Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
После поражения немцев под Сталинградом завоевательный пыл японцев немного остыл и остановился в режиме ожидания лучших времен. Теперь ставка делалась на активизацию невидимой войны через агентурное проникновение в войска Красной армии, проведение диверсий и террористических актов. После измены бывшего начальника УНКВД по Дальневосточному краю комиссара ГБ 3-го ранга Генриха Люшкова, бежавшего в Маньчжурию к японцам, военные контрразведчики стали фиксировать «новинку» в деятельности самурайской разведки — перевербовку советских разведчиков, добиваясь «использования агентов противника против него самого». О работе органов Смерша под руководством А. Н. Чеснокова против японской разведки чуть ниже.
9 мая 1945 года вошло в историю нашей Родины как День Победы над фашистской Германией. Но на Дальнем Востоке оставался еще один очаг войны…
На этом фоне был создан 2-й Дальневосточный фронт — оперативно-стратегическое объединение в Вооруженных силах СССР во время Советско-японской войны. Фронт действовал в 1945 году на Дальнем Востоке, в Маньчжурии, на Сахалине и Курильских островах. Он был образован 5 августа 1945 года из войск и управлений сформированного до войны Дальневосточного фронта на основании директивы Ставки ВГК от 2 августа 1945 года. В него вошли 2-я Краснознаменная армия, 15-я и 16-я армии, 10-я воздушная армия, Приамурская армия ПВО, 5-й отдельный стрелковый корпус, Камчатский оборонительный район, другие отдельные части. В оперативном подчинении фронта находились также Амурская военная флотилия и Северо-Тихоокеанская военная флотилия.
9 августа фронт перешел в наступление, и 20 августа японцы начали массово сдаваться. Конечно, сопротивление воинства Страны восходящего солнца на отдельных участках боевых действий было ожесточенное, но Красная армия на волне победы над фашистской Германией уже не могла не победить японскую военщину. Весь период войны войсками фронта командовал генерал армии М. А. Пуркаев, который с августа 1939 года был военным атташе при полпредстве СССР в Берлине и с июля 1940 года — начальником штаба Киевского особого военного округа, а затем Юго-Западного фронта.
Возглавлял УКР Смерш 2-го Дальневосточного фронта генерал-лейтенант Александр Николаевич Чесноков, хорошо знающий театр военных действий. Дело в том, что он возглавлял управления НКГБ по Хабаровскому краю, Особый отдел НКВД и УКР Смерш НКО Дальневосточного военного округа, а затем одноименного фронта. Это был опытный контрразведчик.
После ряда сокрушительных поражений гитлеровской Германии на Восточном фронте спецслужбы Страны восходящего солнца сделали ставку на активизацию разведывательной деятельности против советских войск на Дальнем Востоке. Упор делался на агентурное проникновение в части Красной армии и в ее ближайшее окружение. Основными специальными органами, работающими против частей и подразделений наших войск, были 2-й отдел японского генерального штаба, а также параллельно с ним функционирующий центр морской разведки — 3-й отдел морского генерального штаба. Второму и третьему отделам генеральных штабов полностью подчинялись представители так называемой легальной разведки — военные и морские атташе Японии в разных странах.
В Квантунской армии разведкой занимался местный разведывательный отдел. Многочисленные и разветвленные аппараты военных миссий (ЯВМ), имевшихся во многих населенных пунктах Маньчжурии и Внутренней Монголии, являлись на деле резидентурами японской внешней разведки.
Начальниками ЯВМ, как правило, назначались офицеры в чине не ниже капитанского, из числа квалифицированных японских разведчиков. Некоторые важные ЯВМ возглавляли полковники и даже генерал-майоры. В подчинении ЯВМ находились отряды «Асано», предназначенные для проведения диверсионных и террористических акций в тылу советских войск.
Спецслужбы Японии активно вербовали россиян, бывших белогвардейцев армии адмирала Колчака, отрядов барона Унгерна фон Штернберга, банд атаманов Семенова, Гамова, Кузнецова, Калмыкова и других, осевших в Маньчжурии.
Первое русское военное подразделение в составе армии Маньчжоу-Го было сформировано в начале 1938 года. Оно получило название по имени его командира — майора Макато Асано. Вначале в отряд «Асано» набирались добровольцы, а позднее личный состав формировался в порядке мобилизации лиц из числа эмигрантов в возрасте от 18 до 36 лет. Одевали курсантов отряда в японскую форму. При организации разведывательно-диверсионных вылазок их переодевали в форму советских солдат и офицеров.
Отмечались случаи террористических актов против наших военнослужащих и местного партийно-советского руководства и диверсионных вылазок, направленных на подрыв мостов, железнодорожных путей, складов с ГСМ и ангаров с боевой техникой, а также отравление источников питьевой воды, особенно колодцев.
Руководитель военной контрразведки СССР генерал-лейтенант В. С. Абакумов, понимая агрессивность и коварство самураев, требовал усилить агентурную работу против войск Квантунской армии. Неоднократно посылал из Центра комиссии по проверке состояния агентурного аппарата как на флоте, так и в особых отделах, а затем в УКР Смерш НКО Дальневосточных фронтов.
В период войны японские разведчики, работавшие с легальных позиций, активно использовали в разведывательных целях поездки дипломатических курьеров из Токио в Москву и обратно через Владивосток. Как правило, они были сотрудниками 2-го отдела, а потом управления Генерального штаба Японии, разведывательного отдела штаба Квантунской армии, Русского отдела Исследовательского бюро Южно-Маньчжурской железной дороги, а иногда и представителями жандармерии.
Главной их задачей стало добывание на маршрутах поездок разведывательной информации методами визуального наблюдения, подслушивания и выведывания. Способами фиксации информации являлись фотографирование, кодирование записей, составление схем с нанесением на них местонахождения военных и оборонных объектов.
Кроме того, между Москвой и Токио курсировали сотрудники военного и военно-морского атташатов, которые под различными предлогами останавливались во Владивостоке. На перегоне Хабаровск — Владивосток окна купе японских дипломатов наглухо зашторивались, а сами японцы находились под постоянным наблюдением. Тем не менее, как вспоминал кадровый японский разведчик Асаи Исаму: «Мы, сменяя друг друга, считали стыки рельс, чтобы на отдельных участках установить точное расстояние. В других случаях, отвлекая внимание сотрудников НКВД, фотографировали различные военные объекты, мосты, тоннели».
Нужно отметить, что японцы уделяли большое внимание получению так называемой пьяной информации. Для этого они в вечернее время посещали рестораны, клубы, кафе, знакомились там с офицерами, спаивали их, иногда добавляя в спиртное расслабляющие волю или усиливающие опьянение препараты и затем проводили разведывательные опросы.
Как известно из исторических материалов, в том числе из документа «Советская контрразведка против японской разведки на Дальнем Востоке», за период войны было отмечено свыше семидесяти таких случаев. Для пресечения подобных «пьяных» опросов сотрудники наружного наблюдения военной контрразведки под видом комендантского патруля или же посыльных отводили «попавших в беду» военнослужащих от японцев.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
