Но впечатление было обманчивым.
Глубоко внутри бушевала сила. И была она древнее этой страны, древнее народа, населявшего ее, и она собиралась вырваться на поверхность. Сила, проспавшая тысячу лет, пробудилась. Над вершиной горы закипала атмосфера. Нагретые воздушные массы сталкивались с быстро надвигающимся холодным воздухом и начинали кружиться в адском танце. Капельки воды, которые при этом появлялись, были так малы, что невооруженному глазу виделись только туманом. Они соприкасались друг с другом, терлись и создавали электрическое поле. Черные облака начинали светиться изнутри. Они мерцали, теряли силу и снова вспыхивали. Прошло совсем немного времени, и первая молния покинула бурлящий ад и с пронзительным свистом ударила в нагретую солнцем землю. Буйство стихий началось.
Лена испуганно посмотрела на вершину Бромо. Там вспыхнула молния и на короткий момент озарила всю гору. Потом раздался гром. Глубокий, раскатистый, заставивший содрогнуться землю под ногами. Стремительно приближалась гроза. На лицо уже упали первые капли дождя.
В ущелье, под ногами, полыхали призрачные туманы. Они волновались, приобретая неясные очертания.
Лена попыталась избавиться от пут. Веревки словно приросли к ней. Спиной она чувствовала деревянный столб, ощущала грубую, шероховатую кору. Его глубоко вогнали в грунт, и он напоминал мертвое дерево, лишенное листьев и ветвей. Лена попробовала принять более удобную позу, но ничего не получилось.
Она повернула голову назад и пригляделась. Бхамбан и его стражники стояли в удалении, метрах в ста от деревьев, и ждали. Можно было различить только темные силуэты.
Что случится, когда из глубины поднимутся каменные? Что они делают с людьми, которых похищают? Лена вспомнила, что никаких трупов никогда не находили. Значит, возможность насильственной смерти исключена. Что тогда? Куда они ее уведут? И что станет с ее друзьями – Гумбольдтом, Шарлоттой, Элизой и Оскаром?
Мысль о них вызвала глубокое чувство отчаяния.
Вчера в это время они еще были счастливы. Концерт, чудесный танец, прекрасный костер.
И что это ей так захотелось непременно принять участие в этом приключении?
Подумать только, захотелось окрутить Оскара. Что ж, ее постигла неудача. Все плохое, что могло случиться, случилось.
Девушка подняла голову.
В самом низу ущелья что-то двигалось. Всполохи, движение, а потом все снова стихло. Лена зажмурила глаза. Нервы были на пределе. Неужели это просто воображение?
Но все повторилось снова. На этот раз никаких сомнений. Там внизу за туманом что-то мелькало. Кто-то был… и еще один. Двигались еле заметно. Она услышала тихий шепот, потом поскрипывание. Вниз посыпались камушки. Раздался сухой кашель, снова шепот. Точно: кто-то поднимался по крутому склону скалы.
Пошел дождь. Крупные капли стучали по крытой соломой крыше хижины, где держали пленников, вздрагивали бамбуковые шесты. Вода просачивалась внутрь. Снаружи мимо двери прошмыгнула тень. В дыре, которую вырыла Вилма, кто-то возился. Оскар увидел голову, плечи, потом черные волосы. Короткий вздох, стон – и незнакомец появился полностью.
– Дималь!
– Тс-с-с! – предупредил его принц.
Его красивая одежда была вся покрыта грязью. Он с трудом удержался, чтобы не чихнуть. В темноте его глаза светились, словно два драгоценных камня.
– Вилма передала вам сообщение?
Гумбольдт кивнул:
– Мы давно тебя ждем. Думали, ты уже не придешь. Быстрее развяжи нас.
Дималь поспешил к ним и принялся за узлы. Сверкнуло тонкое серебряное лезвие.
– К сожалению, раньше не получилось, – сказал он. – Пришлось ждать, пока не сменится караул. У нас есть пять минут.
Рывок – и путы перерезаны.
Оскар потер запястья. С удовольствием ощутил, как к кончикам пальцев устремилась кровь.
Юноша встал и подобрал разрезанные Дималем веревки.
– Как вы себя чувствуете?
– Все в порядке.
– Хорошо. Тогда уходим.
Быстрый, словно белка, он исчез в узкой щели. Шарлотта последовала за ним, потом настала очередь Оскара. Подождали Гумбольдта. Исследователь с трудом протиснул сквозь узкое отверстие свои широкие плечи. Ему удалось пробраться, только вытянув руки вперед.
Дождь лил как из ведра. Время от времени вспыхивала молния. Рокотал гром.
– Хорошо-то как, – тяжело дыша, восхитился Гумбольдт. – Теперь наше снаряжение!
Под покровом темноты они добрались до маленькой хижины, где были все их вещи. Оставалось только надеяться, что все на месте. Быстрая проверка подтвердила, что ничего не исчезло, кроме того, что прихватил с собой Лилиенкрон.
– Там стоят два осла, – прошептал Дималь. – Грузите вещи на них и бегите. Они ваши.
Гумбольдт похлопал его по плечу:
– Благодарю тебя, друг мой! Спасибо, что пришел нам на помощь.
– Не мог же я смотреть, как мой отец наказывает вас за то, чего вы не совершали.
– Похоже, деревенские жители думают по-другому.
– Вы должны их понять, – сказал Дималь. – Это простые крестьяне. Они легковерны и боязливы. Кроме того, отец прекрасно умеет манипулировать людьми. Может быть, он и похож на растолстевшего Будду, но у него острый ум.
– Что касается твоего отца, то мы еще не сказали своего последнего слова, – заверил его Гумбольдт. – Но сначала нам нужно спасти Лену. Ее точно повели к ущелью?
– Точно. Недалеко от того места, где мы спускались, стоит деревянный столб. К нему ее и привязали. Надеюсь, вы не опоздаете.
Каждый схватил по рюкзаку и упаковал необходимое. Вода, продовольствие, одеяла, веревки, несколько индукционных ламп, альпинистские крючки и оружие. Когда Оскар открывал один из ящиков, к нему в руки упал костюм-хамелеон. Он был так хорошо сложен, что его почти не было заметно.
– Что это такое? – поинтересовалась Шарлотта.
– Камуфляж, который я получил в подарок от одного вора. Он сказал, что это самая нужная вещь в этой профессии, и когда-нибудь она мне пригодится.
– Возьми. Кто знает, может быть, и пригодится. Тем более, много места он не занимает.
Вскоре ослы были нагружены и готовы отправляться в путь.
Путешественники попрощались с Дималем, поблагодарили его за помощь и исчезли в темной грозовой ночи.
В этот раз дорога показалась Оскару длиннее. Было темно, гроза бушевала у них над головой, и казалось, что они едва продвигаются вперед. Время текло, как песок сквозь пальцы. С каждой минутой уменьшались шансы застать Лену в живых. Гумбольдт решил обойтись без света. Дорога посыпана светлой галькой, и ее можно было разглядеть даже в бурю. А лампы выдали бы их, поэтому от них лучше отказаться.
