – можно отправляться в глубины Солнечной системы. С околоземной орбиты марсианская флотилия должна была уйти одновременно с помощью собственных двигателей тягой 200 т каждый.
Если бы высадка состоялась в районе экватора, то каждые 2 ч. 26 мин. астронавты могли бы покинуть Марс, если бы тот оказался негостеприимным. Этот интервал увеличивался, если посадочная площадка находилась в средних широтах, но разница была непринципиальной.
На поверхности предстояло работать 50 членам команды. Еще 20 оставались на орбите, ожидая возвращения своих товарищей и поддерживая работоспособность кораблей возвращения.
И вот наступал долгожданный миг возвращения на Землю. Вновь включались двигатели кораблей (уже семи, а не 10), и флотилия устремлялась в сторону дома.
Обратный путь должен был занять ровно столько же, сколько и дорога от Земли к Марсу, – 260 дней.
При приближении к Земле на кораблях включались двигатели, чтобы погасить скорость и обеспечить переход на околоземную орбиту. На поверхность планеты астронавты доставили бы небольшие космические аппараты типа современных «шаттлов», которые стартовали бы с Земли или ждали экипаж на созданной к тому времени орбитальной станции.
Вся экспедиция на Марс должна была занять 963 дня…
Грандиозный проект! Да, его нельзя было осуществить тогда. Нельзя его реализовать и сегодня. Но он демонстрирует устремленность человечества в будущее. А этого так не хватает нам сегодня, в век стремительного развития высоких технологий и общества потребления.
Материал А. Железнякова
Трагедия Льва Ландау
Страшная автомобильная катастрофа рассекла на две части жизнь академика Льва Давидовича Ландау – гения теоретической физики, нобелевского лауреата, одного из корифеев науки XX столетия. И начался второй мучительный период жизни, а точнее, борьбы за возвращение к ней. История этого периода потрясает.
Лев Ландау – Дау, как называли его друзья и коллеги, – был личностью, уникальной во всех отношениях. В университет (в родном городе Баку) он поступил в 14-летнем возрасте, а в 22 года опубликовал первую научную работу, сразу же обратившую на себя внимание ведущих физиков мира. В 26 лет он – доктор наук, в 27 – профессор, в 38 – академик. Научные заслуги Ландау поставили его в один ряд с такими фигурами, как Эйнштейн, Бор, Борн, Гейзенберг…
В тот день – 7 января 1962 г. – была сильная гололедица. «Волга», в которой ехал Ландау в Дубну, тащилась за автобусом, заслонявшим обзор. Когда автобус, подъезжая к остановке, замедлил ход, водитель «Волги» пошел на обгон, выехал на встречную полосу и… столкнулся с самосвалом. Страшной силы удар пришелся как раз на правую заднюю дверцу, возле которой сидел Ландау. Приехавшая через 20 мин. скорая отвезла его в больницу № 50, расположенную в Тимирязевском районе Москвы, ближайшую к месту аварии.
Весть о трагедии разнеслась по Москве, и в больницу примчались физики. Они сразу организовали круглосуточную дежурную службу. Узнав, что необходима «дыхательная машина» – а такие аппараты были в то время только в Институте детского полиомиелита – физики вместе с медиками помчались в этот институт. Они вынесли на плечах два тяжеленных агрегата и баллоны с кислородом, остановили на улице трехтонку и доставили две «дыхательные машины» прямо в палату, где еще шел консилиум.
И все же вывод специалистов был однозначен: смерть может наступить в любую минуту. Тем, что этого не случилось, Ландау обязан нейрохирургу С.Н. Федорову. На четвертый день разорванные легкие прекратили снабжение организма кислородом. Федоров мгновенно сделал трахеотомию и подключил аппарат искусственного дыхания. Но это было только начало…
