«Мой муж, Александр Демьянов, с самого начала Великой Отечественной войны был призван в одно из подразделений НКВД СССР для выполнения специального задания. Это задание он выполнил с честью и был награжден. Я и мой отец, имевший частную практику в Москве, помогали ему. Александра уже нет– в последнее время не выдержало натруженное сердце. На счастье, он оставил записи.
О себе он писал скупо, но за каждым словом его воспоминаний неуловимая человеческая скорбь, невысказанная, скрытая завесой оптимизма, горькая правда человеческой жизни…
Он был прирожденным разведчиком. У него был особый талант мышления. Он обладал чувствительной нервной системой, умением концентрировать волю, активным восприятием жизни, способностью глубокого проникновения в психологию человека. Великолепная память, собранность, непоколебимая воля, молниеносная реакция, способность самостоятельно принимать решения в любых обстоятельствах, смелость, честность, острый ум – все эти качества были присущи Александру. И главное – безграничная любовь к Родине…» [28]
Однако вернемся к самой операции «Монастырь». Не нужно думать, что Г. К. Жуков, да, очевидно, и другие военачальники не догадывались, что в Ставке что-то замышляется. Но знать всего объема задач они не могли по определению – так решил сам Главковерх. У них, например, не было тех карт, где было бы указано сосредоточение резервов Ставки. Они имелись только у Сталина. Верховный в период подготовки Сталинградской битвы старался утверждать приказы советским войскам только по конкретным участкам, каждому командующему фронта, армии и т. д в отдельности.
Наверное, поэтому Георгий Константинович так осторожно пишет:
«Активные действия наших войск летом и осенью 1942 года на западном направлении против немецкой группы армий “Центр”, по расчетам Ставки, должны были дезориентировать противника, создать впечатление, что именно здесь, а не где-либо в другом месте, мы готовим зимнюю операцию. Поэтому в октябре гитлеровское командование начало большое сосредоточение своих войск против наших западных фронтов.
В район Великих Лук из-под Ленинграда были переброшены танковая, моторизованная и пехотная дивизии. В район Витебска и Смоленска направлялось семь дивизий из Франции и Гэрмании.
В район Ярцева и Рославля – две танковые дивизии из-под Воронежа и Жиздры. Итого к началу ноября для усиления группы армий “Центр” было переброшено двенадцать дивизий, не считая других средств…» (Выделено мной. – В. М.) [29]
Похоже, что Ставка ВГК и впрямь не особенно скрывала подготовку отвлекающей операции под Ржевом. Давала понять это немцам и с помощью дезинформации через «Макса». А для своих в каждом приказе ставила строгую задачу освободить Ржев любыми усилиями советских воинов. В этом как раз и кроется то, что Жуков до конца своих дней так и не узнал, что он под этим городом, образно говоря, воевал не только против фельдмаршала Клюге, но, получается, что и против… своего Верховного, который, утвердив очередной план наступлений Жукова под Ржевом через «Макса», передавал часть этих сведений немцам.
Только в этом случае фашисты могли верить «своему» агенту. И, хорошо проверив его шифровки, перебрасывали в группу армий «Центр» дополнительные резервы. Почему? Потому, что наступления, о которых передавал «Макс», совершались, выполнялись советским командованием в указанных им местах. Полковник Гелен, руководитель 12-го отдела (разведка) немецкого Генштаба сухопутных сил «Иностранные армии Востока», мог убеждаться в этом, так как заранее получал данные о направлениях наступлений Красной армии на западном направлении советских фронтов. Очевидно, в радиограммах «своего» агента были указаны их маршруты, время, количество частей и др.
Вот почему Верховному постепенно удалось втянуть гитлеровцев в свою радиоигру «Монастырь», которая позже помогла советской стороне одержать победу под Сталинградом. Но до этого дня торжества советских вооруженных сил простому солдату, его командирам и большим военачальникам предстояло пройти еще немало тяжелейших военных дорог, к сожалению, часто с большими потерями. Память о жизнях, оставшихся на полях сражений, хранится в наших сердцах сегодня. Особенно у молодых – внуков и правнуков воевавших, – которые стараются понять, как смогли совершить этот подвиг те, кто яростно сражался против фашистских агрессоров, отдавая за любимую Родину самое дорогое – свою жизнь…
Примечания
1. Органы государственной безопасности СССР в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. Кн. 2 (01.07.1942 – 31.12.1942). http://mozohin.ru/
2. См.: Указатель переименований и хронологических рамок структурных подразделений. Главное управление государственной безопасности НКВД СССР.; Судоплатов П. Разведка и Кремль. М.: Гея, 1996. С. 149–150.http://www.memo.ru/history/NKVD/STRU/renames_0.htm
3. Макаров В., Тюрин А. Поединок Лубянки с абвером: информационно-аналитическое издание «Чекист. ру», 08.04.2009.. http://www.chekist.ru/article/2639
4. См.: Негласные войны: история специальных служб. 1919–1945. http:// bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=70805
