Книга Викинги. Между Скандинавией и Русью - Алексей Щавелев

Важным, наглядным индикатором того или иного механизма становления, а в итоге — и вида государственности являются военно-политические инструменты, средства их формирования — элитные воинские подразделения. Имеются в виду не народное ополчение, не созданные на основе воинской повинности армии восточных деспотий, не кочевые племена на их службе, а дворцовая и рабская гвардия, индивидуальные и коллективные наемники, государственная дружина, аристократическая и феодально-рыцарская конница.

Разные виды «элитных подразделений» в принципе являются хотя и вторичными, производными, но достаточно надежными и, главное, материально-археологически определимыми показателями разных форм государственности. Исключения, впрочем, не абсолютные, составляют два крайних полюса на шкале классификации форм государственности — полисы и классические чиновничье-бюрократические государства. Для обоих последних случаев присуще всеобщее вооружение народа либо в качестве гражданской обязанности и права, либо как разновидность трудовой повинности, налога перед государством. И для них, однако, характерны небольшие полицейские или парадно-гвардейские отряды из рабов либо, наоборот, аристократии.

Прямой противоположностью государствам, в структуру которых (не только военную, но и административную) входили особые воинские подразделения, являются военизированные государства («military government») переходного этапа (эпохи «варварства» или «военной демократии»). Таковы, например, державы инков и зулусов с всеобщей военизацией «своих» и унификацией всех слоев общества перед лицом правителя как принципа и цели. Для них характерны особые типы поселений, выделяемых по половозрастному принципу — мужские военные лагеря — краали. Это же можно отнести и к Риму, где преторианцы — относительно позднее, отнюдь не республиканское явление, отчасти к Швеции и Норвегии, где главную роль даже в XII в. играло народное морское ополчение («ледунг»), а не малочисленные королевские дружины. Скорее исключением, чем правилом, были постоянные элитные формирования (фанатики-«смертники» не в счет) на ранних стадиях государств — религиозных общин, где войско комплектовалось по принципу общинной, а то и родовой солидарности и долга перед богами.

Каждый из видов элитных формирований конта-минирован с конкретными формами государственности и механизмами, к ним приводимыми. Так, рабская гвардия (или отряды из пленных) характерна для чиновничье-бюрократических государств, иногда с элементами религиозно-общинной и феодально-иерархической государственности (Византия, Турция, Россия). Индивидуальные наемники - также для них либо для феодально-иерархических государств абсолютистской стадии. Военно-корпоративные организации, часто выступающие коллективными наемниками, присущи эпохе «варварства» и входят в механизмы формирования ранних государств и некоторых зрелых (корпоративно-эксплуататорских типа Тевтонского ордена). В последнем случае «элитное» (рыцарское в данном случае) формирование перестает являться таковым, так как становится (наряду с наемниками) единственной вооруженной силой. Являются они и составной частью верхнего уровня власти «двухуровневых» государств. Наемники обоих типов составляли основу войска торговых и сложных городов-государств, но там от выполнения управленческих функций они были устранены. Отметим, что, кроме собственно «дружинных» (переходного и раннего этапа) государств, дружины играют существенную роль и в некоторых «двухуровневых», корпоративно-эксплуататорских и слож-носоставных организмах — но только наряду с другими институтами и средствами институционализации власти.

Аристократическая конница, колесничие, тяжелая пехота являлись ударной силой и главным инструментом внутреннего насилия в земледельческих городах-государствах.

Полисы и государства — религиозные общины, в которых существовало всеобщее вооружение народа (граждан), — социально выделенных элитных подразделений, во всяком случае археологически идентифицируемых, не имели. Исключение — парадно-представительские отряды или подразделения из рабов с полицейскими функциями. Аналогично складывается ситуация и с корпоративно-эксплуататорскими государствами, где весь правящий слой — воины.

Использование именно этих элементов государственности в качестве индикаторов ее формы и уровня перспективно и обладает наибольшими по сравнению с другими частями политической организации и культуры возможностями формализации и «материализации» данных.

Так, каждый из видов можно описать в общем одинаковым набором признаков, у которых будут различаться не столько значение, сколько удельный вес. Значимо, что и сам набор характеристических элементов почти совпадает с комплексом аспектов описания государственности в целом:

— источники (этнические и социальные) комплектования;

— принцип комплектования и форма содержания;

— участие в экономике, наличие посторонних (частноправовых) источников дохода;

— соотношение военных и управленческих функций, их характер и материальное отражение;

— место и роль в структуре вооруженных сил и административного аппарата;

— отношения с предводителем, правителем; соотношение с понятием «источник власти»;

— социально-значимые цели и морально-психологические мотивы службы;

— степень и характер генеалогической, социально-имущественной, рангово-политической, ритуально-знаковой отграниченное от «общества». Отражение этого в типах жилищ и поселений, эмблематике, погребальном обряде и инвентаре;

— степень и принципы (горизонтальной» и «вертикальной») внутренней дифференциации, ее отражение в материальных проявлениях разных отраслей культуры и быта.

С точки зрения потестарно-политического процесса, «ролевого» (по степени и характеру причастности к власти и управлению) ранжирования и социально-имущественного стратифицирования общества можно выделить семь видов «элитных формирований» и отчасти военной организации государства в целом.

1. Дворцовая гвардия, комплектующаяся по признаку военных заслуг, благородства происхождения, иногда - родства или близости с правящим домом. Главная форма «оплаты» — престиж. Варианты — особые «гвардейские ордена» у ацтеков и в Бенине — «орлы», «леопарды». На Среднем Востоке (Иран) и в Византии, политические системы которых обнаруживают безусловное типологическое сходство и, возможно, генетическое родство, это — отряды знатной молодежи («бессмертные»). Особый случай - женская гвардия — гарем правителя Дагомеи: последняя, однако, имеет типологическое сходство с «рабской гвардией».

2. «Рабская гвардия» — иногда главный инструмент перехода от «сложных вождеств» к ранним и зрелым «восточным деспотиям» — должна подчеркнуто отличаться от остального населения и войск. Доказательства — негры-«гулямы» на мусульманском Востоке, мамлюки в средневековом Египте, янычары в Турции. Вариант - использование военнопленных одной страны против другой (армяне и болгары в Византии, иногда — татары, поляки, «литовцы» и турки в России. Впрочем, в этом случае это, скорее, не элитные подразделения, а «штрафные», т.е. ударные в военном, но дискриминированные в социально-политическом смысле. Цель службы — сохранение жизни, желание избежать тягот рабского труда, а затем и улучшить свой социальный статус (вплоть до захвата власти мамлюками в Египте). Характерна изначальная, зачастую искусственно организуемая разноэтничность, заменяемая и компенсируемая корпоративным единством, также инициируемом властью на базе определенной причастности к последней. Статус «рабской гвардии» в обществе не позволяет представителям последней заниматься экономической деятельностью и иметь отдельный от государственного содержания доход.